Вакцина против COVID-19, разработанная немецкой компанией BioNTech и американской фирмой Pfizer, доказала свою эффективность, об этом заявили создатели вакцины по окончании третьего этапа клинических испытаний. По их словам, она снижает риск заболевания коронавирусом на 90%.
Pfizer отметила, что на основании этих результатов они пока не могут подать заявку в Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), чтобы получить разрешение на ее использование. По данным компании, им необходимы дополнительные данные о безопасности, поэтому они продолжат собирать их в рамках клинических исследований.
Что означают новости о появлении новой вакцины и чем она отличается от российской, Настоящему Времени рассказал эпидемиолог Михаил Фаворов.
— День очень важный для всех, поскольку показана принципиальная возможность создания вакцинного препарата. Хотя все надеялись на это, все лабораторные доказательства тому были, но когда это наконец показано на практике на людях – это уже вселяет достаточно значительную уверенность. Таким образом получив подобную вакцину, складывается впечатление, что с завтрашнего дня начнут всех прививать. Это, конечно, не так, потому что прежде всего ее надо наработать – миллионы, сотни миллионов и, наверное, даже больше доз для вакцин, потому что она будет вводиться двухкратно. Но и это еще не главное. Главное, что будет очень большая трудность с логистикой. Эта вакцина нуждается в глубокой заморозке. Вот эта глубокая заморозка уже сейчас ставит огромный вопрос о том, куда, когда, кто сможет ее доставлять, где ее хранить.
— То есть можно сказать, что небрежное хранение, за которым пациент даже проследить не может, может привести к тому, что она получится как плацебо?
— Ну не как плацебо, а просто там ничего не будет. Она может разрушаться. Да, это проблема очень серьезная, и, конечно, это ограничение данной вакцины, хотя принципиальная возможность того, что можно вакцинировать и ковида не будет, уже показана. Я считаю, что очень большое достижение. Всегда первые шаги имеют свои ограничения.
— А вот российская вакцина тоже требует специального оборудования? Это разные вакцины по сути действия или нет?
— Российская вакцина требует обычных мер, принятых для вакцин, то есть холодильник. Но вакцина принципиально иная, и они отличаются между собой больше, чем слон и мышь. Мы посмотрим, что лучше, по наличии окончания третьей фазы. В России третья фаза не окончена.
— Поэтому вы сказали, что российской вакцины еще нет. Вы сказали, что "наконец-то появилась", потому что в России считается, что даже две появилось.
— Нет, это грубейший популистский подход, потому что определение наличия вакцины – завершение третьей фазы. На самом деле, если уже быть совсем скрупулезным, то Pfizer тоже не завершил.
Тут нельзя сравнивать. У России нет данных третьей фазы. Вообще нет. О чем говорить? А у них есть совершенно законные регуляторные. Понимаете, у нас очень регуляторная наука, иначе в каждой лаборатории на коленке кто-нибудь будет создавать и говорить: "У меня вакцина", – и всех колоть. Поэтому у нас очень все зарегулировано. Не только ВОЗом, но и национальными здравоохранениями и так далее. Поэтому все, что мы знаем на сегодняшний день: в мире появились первые предварительные результаты испытания третьей фазы вакцины – это Pfizer.
— Может ли вирус извернуться и как-нибудь хитро мутировать, чтобы эту вакцину свести на нет?
— Очень сложный вопрос. Он старается извернуться, он старается мутировать так, как ему будет лучше. Идея у вируса совершенно противоположная той, что большинство людей думает. Вирус хочет, чтобы он стал нашим паразитом, чтобы мы на него внимания не обращали, оставили в покое. Он будет размножаться, передаваться, и он будет жить, и мы будем жить. То же самое у нас произошло со всеми остальными ковидами. У нас их порядка двадцати разных ковидовирусов, которые циркулируют. Может быть, это произошло, когда мы в пещерах жили. У вируса такая задача, поэтому мутировать он будет все время, но уже показано очень твердо, что у него есть так называемые константные участки, то есть если их изменить – он дохнет. Поэтому вакцины нацелены на антитела к константным участкам. Да, он борется с нами – мы боремся с ним. Совершенно справедливо. Поэтому когда вы у меня спрашиваете: "Вероятность есть, что он мутирует?" Есть. Реально это может случиться? Вряд ли.
— В какой момент можно будет заходить в магазины без масок, не боясь?
— Без масок в магазин можно будет не боясь заходить в апреле.
— Если сейчас начать?
— Нет, если вы ничего не будете делать – вы все равно будете заходить в апреле, потому что этот вирус очень сезонный, о чем я говорил все лето, что у нас будет самый высокий пик в ноябре-декабре. Вот ноябрь-декабрь пройдет, и он у нас будет падать. Это нормальная эпидемиология респираторного заболевания. И где-то к концу марта мы совершенно уже очухаемся, передачи такой не будет, и он уйдет уже просто из циркуляции. Да, вакцина – это предотвращение следующего подъема. Вакцина – это предотвращение октября следующего года.
