С начала войны в Украине из российских вузов и школ за антивоенные высказывания и другие проявления инакомыслия были уволены десятки преподавателей и учителей. Некоторые из них становятся обвиняемыми по политически мотивированным уголовным делам, против других возбуждают административные дела, третьих увольняют с работы за "неэтичное" поведение. Один из последних скандалов – увольнение из СПбГУ филолога Светланы Друговейко-Должанской, проработавшей в университете 40 лет. Она выступила в качестве эксперта-лингвиста в суде по делу художницы Саши Скочиленко, на которую полтора года назад завели уголовное дело о "фейках" про российскую армию. За то, что Друговейко-Должанская раскритиковала экспертизу по делу Скочиленко, ее обвинили в поведении, "несовместимом со званием универсанта".
Настоящее Время поговорило со Светланой Друговейко-Должанской и двумя ее коллегами – бывшими преподавателями Виктором Корниенко и Денисом Скопиным – о политически мотивированных увольнениях, жизни без университета, реакции студентов и преподавателей.
Светлана Друговейко-Должанская, 58 лет
Старший преподаватель на кафедре русского языка филологического факультета, уволена из СПбГУ
Светлана Друговейко-Должанская сама была выпускницей СПбГУ (тогда он еще назывался ЛГУ) – окончила русское отделение филологического факультета. В 1982 году она поступила в университет на кафедру русского языка, где сразу же получила должность лаборанта, и проработала там 41 год – до прошлой пятницы, 13 октября. На кафедре была старшим преподавателем, ее главной обязанностью было ведение магистерской программы "Основы редактирования и критики", которую сама Друговейко-Должанская и основала 20 лет назад. Светлана называет себя "книжным червем" и говорит, что никогда не высказывала свою позицию о политике в России.
"Я ни к каким подвигам не стремилась": о деле Саши Скочиленко
Филолог рассказывает, что о художнице Саше Скочиленко она узнала, только когда ее попросили выступить лингвистическим экспертом в ее деле. Среди людей, близких к Скочиленко, оказалось много выпускников Светланы, а также ее коллег, покинувших СПбГУ. "Я все время стараюсь подчеркнуть, что ни к каким подвигам не стремилась", – объясняет Друговейко-Должанская. Она отмечает, что могла отказать в предоставлении своих услуг адвокатам, если бы действительно нашла распространение ложной информации в формулировках на ценниках, которые расклеивала Саша Скочиленко. Однако она провела лингвистическую экспертизу, описанную примерно на 50 страницах текста, и не нашла оснований для обвинения девушки в распространении "военных фейков". Друговейко-Должанская занимается лингвистической экспертизой много лет, ряд ее экспертиз вошел в классические базы лингвистов по судебным спорам. Она отмечает, что даже если у ее коллег-экспертов была своя позиция (хотя они "обязаны оставаться нейтральными"), то ее нужно аргументировать, но они даже не попытались этого сделать: "На все вопросы следствия они просто ответили: "Да, есть [распространение заведомо ложной информации о действиях Вооруженных сил РФ]".
Лингвист не считает, что ее участие в деле политически окрашено или мотивировано. Она была очень удивлена, когда члены этической комиссии СПбГУ заявили ей: "Неужели вы не понимаете, что когда сторона защиты вас нанимает, то вы уже ангажированный эксперт?" Когда на заседании по вопросу увольнения Друговейко-Должанскую спрашивали, поддерживает ли она действия Саши Скочиленко, то она честно отвечала, что нет, так как считает поступок девушки детским. "Я предпочитаю жить в книжном шкафу, выходя из него иногда за хлебушком. Но когда я посмотрела на эту нежную, бедную, прекрасную девочку, мне стало ее безумно жаль. Я подумала, насколько инфантилен, с моей точки зрения – взрослого, пожившего человека – ее поступок", – говорит Светлана. Филолог рассказывает, что в жизни не выходила на митинги, потому что "стоит омоновцу наклониться" над ней, она сразу "окоченеет на месте". Сашу Скочиленко ей жаль, как она говорит, "по-женски, по-матерински, по-человечески" в том числе и потому, что девушка "не поддалась инстинкту самосохранения".
Увольнение за "аморальный поступок"
Помимо проведения собственной экспертизы, Светлана в суде высказала критику в отношении экспертизы, которую заказало следствие. Ее выполнили два других преподавателя СПбГУ – кандидат филологических наук Анастасия Гришанина и Ольга Сафонова. По словам Друговейко-Должанской, в экспертизе было "допущено много ошибок, в том числе и уровня программы средней школы". Светлана рассказывает, что после заседания во время одного из интервью журналистам она произнесла такую фразу: "Мои коллеги, и тут я, к сожалению, не могу добавить слово "уважаемые"...". Именно из-за этой формулировки Светлану обвинили в "аморальном поступке" и "саркастических высказываниях в адрес своих коллег". По словам членов этической комиссии, причина увольнения филолога не заключалась в ее участии в деле Скочиленко: они, как утверждается, не рассматривали качество экспертизы ни Друговейко-Должанской, ни Гришаниной и Сафоновой. В приказе об увольнении было сказано, что преподавательница совершила "аморальный поступок" и ее поведение "несовместимо со званием универсанта": "Такая же формулировка была использована в приказе об увольнении убийцы-расчленителя Соколова (в 2019 году историк и доцент СПбГУ 63-летний Олег Соколов убил 24-летнюю Анастасию Ещенко, свою аспирантку и сожительницу – НВ). Получается, как он совершил "аморальный поступок", так и я – то есть мы, оказывается, приравнены друг к другу", – говорит Светлана.
Заседание этической комиссии СПбГУ, на котором решилась судьба Друговейко-Должанской, проходило в конце сентября 2023 года. В результате ее решений были уволены несколько преподавателей и отчислены некоторые студенты. Светлана рассказывает, что в комиссию входит 12 человек, но присутствовали только пять. Утверждается, что остальные подписали заключение. "У меня нет иллюзий, что семеро отсутствовавших заявят, что их подписи были поставлены без их ведома, но мне кажется важным это сообщить", – отмечает Светлана. По ее словам, недовольство руководства университета вызвало то, что она выступила против СПбГУ как центра экспертизы, которую заказало следствие. На заседании комиссии филологу стало понятно – по вопросам, которые ей задавали, по комментариям и "по тому, что они не склонны были выслушивать" ее, – что решение об увольнении уже было принято.
11 октября 2023 года Друговейко-Должанскую вызвали в отдел кадров и вручили приказ об увольнении с 13 октября. В этот день она пришла в университет, чтобы провести лекцию по расписанию. На занятии ее студенты прощались с ней и сказали много теплых слов, говорит Светлана. После лекции ей выдали служебную записку от проректора СПбГУ Владимира Еремеева, в которой ее обязывали объясниться, почему она не провела лекцию. "Я, как в афишу коза, смотрела в эту бумагу и говорила сотруднице: "Как не была? Вот она я". Десять минут прошло после окончания лекции, у меня еще слезы не просохли на щеках от волшебных слов студентов, которые они мне наговорили. Я написала тогда, что "ознакомлена [с требованием], однако занятия были проведены", – рассказывает преподавательница о последнем дне в университете.
Продолжение – в суде
Друговейко-Должанская намерена в судебном порядке оспорить решение комиссии о своем увольнении. Она беседует с адвокатами и, по их словам, суд часто встает в таких случаях на сторону работника. Светлана не собирается покидать Россию: "У меня 86-летний папа, у меня кошка. Моя профессия целиком и полностью связана с русским языком и культурой. Я не мыслю себя вне России". Лингвист утверждает, что если адвокаты Скочиленко еще раз запросят экспертизу по делу, то она согласится ее дать: "Я считаю, что это мой гражданский долг, раз уж я взялась за это. Наше дело правое, в этом я совершенно убеждена". Однако Светлана не считает, что ее помощь потребуется, поскольку юристы уже обратились к двум другим лингвистическим экспертам, Ирине Левинской (доктор исторических наук, автор более 100 научных работ и более 80 судебных экспертиз), а также к одному из членов Гильдии лингвистов по документационным и судебным спорам (по оценке Друговейко-Должанской, "эксперт уровня "Бог"). Оба лингвиста подтвердили претензии Светланы к экспертизе стороны обвинения и высоко оценили ее работу.
"Пострадали студенты"
Студенты Друговейко-Должанской, пришедшие в ее магистратуру в этом году, успели проучиться всего месяц. Теперь курсы, которые вела она, возьмут другие преподаватели, которые их раньше не проводили. Позиция университетов в таких случаях, по словам преподавательницы, заключается в том, что "незаменимых нет". Но большинство курсов, которые вела на филологическом факультете Светлана, не вел больше никто. Из-за этого ее коллегам придется прикладывать дополнительные усилия и готовиться к программе новых для них занятий. Сейчас под открытым письмом с требованием отменить решение об увольнении преподавательницы собрано уже больше 3,5 тысяч подписей. "Я судьбе благодарна за то, что произошло, уже хотя бы потому, что те слова, которые мне писали студенты, большинство людей могут прочесть о себе только, наверное, в некрологе, а я получила их в этих письмах. У меня со студентами довольно близкие, но все-таки довольно служебные отношения, поэтому я и подозревать не могла, что многие поступают не просто в СПбГУ, не просто на эту специальность, а именно ко мне", – рассказывает Светлана.
Лингвист отмечает, что с факультета филологии в СПбГУ в последнее время "исчезло большое количество блестящих преподавателей". Большинство из них уехали из страны по собственному желанию, сменили место работы, некоторые были уволены. Светлана отмечает, что есть ситуации, когда причины принудительного ухода из университета были формальными, "никаких политических оснований не было". Для Друговейко-Должанской СПбГУ всегда был основным местом работы. Она говорит, что сейчас получает разные предложения по академической деятельности, но пока не знает, когда и в каком формате сможет продолжить преподавание: "Пока я потихоньку раскладываю книжки по шкафам, потому что в ближайшее время мне не понадобится из них ничего выписывать для лекций". Одна из студенток Светланы делится своими переживаниями в письме к ней: "Я сидела у себя в деревне и слушала ваши онлайн-лекции на курсе "Открытого образования" и мечтала, что буду учиться у вас. Моя мечта сбылась, а надежды мои все разбиты". Друговейко-Должанская говорит, что помимо ее самой и коллег, "пострадали студенты, которые окажутся чего-то лишены".
Виктор Корниенко, 60 лет
Был доцентом кафедры урологии в Первом медицинском университете Санкт-Петербурга имени Павлова
Виктор Корниенко сам окончил Первый медицинский университет имени Павлова и работал в нем с первого курса до июля 2023 года – 42 года. Вначале был ассистентом кафедры урологии, потом стал доцентом. Университет называет "родным домом". В 1985 году Корниенко наградили медалью "за трудовую доблесть", пять раз студенты выбирали его лучшим преподавателем. Несколько раз участвовал в стажировках в США, Германии и Кувейте. Говорит, что урология нравится ему своей эффективностью: "Есть медицинские области, в которые человек приходит и уходит больной, а у нас приходит больной и уходит здоровый. Приходят, например, с бесплодием – мы помогаем им детей иметь. Больше 200 деток родилось с моим участием как врача".
Жизнь на две страны и преподавание: Германия и Россия
Еще до увольнения Виктор Корниенко переехал жить в Германию: это случилось в 2009 году. У его среднего сына (Корниенко – отец пятерых детей) в детстве был сильный диатез, но во время поездки в языковой лагерь болезнь вдруг прошла. Тогда Виктор вместе с семьей решил остаться в Германии жить. В Мюнхене он основал компанию Genesis Med GmbH, в ней врачи занимаются патогенезом: изучают историю, причины, механизмы развития заболеваний и предлагают решение проблем пациентам. Корниенко рассказывает, что и в России он, помимо университета, работал частным врачом. На должности доцента он получал 17,5 тысяч рублей (сейчас – около $180, по курсу до полномасштабного вторжения России в Украину – около $230). "У нас невозможно жить только на одну зарплату, для немецких докторов это шок. Нет системы в России, которая позволяла бы медикам иметь легальную подработку, основанную на собственных пациентах", – отмечает Корниенко. После переезда преподавательскую деятельность в России он не оставил. Руководство согласовало с ним работу в гибридном режиме: каждый семестр (декабрь, май и июнь) он приезжал в Петербург и читал лекции студентам, вел занятия, а все остальные обязанности выполнял дистанционно.
Донос однокурсницы и проверка по запросу депутата
Предыстория увольнения Виктора Корниенко началась с того, что его однокурсница Галина Жорова обратилась к нему за помощью по вопросу иммиграции в Германию. Виктор согласился, связался с общиной и адвокатом, а в ноябре Жорова ему позвонила. Во время этого телефонного разговора говорили в том числе о войне в Украине, и собеседница, говорит Корниенко, произнесла такую фразу об украинцах: "Всех надо сжечь от мала до велика, невзирая на пол и возраст". Виктор говорит, что это высказывание его как этнического украинца (он родился в Чернигове) "взбесило" и он стал спорить с Жоровой. Его возмутила позиция собеседницы, он апеллировал в споре и к ее еврейскому происхождению, и к тому, что она (с помощью другого их бывшего однокурсника) эвакуировала своего сына в Сербию из-за объявленной мобилизации. Женщина разозлилась и пригрозила, что напишет донос ректору на том основании, что Корниенко преподает из Германии российским студентам "при таких взглядах". "При каких таких – человеческих?" – комментирует Виктор. По его словам, Жорова сначала написала донос в ректорат, а когда его там сразу не рассмотрели, обратилась к депутату Яне Лантратовой, с которой у нее были дружеские связи.
Весной 2023 года прокуратура начала проверку в отделе кадров Петербургского медицинского университета. Собирали документы о зарплатах Виктора Корниенко, начиная с момента его выпуска из университета: "Ящиками возили документы в специализированный отдел прокуратуры, который занимался борьбой с экстремизмом, терроризмом", – говорит он. По итогам проверки обнаружили единственную ошибку со стороны бухгалтерии: Корниенко переплатили 27 тысяч рублей. Эти деньги он сразу же вернул обратно, говорит бывший преподаватель. Кроме того, наказание получили руководитель кафедры и еще два сотрудника университета – за то, что позволили Корниенко работать в гибридном, очно-заочном формате. Хотя такая практика была распространена в университете еще до ковидных ограничений и внедрения дистанционного формата обучения.
На прошлой неделе Яна Лантратова была назначена на должность заместителя руководителя фракции "Справедливая Россия – За правду". Об увольнении доцента она сообщила в своем телеграм-канале накануне объявления о повышении. Во всей истории с увольнением Виктора Корниенко больше всего возмущает тот факт, что формулировка, которую использовала в его адрес депутат Лантратова, – о "помощи ВСУ и дискредитации Вооруженных сил РФ" – основана исключительно на одном заявлении Галины Жоровой. Это обвинение в свой адрес Виктор считает противоправным. Корреспонденты телеграм-канала "Ротонда" сообщили Корниенко, что Лантратова готова рассмотреть жалобу доцента. Однако Виктор не уверен, что это поможет изменить ситуацию.
Поддержка студентов и коллег
Доцент говорит, что работа в университете Павлова была для него "как пуповина". Корниенко с теплотой вспоминает свой кабинет, коллег и студентов: "У меня был кабинет на первом этаже, там был громадный стол для занятий, кухонька, диван, который превращался в кровать, где я спал, когда дежурил. Это было как второй дом. Такие воспоминания, такая крепкая связь". Сейчас он продолжает поддерживать контакт со студентами и коллегами. Многие из них поддержали Виктора после увольнения: предлагали ему свою помощь, благодарили за знания, полученные на его занятиях. "Спасибо вам за крутой личный пример знающего врача-преподавателя тогда и достойного человека сейчас", – написал Александр, который проходил курс Корниенко по урологии примерно в 2010 году. "Страшно, во что превратилась моя альма-матер, где пишут доносы и увольняют ни за что", – пишет Валерия, тоже в прошлом студентка Корниенко. "Какая бы ни была у вас позиция, этот донос очень подлый, скорее всего связан с личной обидой и завистью. Мы всей группой искренне сочувствуем, что так случилось, а еще очень рады, что именно вы преподавали нам урологию, так как воспоминания от цикла остались самые теплые", – поддерживает один из нынешних студентов.
Сам Корниенко говорит, что сожалеет о том, что преподавателей в России преследуют за мнение, отличное от официальной позиции администрации или вышестоящих лиц: "Прискорбно, что мы нарушаем собственные законы и преследуем людей за то, что они думают по-другому. За это нельзя судить человека и тем более лишать его любимой работы".
"Я просто хочу, чтобы и у нас все было": о работе медиков в России
Говоря о состояния медицины и преподавания в медицинских вузах в России, Виктор Корниенко отмечает серьезные проблемы: отсутствие качественного современного оборудования, низкие зарплаты врачей и преподавателей. Он рассказывает случай, когда в университет приезжали врачи из-за рубежа: "У нас стояла на ангиохирургии "Сименс-Элема" – рентгенохирургический аппарат, которому на тот момент было 30 лет. Когда к нам приехали, то спросили, можно ли его забрать в музей, потому что нигде в мире не сохранился такой 30-летний аппарат. Мы на нем еще и работали. Тогда нам поставили новый, а тот все-таки увезли в музей. Мы эксплуатируем технику до посинения". Виктор отмечает, что в России много профессиональных врачей, которые очень хорошо знают свое дело, но испытывают нехватку современных инструментов: "Я просто хочу, чтобы и у нас все было. У нас чудесные хирурги. Они умеют делать все, что делают другие врачи в этом мире, – только дайте им возможность и оборудование".
Корниенко отмечает, что некоторые профессора и доценты в медицинских вузах сегодня – это люди, которым больше 80 лет "с 0,1 ставкой и окладом примерно в 3 тысячи рублей". Руководство выдает им стимулирующую доплату в 7 тысяч рублей, "чтобы получилось 10 тысяч". Виктор считает такую ситуацию несправедливой и говорит, что она ведет в тупик: "Система сама разрушает образование. Найти молодых на преподавательскую должность сейчас – большая проблема. Должно быть то, что подпитывало бы их и взращивало, но таких стимулов нет".
Денис Скопин, 47 лет
Уволен из СПбГУ в октябре 2022 года за участие в антивоенной акции
Денис Скопин работал преподавателем философии в СПбГУ 10 лет. В 2022 году его уволили после того, как он отсидел 10 суток в спецприемнике за участие в акции против мобилизации, проходившей 21 сентября на Исаакиевской площади. Руководство университета посчитало, что бывший доцент совершил "аморальный поступок, несовместимый с педагогической деятельностью". После ареста силовики вручили Денису повестку, как и всем задержанным на той акции. Преподаватель один воспитывает 16-летнего сына, поэтому по закону его не должны были мобилизовать.
Коллеги Дениса составили коллективное письмо, в котором призвали руководство вуза пересмотреть решение. В последний день работы в университете студенты собрались во дворе факультета попрощаться со Скопиным и провожали его овациями. Преподаватель оспаривал увольнение в суде, однако в конце мая 2023 года стало известно, что судья не удовлетворил его иск. Скопин объясняет, что осознавал риски участия в акции, но не мог не выразить свою позицию: "Мне важно было говорить то, что я думаю. В университете до начала войны это можно было делать. Когда ты привык свободно говорить то, что думаешь, очень сложно в один день остановиться и замолчать – это невозможно".
Образование и карьера
В СПбГУ Денис работал доцентом на кафедре проблем междисциплинарного синтеза в области социальных и гуманитарных наук. По специальности Скопин — филолог-романист. Он окончил Нижегородский государственный лингвистический университет, а в Париже защитил диссертацию по философии. Первые две книги авторства Дениса вышли на французском языке, последняя – на английском. На Смольном факультете свободных искусств и наук Скопин начал преподавать в 2013 году. Факультет известен тем, что стал первым образовательным департаментом в России, построенным по модели Liberal Arts. В основе такой системы лежит "индивидуальный подход к каждому студенту и создание комфортной атмосферы для творческих и нестандартно мыслящих личностей".
"Научный центр растоптан": радикальные изменения на Смольном факультете
Денис Скопин говорит, что до начала войны в Украине факультет был "уникальным научным центром с профессионалами, звездами в области гуманитарных наук в России". Теперь, по словам философа, Смольный факультет практически прекратил свое существование: 70 процентов преподавательского состава на нем сменилось. "Сейчас этот научный центр просто растоптан. Это самый настоящий культурный погром по политическим и личным мотивам", – комментирует Денис. На курсы Скопина назначили других преподавателей, в основном с философского факультета. Как утверждают студенты, интеллектуально и научно этот коллектив слабее "Смольного". Преподаватель отмечает, что практически все курсы в СПбГУ авторские, профессора сами их разрабатывают и ведут по индивидуальной программе: "Логично, что студентам не нравится, когда чужого человека ставят читать курс, который составлял другой преподаватель".
Год назад ученый совет СПбГУ отказался от диалога со студентами факультета, которые в ответ на увольнение преподавателей создали свой профсоюз. Сотрудничавший со Смольным факультетом Бард-колледж (престижный гуманитарный университет свободных искусств и наук в штате Нью-Йорк) был объявлен нежелательной организацией, а программа была названа не соответствующей "традиционным ценностям".
"Без свободы университет не может"
Сейчас Денис живет в Берлине и преподает в проекте "Смольный без границ". Его создали преподаватели, которые были уволены из российских вузов или сами решили из них уйти. Скопин рассказывает, что участники проекта составляют довольно большую и разнообразную аудиторию: есть студенты, которые из России переехали жить в Европу, есть те, кто остается в России, есть русскоязычные студенты из стран Балтии и многие другие. Участвующие в проекте преподаватели продолжают свою деятельность с сохранением университетской свободы в соответствии с высокими научными стандартами, говорит Денис: "Университет — это такая структура, которая в условиях несвободы деградирует, разлагается. Без свободы университет не может прожить".
Проблемы СПбГУ
Скопин считает, что за увольнение преподавателей и отчисление студентов из Санкт-Петербургского университета несет ответственность его ректор Николай Кропачев. По его словам, Кропачев лично занимался делами Михаила Белоусова (доцент СПбГУ, уволенный за антивоенные высказывания), Светланы Друговейко-Должанской, а также Полины Улановской (девушка занималась студенческим активизмом, защищала права студентов и преподавателей, ее отчислили со второго курса под предлогом несдачи экзамена). Свой случай Денис называет "мягким" по сравнению с делом Друговейко-Должанской. Она, по словам Скопина, подверглась настоящей политической травле. "Я не хочу работать в СПбГУ. Это вуз, которым руководит провоенно настроенный человек, сознательно избавляющийся от всех людей, не согласных с тем, что происходит в стране", – отмечает Денис.
Бывший доцент университета считает, что те изменения, которые произошли на факультете в последнее время, – это результат процессов, которые происходили в стране "последние два десятка лет". Как и Виктор Корниенко, Денис обращает внимание на несправедливую оплату преподавательского труда в вузах: в 2022 году оклад доцента в СПбГУ составлял около 36 тысяч рублей (около $370). "Если вы зайдете во двор филологического факультета СПбГУ на Университетской набережной, 7/9, вы увидите абсолютную разруху. Такое ощущение, что здание просто бомбили. Коридоры здания не ремонтировали лет 50, двор весь порос травой", – описывает еще одну проблему университета Денис Скопин.
"Переехать эмоционально очень сложно"
На вопрос о том, вышел бы он на ту малочисленную акцию на Исаакиевской площади снова, если бы знал, какие изменения последуют за этим в его жизни, Денис Скопин отвечает: "Да, думаю, что вышел бы. Я ни о чем не жалею совершенно. Вопрос, сколько бы я еще там проработал, – это вопрос риторический". Денис скучает по дому и хотел бы вернуться, но пока не считает это возможным. Сейчас он не видит в России возможности полноценно и свободно заниматься научной деятельностью. Преподаватель говорит, что никогда не планировал уезжать из страны, и вынужденный отъезд связан с большим стрессом. "Дело не в том, что здесь [в Берлине] плохо. Здесь комфортно, но есть место, где ты родился, вырос, жил, и разорвать эмоциональную связь с этим местом очень сложно, невозможно. Ты физически живешь здесь, но ментально ты еще там. Переехать эмоционально очень сложно – это долгий и сложный процесс", – говорит Скопин о своем опыте вынужденной эмиграции.
