После масштабных протестов 2020 года против режима Лукашенко и развернувшихся после них репрессий в Беларуси за решеткой оказались тысячи человек. Правоохранительные органы преследуют оппонентов власти до сих пор, спустя почти четыре года. Тем, кому в Беларуси грозят тюремные сроки, ограничение свободы, административный арест или другое преследование по политическим мотивам, помогает покинуть Беларусь "служба эвакуации" проекта BySol. Ее волонтеры говорят, что работают "круглосуточно, семь дней в неделю".
Журналисты белорусской службы Радио Свобода пообщались с участниками службы эвакуации, которая относится к BySol – интервью проходило онлайн, без видео. Многих подробностей своей работы волонтеры не раскрывают, и часто даже их родственники и близкие люди не знают, чем они занимаются. Собеседники говорили под никами, которые они используют при организации эвакуации. В тексте они так и представлены: Федор, Ян и Павел.
"Федор и Паша"
"Я уже не помню своего настоящего имени", – признается Федор в начале интервью. По его словам, члены команды практически не называют друг друга настоящими именами, а используют прозвища "Федор" и "Паша". Или общаются под никами.
Свою команду парни между собой называют "эвакуационной службой", "бригадой". Про людей, которых нужно вывезти из Беларуси, они говорят: "заявитель", "дело поступило", "есть человек". Они знают историю каждого обратившегося к ним и то, с чем ему пришлось столкнуться.
Все члены команды умеют водить машину. Распределение ролей в команде не раскрывается. Встречаются ли Федор и Паша в реальной жизни или общаются только в сети – тоже загадка. На вопрос, находятся ли парни сейчас на территории Беларуси, они уклончиво отвечают, что "не помнят".
Как рассказывают собеседники белорусской службы Радио Свобода, проект эвакуации начался с двух человек, которых в Беларуси преследовали "за политику" и которым пришлось бежать из страны через леса в конце 2020 года, когда режим Лукашенко только начал преследовать своих оппонентов. Одним из них и был Федор. Беглецы-белорусы познакомились и решили помогать другим соотечественникам покинуть страну, так как предвидели начало масштабных репрессий.
В то время не было никого, кто бы организовывал эвакуацию из Беларуси несогласных с властями граждан: помогали отдельные активисты, но у них не было единого подхода к этому вопросу, выстроенной логистики и проверенных контактов.
"Мы поняли, что для этого дела нам нужна организованная команда, работающая 24/7", – объясняет Федор.
"Раньше мы не занимались подобными вещами, – признается Ян. – Но помогло умение мыслить логически, быстро учиться и сохранять хладнокровие".
Собеседники говорят, что в "службу эвакуации" они пришли из деловой сферы, а образование у них в основном техническое. С начала 2021 года начали активно сотрудничать с Андреем Стрижаком из фонда BySol и Алексеем Леончиком из инициативы ByHelp.
"Не спали весь 2021 год"
Сколько сейчас человек в команде – собеседники не раскрывают. Известно, что там есть и мужчины, и женщины. Чтобы попасть в "службу эвакуации", человек должен пройти комплексную проверку и обладать рядом способностей. По мнению Яна, главное – это стрессоустойчивость, способность мыслить логически, критически относиться к любой информации, в короткое время обрабатывать большие объемы информации и складывать их в одну картину.
"Каждый из нас очень разносторонний человек, со своими сильными и слабыми сторонами, – добавляет Ян. – Но мы хорошо дополняем друг друга".
Павел сравнивает их работу с работой скорой помощи, где специалист должен знать весь комплекс мер по оказанию помощи пациенту в экстренной ситуации. Федор говорит, что в команду не взяли бы человека, который не любит людей, не умеет видеть логическое развитие разных сценариев и не готов много работать.
"Вчера вечером мы обсуждали, что делать в ситуации с человеком, потому что нам нужно было придумать план на утро. Мы его придумали и легли спать в час или полвторого. Мало кто в принципе готов участвовать в таких процессах", – говорит Федор.
Он добавляет, что теперь может спать более-менее спокойно. Но все же иногда приходится ставить будильник на 5 утра, чтобы проверить, все ли идет по плану.
"Был 2021 год, тогда весь год практически не спали: час-два, когда была возможность", – добавляет собеседник.
Деньги от доноров
Затраты на эвакуацию одной семьи из Беларуси могут достигать 2000 долларов, рассказывают собеседники. Эти деньги только на дорожные нужды – билеты, страховку, временное жилье. В некоторых случаях, когда у человека сложное материальное положение, команда сама оплачивает билеты. Вознаграждения за труд в "службе эвакуации" не предполагается: это некоммерческий проект. Чтобы он продолжал существование, фонд BySol привлекает деньги доноров. Собеседники издания признаются, что суммы, которые удается собрать, невелики. Поэтому у многих членов группы есть основная работа.
"Мы должны как-то жить при этом. Нам нужно питаться, планировать свое будущее", – объясняет Федор.
"Мы устали, но пока вывозим"
Что движет этими людьми, учитывая высокие риски их занятия?
"Кто, если не мы? Чем больше инициатив, которые помогают [жертвам репрессий], тем лучше. Но если их станет меньше, потому что денег не хватает, потому что мы не высыпаемся, потому что мы просто сдались и пошли дальше заниматься своими делами, света станет меньше. Я не готов сдаваться. Мы устали, но пока вывозим", – говорит Ян.
Павел признается, что они "не раз выгорали", но бросить эту работу так и не смогли.
"Поток людей не прекращается. Невозможно понять, когда все закончится", – объясняет он.
По словам Павла, выгорание происходит отчасти потому, что члены инициативы редко получают обратную связь от спасенных ими людей: общение просто прерывается.
"Вы отдаете человеку часть себя и ничего не оставляете взамен. Но когда потом читаешь интервью вывезенного человека, часть энергии возвращается", – говорит он.
Федор признается, что жить по-другому уже не сможет: "Поместите нас в офис, дайте нам нормальную работу, и мы через неделю скажем: ваши деньги нам не нужны! Скажите, как спасти мир, человека, как сделать что-то действительно полезное".
Без париков и фальшивых документов
По словам собеседников, никто из близких членов эвакуационной команды не знает, чем они занимаются. Иногда даже жены не в курсе их тайной миссии.
Главное правило безопасности в команде – "работают наши аватары, а не мы". Волонтеры четко разделяют свою обыденную жизнь и службу.
Поддельными документами при эвакуации, по их признанию, пользоваться не приходилось. Павел объясняет, что они также не меняют внешний вид с помощью косметики, париков, накладных усов, как некоторые себе это представляют.
"Это, скорее, из фильмов, [что якобы] достаточно просто переоденься, – говорит он. – Сегодня накладные предметы редко используются людьми в этой сфере. Любая камера [наблюдения на улице] может оцифровать лицо, и вся эта косметика не поможет. Опознать человека можно по мелочам".
Члены инициативы говорят, что они на 100% похожи на обычных людей и по их внешнему виду невозможно догадаться, чем они тайно занимаются. Но, несмотря на это, они все равно не могут чувствовать себя в безопасности.
"Мы понимаем, что нами могут заинтересоваться", – говорит Федор.
Известны случаи, когда волонтеров, занимающихся эвакуацией, задерживали, однако пока никто из членов их команды еще не попадал за решетку. На случай задержания у них есть специальный протокол, но его нельзя озвучивать.
"Придумать историю своей жизни"
Такая работа создает неудобства. Невозможно планировать свою жизнь, когда каждую минуту может возникнуть необходимость кого-то эвакуировать.
"Мы как оперативные работники. Ты не можешь отключиться и надеяться, что у тебя будет выходной. ЧП может случиться в любой момент", – говорит Павел.
Это непростое занятие также требует огромной работы над собой: сохранять трезвость ума в экстремальных условиях, контролировать не только чужие эмоции, но и свои собственные.
"Эта работа дает нам очень многое, – считает Федор. – Мы меняемся, становимся лучше".
По словам членов "службы эвакуации", их круг общения за время работы полностью изменился или сузился. Павел признается, что при знакомстве с новыми людьми ему приходится придумывать историю своей жизни: "Ты не можешь рассказать правду о себе. Это повышает уровень секретности".
Алгоритмы побеждают страх
Сотрудники эвакуационной службы признают, что самые большие страхи в их работе не связаны с самим процессом эвакуации. Большие опасения вызывает факт, что человека, которого они планируют вывезти, могут задержать силовики.
"Был случай, мы знали, что не сможем вывезти человека, потому что у него за плечами "мент". И мы знали, что его не отпустят, и, несмотря на это, делали все возможное. Но когда его задержали, все равно было непросто", – вспоминает Федор.
Говорит, что знает, как побороть свой страх: главное – относиться к процессу как к задаче. И тогда эмоции уходят и остаются только определенные алгоритмы, которым хладнокровно следуешь. И тогда все получается.
"Я варю картошку и боюсь, что она не сварится. Я превращаю этот страх в задачу и понимаю, что для того, чтобы сварить картошку, мне нужно включить огонь, посолить, накрыть кастрюлю крышкой. Это алгоритм. Я уже не боюсь, что картошка не приготовится. В нашей работе то же самое", – объясняет волонтер.
Услышав вопрос, когда они в последний раз задумывались о том, чтобы бросить эту работу, члены "службы эвакуации" начинают смеяться: "Каждый день". По их словам, их деятельность требует много физических и эмоциональных ресурсов.
"Разумеется, что мы не каждый день об этом размышляем, – уточняет Федор. – Но есть мысли, что, когда все это закончится, эти репрессии, нам больше не придется этим заниматься. Но пока преследования продолжаются, мы не можем все бросить".
У фонда нет возможности предоставить членам команды помощь психотерапевтов. Поэтому волонтерам приходится разбираться с этим самостоятельно: один из них работает с психологом в частном порядке. Но есть нюанс – психотерапия требует высокого уровня доверия к специалисту, а в силу специфики работы члены инициативы не всегда могут открыться другим людям.
На вопрос, как они себя чувствуют, Федор отвечает, что они в порядке. И ребята снова начинают смеяться.
"Спокойно прошел мимо всех шлагбаумов"
Сотрудники "службы эвакуации" говорят, что каждая операция сложна без исключений.
"Каждый человек – это спасенная жизнь", – подчеркивает Павел.
"Бывают технически сложные операции, рисков больше, чем обычно, – добавляет Федор. – Тогда мы особенно переживаем за человека. Мы понимаем, что его могут посадить. Но это не значит, что он для нас более ценен, чем другие. Для нас ценны все, все у нас любимчики".
Волонтеры не стали распространяться об операциях, которые удалось провести после начала полномасштабной войны в Украине. В 2021 году одной из самых сложных была эвакуация семьи с детьми, поскольку их обычно перевозят через официальный пункт пропуска в сопровождении других взрослых.
"Возникла ситуация, когда нам пришлось подвергнуть риску детей. Мы тогда очень волновались", – вспоминают они.
Еще одной технически сложной задачей стала эвакуация из Беларуси правозащитника Сергея Дроздовского. "Мы понимали, что в случае чего он не сможет защитить себя", – признают собеседники.
И добавляют, что стараются не делить людей по социальной значимости, так как это может помешать работе.
Происходили и комичные случаи, вспоминают волонтеры. Например, человек, который никогда не был на пограничных переходах, должен был пересечь границу самостоятельно.
"Он подошел к границе, увидел КПП и просто спокойно прошел мимо всех шлагбаумов, ни на кого не обращая внимания. Он бы так и ушел, если бы на последнем шлагбауме его не окликнули: он тогда уже зашел на территорию другой страны. Все пограничники были в шоке. Они не поняли, как он спокойно пересек 800 метров официальной границы. Это было очень весело. Ему выписали штраф, и он уехал", – рассказывает Павел.
Другая ситуация произошла во время ковидных ограничений, когда белорусско-российская граница была закрыта. "Зима. Люди едут на маршрутках полями. Отсиживаются в лесу. Около 4-5 утра, они сообщают: мы начали движение", – вспоминает Павел.
Задачей беглецов было пересечь замерзшее озеро. Сначала прошли первые два-три человека из группы. Следом за ними пошла мать с детьми, вспоминает собеседник.
"Тут выходят российские пограничники и начинают стрелять в воздух. Это был ужасный момент, – признается Павел. – Всех тут же вывезли обратно в лес и спрятали. И связь пропала на 2-3 часа. Через несколько часов, проведенных в холодном лесу в холодной маршрутке, эта мать с детьми снова пересекает озеро в том же месте и оказывается в России".
"На полпути сказал: "Нет, я не могу, не хочу бросать дом"
Члены эвакуационной команды говорят, что вывозят из Беларуси только тех, кто подвергается политическим преследованиям. На вопрос, возьмутся ли они эвакуировать сына Александра Лукашенко, Николая, если он к ним обратится, говорят, что рассмотрят его просьбу. Процедура принятия решения об эвакуации проста: волонтеры проверяют, действительно ли заявителя преследуют по политическим мотивам, и проводят с ним интервью. Если вся информация подтверждается, команда принимается за дело.
Есть те, кто очень напуган и сразу собирает вещи, и аргументы о том, что в Беларуси им ничего не грозит, не работают. По дороге эти люди могут передумать и вернуться. Ян вспоминает, что на его памяти было два или три подобных случая.
"На полпути просто сказал: "Нет, я просто не могу, не хочу бросать дом. Все будет хорошо". При этом за пару дней до этого он максимально настаивал на том, чтобы выехать, говорил, что психологически не вытягивает это все, – рассказывает Ян. – Я могу довезти их до определенной части маршрута, чтобы они просто подышали свежим воздухом, просто прокатились по Беларуси. У них будет время подумать, успокоиться, все взвесить".
Быть на связи, слушать инструкции, не употреблять алкоголь
У волонтеров есть способы на расстоянии успокоить человека, у которого приступ страха или паники. В этом очень помогает спокойный голос. "Он становится спасательным кругом, за который человек цепляется во время стресса", – объясняет Ян.
"Когда такой голос сообщает план действий, это обнадеживает, – продолжает он. – Вам не приходится принимать решения самостоятельно. Нужно просто довериться, потому что этот человек – профессионал, он знает, что делает".
Ян советует своим подопечным ни в коем случае не употреблять алкоголь во время эвакуации. По его словам, если выпить, нервничать беглец вряд ли перестанет, но при этом контролировать свои эмоции ему будет сложнее. А его спасатели, в свою очередь, тоже не смогут как-то повлиять на его ситуацию.
При переезде в другую страну, по словам "эвакуаторов", существует два основных правила. В первую очередь необходимо следовать указаниям службы эвакуации. Второе – быть постоянно на связи. Если соединение потеряно – необходимо найти Wi-Fi или любой другой способ снова связаться с командой эвакуации.
"Если человек употребляет алкоголь, он может потерять ориентацию и самообладание, не будет следовать инструкциям. В таком случае очень высока вероятность неудачи", – утверждает Ян.
Павел вспоминает, как в дороге у одного из бежавших из Беларуси случилась сильная паническая атака.
"Очень серьезный срыв. Человек задыхается и ничего не может сделать, не контролирует себя. У него была гипервентиляция", – рассказывает волонтер.
Ему удалось убедить мужчину найти пакет и начать в него дышать. В результате уровень кислорода в крови снизился и состояние мужчины стабилизировалось.
Чтобы уметь помочь людям, попавшим в трудные жизненные ситуации, сотрудники "службы эвакуации" посещают специализированные курсы. Они говорят, что смена деятельности и спорт помогают им снять напряжение.
Люди, которых вывозят из Беларуси, часто удаляют свои аккаунты и больше не обращаются в "службу эвакуации". Но некоторые, наоборот, их благодарят и узнают, не нужна ли кому-то еще финансовая помощь.
"Для меня лучшая благодарность – это когда от человека, которому мы помогли, приходит другой человек", – говорит Ян.
Как рассказал белорусской службе Радио Свобода представитель фонда BySol Андрей Стрижак, за время существования службы волонтеры обработали 2090 заявок на эвакуацию, Беларусь покинули 988 человек. Каждая из заявок могла быть оформлена как на одного человека, так и на целую семью.
"Общее количество людей, уехавших благодаря нашей помощи, мы оцениваем минимум в 1500-2000 человек. Плюс некоторые люди едут самостоятельно. Они получают инструкции и консультации – и продолжают этот процесс в одиночку", – пояснил Стрижак.
Полностью материал опубликован на сайте белорусской службы Радио Свобода
