Почти неделю в Нагорном Карабахе продолжаются бои между вооруженными силами Армении и Азербайджана с применением артиллерии и других видов вооружения. Обе стороны конфликта обвиняют друг друга в эскалации насилия, а мировое сообщество призывает остановить боевые действия.
По сообщениям с разных сторон, погибли несколько десятков людей, в том числе мирные жители. В Армении и Азербайджане объявлены военное положение и мобилизация.
Политолог и директор исследовательского института "Диалог цивилизаций" Алексей Малашенко рассказал Настоящему Времени, почему Россия не может помогать ни одной из сторон конфликта.
— Россия, сейчас заявив, что она увидела наемников из Сирии и Ливии в зоне конфликта, кажется, вообще за эти дни сделала первое более-менее серьезное заявление, способное как-то хотя бы повлиять на ситуацию в регионе. Может быть, я ошибаюсь, но мне так показалось. Почему такая пауза? Или если я ошибаюсь, тогда объясните мне, в чем я не прав?
— По поводу наемников – их надо видеть. Это должно быть абсолютно точно. Поэтому сейчас верить или не верить – это, я бы сказал, дело вкуса. Понимаете, какая вещь, эти все наемники – во-первых, это кто? Это арабы, это чеченцы, это дагестанцы, это узбеки, это русские, наконец? Это непонятно. Они по всему миру, абсолютно по всему миру. Эту публику можно поймать и в Нью-Йорке, и в Париже, и в Екатеринбурге – где угодно.
Поэтому пока абсолютно точной нет информации, что это за люди и как они туда попали, кто им помог, я, откровенно говоря, в это не верю. А любители так кое-где появляться – их полно. Поэтому обвинять в этом Турцию сразу я бы не торопился.
— Если это не так, то и это заявление не очень бьет в цель. То тогда, мне показалось, может быть, я не прав, что Россия не пытается предотвратить конфликт, занимая ту или иную сторону?
— Россия никогда не занимала ни эту сторону, ни эту сторону. Можно говорить о каких-то морально-этических предубеждениях и так далее, но главная задача России состояла в том, чтобы быть миротворцем. Пока Россия – миротворец, это фактор, она присутствует на Южном Кавказе и по идее должна играть какую-то позитивную роль. Что, в общем-то, Россия и делала. Но в итоге она не сделала ничего. Тот конфликт, который мы сейчас наблюдаем, как раз и доказывает то, что миротворчество оказалось, не скажу фиктивным, но, во всяком случае, не принесло той пользы.
— Турция не была миротворцем, Турция просто взяла и поддержала одну из сторон, и теперь взрываются беспилотники непонятного производства?
— Она [Россия] не может принимать ни ту сторону, ни эту сторону, и это совершенно понятно. Но самое печальное то, что миротворчество России ни к чему не привело, и этот год – это июльские события, нынешние события – это очень хорошо показывает. Да, Россия присутствует, да, Россия разговаривает, да, Россия принимает то одного президента, то другого премьера, но ничего не получается.
Обратите внимание, тут очень интересная вещь: как себя ведут и президент Азербайджана Алиев, и как себя ведет премьер-министр Армении. Алиев просто говорит, что премьер Армении – это человек Сороса.
— Как вы понимаете слова Алиева, какой сигнал он этим посылает и кому?
— Во-первых, не будем забывать, что Алиев – это выпускник Московского государственного института международных отношений. У него блестящее политическое чутье, и он открыто дает понять Москве: ребята, я ваш. А он, получается, не ваш. Поэтому когда вы будете поддерживать его, вы подумайте, а правильно ли вы делаете, а не заблуждаетесь ли вы.
И, в общем, это жест для Москвы очень непростой. Потому что, представьте себе, что в Кремле эту точку зрения если не принимают, то, во всяком случае, к ней прислушиваются, то как себя вести дальше?
— Как вы думаете, прислушиваются или нет?
— Это им решать.
— Как вы думаете, в Кремле в этой ситуации в эти дни кого бы им было комфортнее, понятнее, удобнее видеть во главе Армении – Никола Пашиняна, или Москва себя иначе вела, если бы Серж Саргсян сейчас был главой Армении?
— Мне трудно думать за Кремль, но я думаю, что на сегодняшний день из всех политиков, которые на виду, Пашинян – это оптимальный человек. При всем том, что про него говорят разное. Пашинян, между прочим, когда стал премьером, первое, что он сделал, – он вошел в контакт с Путиным. Это был очень яркий шаг, это был показатель.
И у России тяжелейший выбор: с одной стороны – Азербайджан, эти разговоры, с другой стороны – то условие, которое ставит Ильхам Алиев, что вы, армяне, уйдите с этих земель, вот тогда наступит мир, мы немедленно кончаем военные действия. Что отвечает Пашинян? Ах, если так, то мы готовы признать Карабах. Ну и как тут быть, как тут действовать?
И еще один вопрос, который не то чтобы замалчивается, но, во всяком случае, для России очень тяжелый. Ведь Армения – это член ОДКБ. Это та организация, которая обязана по своему уставу защищать своих членов, если на них будет какое-то нападение. Для армян на сегодняшний день то, что происходит сейчас в Карабахе, – это нападение на Армению. И тем не менее некоторые наши, так их назовем, эксперты говорят, что это не нападение на Армению, что это война на азербайджанской территории. И как быть в этой ситуации?
