В Хабаровске вторую неделю длятся протесты из-за ареста избранного губернатора Сергея Фургала. Временно исполняющим обязанности главы региона назначен депутат Государственной Думы России Михаил Дегтярев. Он, так же как и Фургал, из партии ЛДПР.
О том, как могут развиваться эти протесты, мы поговорили с политологом Андреем Колесниковым.
— Почти две недели жители Хабаровска и других городов Дальневосточного федерального округа протестуют. Федеральные каналы почти не говорят об этом, а Владимир Путин только теперь отреагировал, по крайней мере, узнали о том, что уволил Фургала и назначил нового главу. Почему вообще федеральная власть не отвечает Хабаровску?
— В большей степени потому, что не знает, как отвечать. И сформулировать ответ очень сложно, потому что это не протест московских хипстеров, интеллигенции, продвинутых классов столиц – Санкт-Петербурга и Москвы. Это протест тех социальных слоев, которых власть держала за свою социальную базу. Как отвечать на столь массовый протест и столь не московский – практики такой нет, теории тоже нет. Поэтому на самом деле кремлевская власть находилась в абсолютном ступоре после того, как эти протесты начались, самое главное – после того, как они продолжались и оставались массовыми.
Отступить от принятого решения, естественно, власть не может. Ну и есть, конечно, попытка найти какие-то компромиссные решения. Раз был губернатор от ЛДПР, то исполняющий обязанности тоже у нас будет от ЛДПР. В представлении Кремля это уступка протестующим.
— Есть ли какая-то договоренность с ЛДПР, по вашим оценкам?
— Я думаю, что есть. Просто Жириновский начал очень бодро, он достаточно эмоционально отреагировал на то, что произошло с Фургалом, вероятно, его просто не поставили в известность. Но это работа силовиков, и он, в общем, не обязан был знать о том, что происходит. Но это, конечно, его задело. Дальше он вел себя гораздо более спокойно.
Я думаю, что это договоренность между администрацией и одним из секторов этой самой администрации, каковым является партия (в кавычках) ЛДПР. Таким образом, в представлении Кремля, это и есть, собственно, уступка: ЛДПР меняем на ЛДПР, что вам еще, дорогие, надо, если вам так нравится ЛДПР.
— Какие вы видите сценарии развития ситуации?
— Я думаю, что назначение Дегтярева не вызовет существенных положительных эмоций. Эта кость брошенная, она будет распознана, но люди не идиоты. Судя по тем лозунгам, с которыми выходит Хабаровск, люди все понимают прекрасно, и они хотят, чтобы их услышали, понимают, что их выбор украли. И в этом, собственно, их месседж Кремлю. Чего Кремль в принципе не может понять, потому что в его представлении нет такого субъекта общественных действий, как народ, как люди, как жители того или иного региона. Есть только какие-то акции, инспирированные Западом или кем-то там еще.
Я думаю, что протесты продолжатся. Но единственный момент: любой протест выдыхается. Сейчас Кремль занял позицию выжидания, никакие омоновцы, как в Москве, не бегают, не отлавливают московскую интеллигенцию, здесь это делать сложно. Но тем не менее постепенно, наверное, протест все-таки сойдет на нет, но осадок останется. Это не означает, что протесты вообще уходят из страны. И хабаровский протест создает прецедент для других регионов. Неслучайно Панфилова уже заявила о том, что следовало бы перенести единый день голосования с сентября на другой месяц. Это ровно потому, что они боятся протестного голосования, если не протестов в других регионах.
— Высоко протестное настроение, вы имеете в виду?
— Я имею в виду то, что Хабаровск показал пример, что можно выходить, что за это, в общем, практически ничего не бывает, полиция не то чтобы перешла на сторону народа, но, по крайней мере, она вела себя спокойно, не было команды "фас". И почему бы не повести себя так? Для губернаторов это тоже определенный урок, потому что они видят, что возможна некая двойная лояльность, правда, она наказуема, – лояльность Кремлю и лояльность людям.
Это не означает, что губернаторы, главы регионов перейдут на сторону народа, опять же, вовсе нет. Потому что они ответственны, прежде всего, перед Кремлем, в Кремле деньги и в Кремле, собственно, их судьба, как у Кощея в яйце и игле. Но тем не менее, оказывается, можно быть популярным среди жителей, а не просто популярным среди жителей Кремля. Это интересный кейс и для губернаторов тоже.
