Владимир Путин передал во временное управление Росимущества доли иностранных компаний в российском подразделении Danone и пивоваренной компании "Балтика". В документе сказано, что решение принято в соответствии с указом Путина от апреля 2022 года "О временном управлении некоторым имуществом". Документ был подписан в ответ на санкции США и других стран в отношении российских лиц. Обе компании входили в топ-50 крупнейших иностранных предприятий в России.
В апреле Путин аналогичным образом передал во внешнее управление доли энергетической компании "Юнипро" и генерирующей компании "Фортум", которые принадлежали собственникам из Нидерландов.
Всего после начала российского полномасштабного вторжения в Украину из России ушли до 10% иностранных концернов – они просто продавали свои бизнесы российским предпринимателям. Среди бенефициаров передела западной собственности – близкие к Кремлю бизнесмены, бывшие топ-менеджеры ушедших компаний и предприниматели средней руки, говорится в большом исследовании "Новой газеты. Европа". Крупнейшим покупателем иностранных активов стал богатейший бизнесмен России Владимир Потанин.
О том, почему иностранные компании не продают по рыночной стоимости, рассказал журналист "Новой газеты. Европа" Сергей Тепляков.
– Как так вышло, что именно Потанин стал главным бенефициаром ухода иностранных компаний из России?
– Это логично, потому что, например, по рейтингам Forbes и Bloomberg, он богатейший человек России. И чтобы приобрести какие-то крупные прибыльные активы, нужны большие деньги, а тут больше никого не остается, кроме крупнейших миллиардеров, среди которых, конечно, есть в том числе и друзья Путина.
– У вас в тексте сказано, что российские власти создали такие условия, что иностранные компании, уходя, были вынуждены продавать свои бизнесы за бесценок, то есть не по рыночной стоимости. Можете эту схему подробно описать?
– Да, она появилась еще весной. Сначала неформально, потом об этом сообщил министр финансов Силуанов – о том, что они требуют в рамках специальной комиссии, в которую иностранный бизнес вынужден обращаться за разрешением, чтобы они при сделке давали скидку не менее 50%. Потом это еще неоднократно ужесточалось, ввели дополнительный сбор в бюджет, появились новые схемы, по которым бизнес может вообще остаться ни с чем, уходя из России. И как раз на днях появилась дополнительная новость о том, что они собираются вводить еще более жесткую схему, чтобы иностранный бизнес выходил из России фактически через национализацию.
– То есть то, что произошло сейчас с компанией Danone, как-то связано с той схемой, о которой вы говорите?
– Это немного другая схема. Опять же, это пока предварительная информация, они еще не ввели ее в действие – это данные источников СМИ. Для того чтобы продать компанию, она будет вынуждена сначала передать ее государству, а потом уже государство будет само продавать эту компанию. Такие идеи лоббируют такие госпредприниматели, госменеджеры, например, как глава ВТБ Андрей Костин.
– Почему цены падали на эти компании? Просто потому что это уже не рыночные условия? Потому что свободного рынка в России больше не существует?
– Да, это, в принципе, не рыночные условия. Иностранные компании, которые уходят или остаются, в основном все еще прибыльные, и прибыль у них растет в разы. Поэтому они могли бы стоить дорого. И это буквально принудительная мера, ведь когда от вас требуют скидку в 50%, а так-то они в цене, я думаю, даже несмотря на войну, сильно не падали.
– Если вообще говорить, помимо Потанина, кто есть еще среди бенефициаров? Это известные имена, которые мы знаем, или, может быть, неизвестные?
– Да, они достаточно известные. Там также есть Леонид Михельсон – глава "Новатэка", Геннадий Тимченко – крупный акционер того же самого "Новатэка" и "Сибура". То, что Геннадий Тимченко друг Путина, – это известно из давних публикаций СМИ, об этом много информации, хотя они оба это отрицают. И, собственно, они приобретают доли западного бизнеса в различных месторождениях: на Сахалине, в Арктике. Причем СПГ – сжиженный газ, который Россия активно продолжает продавать, в том числе в Европу и Азию, соответственно, они получают по большой скидке достаточно привлекательные активы.
– Еще в вашем тексте описана одна из схем, по которой выходили иностранные компании: они продавали свои акции, долю владения менеджменту этих компаний. Сколько таких историй?
– Это примерно около трети от ста крупнейших приобретателей активов. Там схема в том, что перед выходом иностранных компаний заключается соглашение с менеджментом, например, опционный обратный выкуп. То есть компания продает этому менеджменту российский филиал, условно, за рубль или за евро, потом договариваются: "Если что, мы вернемся и обратно у вас купим за ту же цену".
Еще дополнительное обременение на эти доли в том, что на них наложен залог этими иностранными компаниями. Получается, что российский топ-менеджмент, который как бы владеет ими, на самом деле не является полноценным собственником и по этим соглашениям вынужден, например, согласовывать различные ключевые решения.
В целом видно, что из уходящих компаний некоторые могут продолжать сотрудничество с российским филиалом, которым они как бы не владеют. Например, американская компания OTIS, которая производит лифты, в рамках этого соглашения по уходу из России обязалась поставлять на свой бывший завод оборудование.
– То есть они ушли, получается, только брендом?
– Получается, это такой, я бы сказал, временный выход на случай того, что вскоре они могут вернуться. Но не исключено, что подобные отношения частично продолжаются. Например, как было до этого. Какой им смысл отдавать свою компанию, которую они построили, тому же Тимченко, который с ней сделает что пожелает? А так они отдают своим людям, продолжают с ними вести какой-то бизнес, хотя напрямую его и не контролируют.
– Получается, что те компании, которые пошли по такой схеме, еще надеялись вернуться и, видимо, это массово?
– Из списка ушедших – да. Суть этих сделок говорит о том, что они рассматривают возвращение, они специально подписывают договор о вариантах возвращения.
В чем это еще для них выгодно – такие компании в различных западных списках, где призывают к выходу из России, уже фигурируют как покинувшие Россию. А уже то, что у них какие-то там договора, дополнительное обременение и продолжается бизнес, – об этом уже не упоминается.
