Леране Хайбулаева встречает гостей в своем кафе "Крымский дворик" в центре Львова, которое она открыла несколько месяцев назад. Сразу предлагает чай, кофе, пахлаву. Негромко звучит крымскотатарская музыка, на полках стоят джезвы для приготовления кофе и лежат фесы – разноцветные головные уборы. Гостей она угощает национальной кухней своего народа – янтыками, самсой, мантами.
Это уже четвертый дом Леране. Родилась она в депортации в Узбекистане и ребенком вернулась в Крым. В 2016-м она выехала с оккупированного Россией полуострова, а с началом масштабного российского вторжения эвакуировалась уже из Ирпеня. Историю Леране Хайбулаевой рассказывает проект украинской службы Радио Свобода "Ты как?"
"На сборы давали 15 минут. Это был ужас для моего народа"
В мае 1944 года семью Леране, как и еще почти 200 тысяч крымских татар, депортировали из Крыма. Тогда ее бабушкам и дедушкам было по 18-20 лет.
"Бабушка вспоминала, что утром 18 мая ее мама поставила готовить сарму – голубцы из виноградных листьев. За ночь они были еще теплые. Моя бабушка помнит, как эту кастрюлю у нее на глазах сбили советские солдаты. На сборы они давали 15 минут. Конечно, это был ужас для моего народа", – рассказывает она.
Бабушка Леране оказалась на Урале. Климат там отличался от крымского, поэтому, чтобы утеплить одежду, она искала подручные материалы, например, мешковину.
"Тогда была страшная советская пропаганда. Узбеки рассказывали, что их готовили к приезду людей с копытами и тремя глазами. Потом они увидели, что и язык похож – тюркский, и намаз делают единоверцы-мусульмане", – рассказывает женщина.
Однако к депортированным крымским татарам в Узбекистане относились предвзято. К примеру, они не могли претендовать на руководящие должности, а если выбор стоял между ними и узбеками без соответствующей специальности – выбирали узбеков.
"Мое детство – это папа в железной ванне перемешивает раствор"
Впервые Леране Хайбулаева увидела Крым в восемь лет. На полуостров семья возвращалась самолетом.
"Запомнилось, что мы ехали очень долго ночью. На утро просыпаемся – село, бурьян, перекошенные домики, дорог нет. Вот такое пренебрежительное отношение к земле было у оккупантов", – вспоминает женщина.
В Узбекистане семья Леране жила в поселке городского типа Джумашуй. Хайбулаевы сами обустроили там свой быт – в доме были уборная, ванная. Рядом с домом посадили виноградник, грядки с помидорами и перцем. Уже в Крыму семье пришлось все начинать сначала. "Когда папа из керамической плитки и бетона соорудил что-то вроде ванны и поставил бойлер, то все приходили и удивлялись: "А как это так?" – вспоминает она.
Подниматься на ноги в Крыму в 1990-е годы семье Хайбулаевых было сложно, рассказывает Леране. "Мое детство – это папа в железной ванне перемешивает раствор. Помню постоянное строительство, – говорит она, – огороды по 20-30 соток, сбор яблок, черешни, орехов, два урожая картофеля. У меня даже мозоль осталась с восьми лет! Малины было три урожая, мы так радовались, что у нас она такая большая. Повезет – папа на базаре ее продаст, поэтому мы осторожно ее срывали".
В детстве Леране часто пасла овец. С собой, говорит, всегда брала домашние хлеб и брынзу на обед и книги – Жорж Санд и Эриха Марии Ремарка. Также с теплотой вспоминает, как в детстве купалась на Северо-Крымском канале и каталась на овцах.
Осознание судьбы своего народа пришло к Леране уже в старшем возрасте, когда она читала стихи крымскотатарской поэтессы Лили Буджуровой. Со слезами на глазах женщина вспоминает, как бабушка повезла ее на свою малую родину – в село Таракташ возле Судака.
"Помню, как мы выходили из старого советского автобуса, как мы шли в направлении дома, который как раз под горой. Там видно справа Бакаташ, это гора в виде лягушки. "Бака" с крымскотатарского – лягушка, будто ползет по этим горам, а Таракташ – это горная гряда в форме гребешка, "тарак" и будет гребешок. Такие символические вещи запечатлелись", – рассказывает она.
"Низко летают вертолеты, безлюдный город, все боятся выйти, какие-то люди носятся с триколором"
В Крыму Леране работала журналисткой, писала об экономике. Как отмечает женщина, тогда крымских татар не брали на такую работу, однако ей это удалось. Вспоминает, что как-то все страницы одного из номеров местной газеты были с ее текстами.
Когда началась оккупация полуострова, Леране работала в рекламном агентстве. "Я жила на окраине, поэтому для жителей Крыма "аннексия" выглядела так: каждые полчаса очень низко летают вертолеты, безлюдный город, все боятся выйти, какие-то непонятные люди носятся с большой тряпкой – триколором. Выступления женщин, которые стояли с детьми вдоль дороги с желто-синими шариками и плакатами "Крым – это Украина", – вспоминает Леране.
Третьего марта внезапно исчез сосед Леране, крымскотатарский активист Решат Аметов. Она помогала семье искать Решата, а потому и первой получила известие о его смерти.
"Он пошел в военкомат, потому что уже началось движение "Евромайдан – Крым". Ночью еще написал сообщение в фейсбуке с призывом выходить на митинг. Этот день мне очень запомнился. А потом были поиски... Его брат спрашивал даже у так называемых казаков. Мы размещали его фотографию на крымскотатарском телеканале АТR. А уже потом появилось видео, как ему заламывают руки и насильно запихивают в машину. За двое суток до так называемого референдума нашли его тело", – рассказала она.
"Они считали, что крымчане – люди третьего сорта"
В оккупации крымчанка прожила еще два года. Леране рассказывает: с приходом российских военных Крым изменился сразу: перестали ездить поезда по направлениям, по которым она в начале войны передавала помощь воинам на восток Украины, вокзал стал пустым без украинских туристов, продукты заменили на российские, местные жители боялись арестов и обысков.
Женщина вспоминает, что раньше ее сестра постоянно открывала окна настежь и громко включала песни Святослава Вакарчука и украинское радио, так как перед оккупацией был Евромайдан и родные постоянно следили за новостями. Из-за осознания, что в стране происходят исторические события, семья Леране начала больше слушать украинскую музыку. Однако во время оккупации Россией на полуострове все изменилось и показывать свою проукраинскую позицию стало опасно.
"С соседями, которые вешали трехцветные флаги, конечно же, были споры. А когда начались трудности, повышение цен и уменьшение зарплат – соседи эти флаги сняли. Много прибыло россиян, которых можно было легко распознать по говору, наглости, потому что "им все были должны" и они считали, что крымчане – это люди третьего сорта", – добавляет женщина.
Обо всех событиях на полуострове Леране рассказывала в соцсетях. Ее мама из соображений безопасности попросила дочь не публиковать сообщения, и Леране удалила свою страницу. После истории с Решатом Аметовым и из-за активной общественной деятельности она решила покинуть полуостров.
"Как бы я ни надевала розовые очки, думая, что вот-вот все закончится – события обострялись. Я была вынуждена уехать. Третьим моим домом был Киев", – вспоминает Леране.
От чебуречной до "Крымского дворика"
Открыть семейное кафе было давней мечтой Леране. Сначала женщина организовала маленький уголок – чебуречную на окраине Киева, а затем "Крымский дворик" в Ирпене.
"До сих пор считаю себя дилетанткой, но это дело настолько мне добавляло драйва! Конечно, не все было и есть идеально, однако сделать пространство, где можно будет ретранслировать историю своего народа через кухню – в этом я не прогадала. Пока человек пробует янтык, рассказываю, почему это аутентичное блюдо, что означает его название и почему подгоревший янтык – это норма. Или почему правильно произносить не "чебурек", а "чийборек". Главное – амбиции, драйв, когда хочется больше и лучше!" – отмечает она.
Открытие "Крымского дворика", говорит Леране, это возможность рассказывать о полуострове: "Напоминать, что это украинская территория, и де-юре, де-факто мы не сможем жить без Украины. Отделить Крым от Украины я просто не могу ни экономически, ни социально, ни культурно, ни ментально – никак".
"Последний раз я хочу быть вынужденной переселенкой уже в Крым"
Полномасштабное российское вторжение Леране встретила в Ирпене с первыми взрывами. И хотя им с семьей удалось эвакуироваться, говорит, что авиаобстрелы забыть невозможно.
"Я видела те самолеты, которые обстреливали город, – говорит она. – Мы с мужем Сашей как раз ходили в ирпенский госпиталь – как участник АТО он предлагал помощь, всегда носил аптечку при себе. Все это происходило под обстрелами. Мы шли под заборами, где-то ползком. Помню очереди за продуктами, за хлебом, потому что гостомельский и романовский мосты уже были разрушены". Шестого марта 2022 года Леране в очередной раз покинула свой дом.
Несмотря на очередную миграцию и жизнь с нуля, Леране все-таки пошла за своей мечтой и открыла свое заведение уже во Львове. Говорит, что "Крымский дворик" – это и место, которое возвращало бы другим людям веру в возвращение полуострова под контроль Украины.
"Оставлю ли я Украину? Не хочу! Последний раз я хочу быть вынужденной переселенкой уже в Крым", – говорит Леране и надеется, что как можно быстрее сможет увидеться со своими родителями, которые остались в оккупации.
В планах Леране – открыть полноценный ресторан во Львове. Говорит, в этом деле главное – начать. Таким образом она хочет поддержать своего сына, который еще учится в школе, и показать, что есть вещи в жизни, которые ты не хочешь, а должен делать. Мотивировать жить своего мужа, который прошел АТО и сейчас вернулся с фронта из-за инвалидности.
Также Леране Хайбулаева хочет открыть в кафе разговорный клуб, так как многие посетители интересуются культурой Крыма и изучением крымскотатарского языка.
Материал полностью можно прочитать на сайте Украинской службы Радио Свобода.
