Закон об ужесточении наказания за распространение недостоверной информации о коронавирусе в России вступил в силу первого апреля. По нему теперь грозят многотысячные штрафы, а в некоторых случаях – до трех лет тюрьмы. И вот уже почти месяц Следственный комитет заводит уголовные дела, а Роскомнадзор требует от прессы удалять материалы. Независимые медиа говорят о давлении властей.
На сайте Следственного комитета регулярно появляются новости об уголовном преследовании людей якобы за фейки в разных регионах. Чаще всего речь идет о сообщениях в мессенджерах Viber, Whatsapp, а также о постах вконтакте.
После одного такого поста следователи пришли с обыском к активистке из Сестрорецка Анне Шушпановой. Она написала, что человека с положительным анализом на коронавирус отправили домой из поликлиники на общественном транспорте. При обыске у Шушпановой изъяли всю технику.
Еще одно уголовное дело возбуждено по факту распространения сатирического ролика. Его автор – видеоблогер Александр Торн.
Всего в России возбуждено уже около десяти дел о коронавирусных фейках. По данным "Правозащиты Открытки", в них пока нет обвиняемых.
По административной статье за распространение фейковой информации штрафовать россиян начали еще в марте. Одновременно с этим на сайте региональных управлений МВД стали появляться видео с извинениями привлеченных к ответственности: например, студентки медицинского университета из Иркутской области. Ее оштрафовали на 30 тысяч рублей (400 долларов) за голосовое сообщение о десятках заразившихся.
На давление со стороны властей жалуются независимые медиа. Несколько десятков изданий подписали 28 апреля обращение к своей аудитории. Они утверждают, что руководство регионов использует новый закон о фейках против журналистов. Так, Генпрокуратура требует оштрафовать красноярский телеканал ТВК за юмористический ролик о местных пенсионерках.
Уголовное дело грозит журналистке Татьяне Вольтской, сотрудничающей с Радио Свобода, за интервью с врачом-реаниматологом об острой нехватке врачей и медицинской техники в петербургских больницах. Собеседник Вольтской пожелал сохранить анонимность, и теперь следователи требуют выдать запись разговора. Она отказывается делать это добровольно. Журналисты говорят, что их источники боятся называть свои имена, чтобы не потерять работу или чтобы не стать фигурантами уголовных дел.
"У нас в России работает двоемыслие"
Александра Архипова, антрополог, старший научный сотрудник Школы актуальных гуманитарных исследований Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте России, в эфире программы "Вечер" рассказала, соразмерно ли уголовное наказание сообщениям в вайбере и постам вконтакте, можно ли под эти новые нормы подводить людей, которые рассказывают невыгодную власти информацию, и как, по ее мнению, стоит бороться с недостоверной информацией.
– Уголовные дела за статьи, сообщения в вайбере, посты вконтакте. Насколько это, по вашему мнению, соразмерное наказание?
– Абсолютно несоразмерное. По двум причинам. Во-первых, закон говорит: "За заведомо недостоверную информацию". Но большое количество людей, которые получают административные наказания в виде штрафов, распространяли информацию, которую они считали достоверной. Женщины услышали рассказ других женщин на остановке о том, что в больнице города Перми гораздо больше зараженных, чем официально говорят, и об этом написали в паблике. Они считали, что это правда. При чем здесь заведомо недостоверная информация?
И, как правило, привлекают внимание именно такие слухи, где врагом оказывается правительство: скрывают подлинное число зараженных, готовят чипирование или не защищают население и прочее и прочее. И такую информацию обсуждают абсолютно все. Это общая тема для разговора. Их что, всех сажать?
– А как вообще тогда стоит бороться с такой недостоверной информацией?
– Совершенно точно не репрессивными мерами. Во-первых, степень достоверности мы часто можем узнать постфактум. Как мы можем проверить, что в больнице деревни Гадюкино скрывают подлинное число зараженных? Ни вы, ни я этого не можем проверить. Это мы должны поехать в деревню Гадюкино. Поэтому требование "заведомо недостоверная [информация]", оно безумное.
Но в целом мировая практика, за исключением стран типа Бангладеш и Уганды, где существует уголовное наказание за фейк-ньюс, такая: все остальные страны предполагают действовать методом развития аналитических способностей у людей по анализу [получаемой информации]. То есть это курсы медиаграмотности, а также появление специальных сайтов, на которых люди могут быстро проверить информацию: фейк или не фейк.
Вот ты получаешь какое-нибудь безумное сообщение в чате родителей – и ты на него смотришь, как дурак, и думаешь, правда это или нет. У тебя должен быть сайт, на котором ты можешь быстро проверить информацию. И сейчас в России мы такой сайт делаем. Такой сайт в США существует более 10 лет. Это крайне удобная вещь.
– Под эти новые нормы, о которых идет речь, можно вообще подвести людей, которые рассказывают невыгодную власти информацию? Условно, блогеры, журналисты, активисты.
– Да. И ровно это на самом деле и происходит.
Мы видим, что административные дела заводятся против блогеров, которые писали самую разную информацию, что в больнице N не хватает средств защиты или масок. За высказывания о том, что режим самоизоляции бессмыслен или неправилен.
С другой стороны, у нас в России, как и во многих случаях, работает двоемыслие. Для одних закон писан, для других закон не писан. Например, 24 апреля программа Первого канала "Человек и закон" публикует подробно историю о том, что коронавирус придумал Билл Гейтс. И Первому каналу это сходит с рук. Или, например, вчера газета Lenta.ru публикует на голубом глазу историю о том, что жители Кубани находятся под угрозой грабителей, которые нападают на них с помощью медицинских масок, которые пропитаны наркотиком, выдавая себя за сотрудников административных служб. Это международный фейк, он был много раз разоблачен.
– А в таких случаях государственные телеканалы стоит наказывать уголовными делами?
– Честно говоря, я не знаю ни одного прецедента, когда государственный телеканал наказали уголовным делом. При этом мы наблюдаем ситуацию, как независимые СМИ начинают прессовать за ровно такие же истории. И это совершенно несправедливо.
