В оккупированном армией РФ Мелитополе 21 марта был похищен глава медиахолдинга МВ Михаил Кумок, а также его дочь Татьяна Кумок (ранее она выходила в эфир Настоящего Времени), жена и трое журналистов холдинга: Юлия Ольховская, Любовь Чайка и выпускающий редактор газеты "Мелитопольские ведомости" Евгения Борян. Всех отпустили через несколько часов, однако настойчиво предлагали "сотрудничать" с оккупационными властями, рассказал Михаил Кумок в эфире Настоящего Времени.
"Михаил Кумок до выхода на пенсию был в составе руководителей МВ – холдинга. МВ – это городская газета, сайт и, самое главное, типография, – пояснила основания для похищения отца оккупантами Татьяна Кумок. – Было ожидаемо, что на журналистов и сотрудников будут оказывать давление. Домой к ним пришли вооруженные люди, забрали их и увезли в неизвестном направлении".
— Расскажите, пожалуйста, почему, как вам кажется, вас похитили?
— Я в течение 30 лет создавал медиахолдинг в Мелитополе, в котором являюсь основным владельцем. Он сотрудничает с международным фондом кредитования СМИ, который исповедует цивилизованные, правильные стандарты медиа. После 60 я отошел от практического руководства и передал бразды правления тем людям, которых в значительной мере воспитал: директору и журналистам. И холдинг продолжал успешно функционировать, несмотря на ковид и все прочее. 30 лет издавались наши газеты, но с начала оккупации они, естественно, не издаются.
Офис нашего холдинга исторически находится рядом с мэрией. После оккупации офис был взломан и контролировался оккупантами. Они "пригласили" для разговора директора, женщину. Речь шла о возможности использования ими медийных возможностей холдинга. А вчера утром к нам в холдинг вооруженные люди привезли, забрав из дому, выпускающего редактора и двух журналистов, трех женщин-журналисток. К нам домой – мы живем с женой – тоже пришли вооруженные люди.
После короткого разговора они изъяли мой ноутбук, системный блок, наши телефоны и "пригласили" нас – это то предложение, от которого нельзя отказаться, – в здание районной государственной администрации. Там, насколько я понимаю, располагаются российские военнослужащие, и это именуется "штабом военно-гражданской администрации". Хотя что это за администрация, какими документами она руководствуется в своей деятельности в публичном пространстве – абсолютно неизвестно.
Через короткое время туда же была доставлена наша старшая дочь Таня. Мы евреи, мы граждане и Израиля, и в какой-то мере это служит нам поддержкой и защитой. После трехчасовой беседы с каждым нас выпустили. Но вернули только мобильный телефон жены, который сейчас не очень хорошо работает. Нам было сказано, что в 12 часов мы сможем прийти и забрать свои телефоны и мой ноутбук.
— Скажите, пожалуйста, какие беседы с вами вели все эти три часа? Физически или психологически давили на вас как-то в то время, пока вы находились в администрации?
— Физически – абсолютно нет, причем подчеркнули, что в их задачи "не входит" физическое воздействие. Психологически – скорее да. Но у меня устойчивая психика, и слишком надавить на меня невозможно. Но при этом я понимаю, что когда речь идет о холдинге, то я отвечаю за тех людей, которых я или мои преемники туда пригласили.
Их интересовало два направления. С одной стороны, им хотелось бы, чтобы наш сайт не называл оккупантов "оккупантами" и потерял свою украинскую направленность. Но люди, которые работают на сайте, они, по счастью, уже не в Мелитополе. Также они хотели бы, чтобы наша типография возобновила работу, но там вышел из строя станок. Им хотелось бы, чтобы наши газеты, у которых есть репутация, были лояльными к ним.
Но я им объяснил, что 30 лет я не для того создавал независимое СМИ, чтобы сейчас дать им команду, которая полностью противоречит тому, что я говорил 30 лет.
Моя старшая дочь Татьяна с вами дважды общалась. Она достаточно активна и как блогер, и как волонтер благотворительного фонда Газзаева. Их раздражала ее активность, они обозначили несколько перспектив. Мягкие перспективы – либо она ложится на дно, либо занимается только волонтерством. Жесткие перспективы – если этого не произойдет, то ее либо депортируют, либо "закрывают" (арестовывают – НВ).
— Как сейчас вы и вся ваша семья себя чувствуете?
— Бывали времена и получше. Но я имел возможность слышать, что было в Херсоне (там в воскресенье российские военные стреляли по протестующим, которые устроили акцию против оккупации) и в Харькове в последние дни. Так что по сравнению с ними мы в порядке. Но жить на оккупированной территории противно. А оставлять город, в котором я живу всю жизнь, только потому что его оккупировали, я надеюсь, временно, – это неправильно.
