"Сколько папа просидел ни за что, столько длятся эти суды". Разговор с дочерью репрессированного, которой снова отказали в праве на жилье

Тринадцатого октября Мосгорсуд отклонил апелляционную жалобу 72-летней Елизаветы Михайловой, которая просила признать, что ее мать была вынуждена выехать из Москвы в 1947 году вслед за репрессированным мужем. Елизавета Михайлова – одна из детей репрессированных, которые пытаются отстоять свое право на получение жилья в Москве взамен того, которого их семья лишилась в годы сталинского террора.

Городской суд подтвердил решение Хорошевского районного суда, который отказался признавать вынужденным переезд матери Михайловой к мужу. 16 лет длится череда судов и отказов. Все это время женщина пытается отстоять свое право на компенсацию жилья взамен утраченного из-за преследований ее семьи. Корреспондентка Настоящего Времени поговорила с Елизаветой Михайловой о ее родителях и судебной борьбе, а с юристом – о законопроекте, который поможет родственникам репрессированных вернуться домой.

"Мне было 5 лет, и мама меня уже тогда учила молчать". Елизавета Михайлова, ее семья и их суды

"Мой папа был военный человек, его репрессировали в 1937 году, когда он находился в командировке далеко от Москвы. Через год назначили 8 лет строгого режима за участие в антисоветской организации и вредительство. Он был освобожден со справкой, которая запрещала проживать ему в Москве и еще 32 городах СССР", – рассказывает Елизавета Михайлова.

Она коротко пересказывает биографию отца, Семена Михайлова: родился в Санкт-Петербурге, учился в пединституте, был членом партии, поступил в военную академию в Москве, после был назначен начальником отдела кадров на химическом заводе. Оттуда в 1935 году поднялся по карьерной лестнице вверх – на пост представителя Москвы в Азербайджане. Дальше – 8 лет лагерей.

Мама Елизаветы, Антонина Шемянская, работала на "ответственной работе", но после того как на работе узнали, что муж репрессирован, ее уволили. Женщина осталась в тяжелом положении с двумя дочерьми – Лениной и Лидией (младшая, Лиза, тогда еще не родилась), пошла работать на завод. Во время войны Антонина Шемянская участвовала в обороне Москвы. Дочь Лидия не пережила войну.

"Я родилась в 1948-м, и мама перед моим рождением была вынуждена срочно уехать к освободившемуся отцу в Молдавию. Ей грозила статья за недонос. Отца повторно репрессировали в 1949-м по первому обвинению, приговорили к 25 годам лагерей. После смерти Сталина его освободили. В конце концов выяснилось, что это третья репрессия. Второй репрессией считается административная, вот эта справка с запретом на проживание в некоторых городах. Из-за нее мы и не можем возвратиться домой до сих пор", – объясняет Елизавета Михайлова.

В 2002 году она со своей сестрой Лениной Михайловой обратилась в жилищный департамент Москвы по поводу возвращения на прежнее место жительства. Их отправили судиться. К тому моменту у женщин на руках были все необходимые документы из архивов и справки о реабилитации отца, а также подтвержденный адрес их прежнего дома в Москве. Тогда Хорошевский районный суд признал, что отъезд матери Михайловых был вынужденным, а значит сестры могут быть признаны пострадавшими от репрессий и будут иметь право на компенсацию жилья. Однако решение оспорил жилищный департамент Москвы, и в 2004 году тот же Хорошевский суд счел, что мать Ленины и Елизаветы приняла самостоятельное и добровольное решение выехать к мужу. Все это время Елизавета Михайлова подает апелляционные жалобы в Мосгорсуд, а он продолжает их отклонять.

"Это неправильное решение явилось тормозом нашего возвращения. Они посчитали, что якобы мама сама приняла решение. Но она была в абсолютно тяжелом положении, боялась за нас, за дочерей. В Генеральной прокуратуре мне объяснили, что это была косвенная репрессия. Сколько было судов с тех пор, сколько пересмотров, по три-четыре в год, – вздыхает Михайлов. – Мосгорсуд таким образом не признает ошибку. Но они же должны подчиниться решению Конституционного суда, который встал на мою сторону! Это антигуманно. Люди невиновны были, это история государства, время было такое. Пора ошибки давно исправить и забыть, шагать вперед, чтобы был прогресс".

Елизавета Семеновна говорит, что они с семьей всегда чувствовали себя не на своем месте в Молдове и мечтали вернуться домой в Москву. Тема репрессий в семье была табу. Только в 1990 году Михайлова попала в архив ФСБ, и ей сказали, что ее папа был невиновен и она имеет право на компенсацию жилья.

"Мне было 5 лет, и мама меня уже тогда учила молчать и не произносить никакого слова о политике. Хотя искренне мои мама и папа верили в справедливость действий Коммунистической партии. Они были честными, отзывчивыми и порядочными людьми. Нам с сестрой приходилось только равняться на них. Мы добросовестно работали всегда. Но вот с судами мне пришлось столкнуться, и я не предполагала, что может быть такой нонсенс. Это вылилось в такую судебную эпопею, что стыдно сказать", – возмущается Елизавета Семеновна.

Михайлова удивляется, что за все это время суд не смог принять справедливое решение, и называет его "монстром, который поедает своих граждан". Она отмечает, что из-за отказа Мосгорсуда у нее нет права даже встать в общую очередь на жилье. Елизавета Семеновна добавляет, что время "работает для всех одинаково", и у них, жертв репрессий, "не десять жизней, а одна".

"Столько, сколько мой папа просидел ни за что, столько длятся эти судебные заседания. И то, что моя мама участвовала в обороне Москвы и потеряла своего ребенка, – Мосгорсуд и на это не обращает внимания. Все это время я борюсь за объективную справедливость. Папа меня настроил в детстве, что если ты права, то иди и стой до конца", – рассказывает Михайлова.

Сейчас она с двумя дочерьми живет в деревянном доме на лесной опушке во Владимирской области. Елизавета Семеновна называет свое жилье "медвежьим уголком". По ее словам, дочери "не очень хотят здесь находиться, возможности ограничены, и нужно думать, как выбираться". В 2008 году она приехала в этот "уголок" на опушке из Кишинева. Дом был в плачевном состоянии: пол проваливался, нужно было менять проводку и печку. Как только закончили ремонт, Елизавета Михайлова перевезла сюда свою сестру Ленину. Елизавета Семеновна была врачом, но продолжать работать во Владимирской области уже не могла: до ближайшего поселка необходимо было добираться пешком через лес. С тех пор она на пенсии.

"Сестра уже всего этого не выдержала, восемь месяцев как ее нет. Она была хорошим человеком, помогла меня растить. Потом я уже ей больше помогала и материально, и физически, и духовно. Держались вместе. Было тяжело ее терять, но так случилось. Сестра принимала такое же участие в судах, и все писала и подписывала до тех пор пока, бедная, не отошла в мир иной, – говорит Елизавета Семеновна. – Решение этого Хорошевского суда явилось полным тормозом нашей жизни, они окончательно разрушили нашу судьбу. Это что такое? Ты невиновен, а тебе нужно постоянно обороняться и защищаться от этого жилищного департамента. Но мои мама и папа были настолько добросовестные, порядочные и честные люди, что их отношение к жизни не позволяет мне сложить руки и забросить это дело".

Право на жилье и почему его не получается добиться

Сейчас в Госдуме России находятся два законопроекта, которые направлены на то, чтобы разрешить проблему с компенсацией жилья жертвам репрессий. В 2019 году Конституционный суд указал на то, что родственники репрессированных в годы сталинского террора имеют право на бесплатное жилье в том городе, откуда их близкие были вынуждены уехать. До этого решения, чтобы получить жилье и встать в общую очередь, например в Москве, им (по законодательству города Москвы) необходимо было проживать в столице не менее 10 лет и не иметь другого дома. Однако Конституционный суд указал, что в случае жертв репрессий законодательство регионов никак не должно ограничивать их право на возвращение домой.

"Первый правительственный законопроект был внесен в июле этого года. Правительство считает, что он исполняет решение КС по делу жертв репрессий. Но на самом деле он не соответствует позиции КС, если он будет принят, то вернуться никто так и не сможет. Есть второй законопроект, который подготовили правозащитники, он был внесен депутатом Госдумы от фракции "Справедливая Россия". Этот законопроект был признан профильным комитетом Госдумы в конце сентября альтернативным правительственному. Это означает, что два законопроекта должны рассматриваться только вместе. Это само по себе значимо, так как они будут конкурировать на равных", – объясняет юрист Григорий Вайпан, который представляет интересы репрессированных в суде.

Сейчас альтернативный законопроект от "Справедливой России" отправили субъектам законодательной инициативы для отзывов. Закон рассылается на 30 дней президенту, Совету Федерации, комитетам, комиссиям и фракциям Госдумы, а также в регионы. Все могут предоставить свои отзывы до 11 ноября. И уже в середине ноября 2020 года оба законопроекта рассмотрит в первом чтении Госдума.

Юрист отмечает, что правительственный законопроект только снимает ограничение для жертв репрессий на постановку в общую очередь. Все, чего смогут добиться родственники репрессированных с его помощью, – это встать в длинную 25-летнюю общую очередь на жилье.

"Собственно, две мои доверительницы уже так и сделали, они встали на учет, их номера в очереди – 54 тысячи с чем-то. Жилья они не увидят при своей жизни", – говорит Вайпан.

Альтернативный законопроект предполагает, что жертвам репрессий предоставляются федеральные выплаты на приобретение жилья, причем это делается в течение года с момента подачи обращения. В поддержку этого законопроекта запущена петиция, чтобы, по словам Вайпана, "показать, что людям не все равно, что судьба жертв репрессий волнует многих". За месяц петицию подписали около 47 тысяч человек.

Случай Елизаветы Михайловой юрист называет "чуть более сложным", так как она не может даже встать в общую очередь. Уже 16 лет суды отказывают ей в праве на возвращение и говорят, что жилье в 40-е годы ее семья утратила не из-за репрессий: ее мать по доброй воле взяла и уехала.

"Но она доказала в Конституционном суде спустя долгие годы очевидную вещь: переезд в ссылку к репрессированному родственнику не считается добровольным переездом, он вынужденный. И московские суды должны были пересмотреть свои старые решения, но отказываются это делать. Это абсолютно произвольные и бесчеловечные решения. Московские суды годами плевали на жертв репрессий, а теперь они плюют еще и на КС", – возмущается Вайпан.

Читайте далее:

"Помните, я за вас всех отсидела". Потомки репрессированных требуют вернуть им отнятые квартиры в Москве

Биатлонный центр на полигоне НКВД. В Екатеринбурге построят спорткомплекс на месте плохо исследованного массового захоронения

Впервые в истории из архива МВД удалось получить дело нереабилитированного, расстрелянного в 1930-е годы. Что в нем обнаружили

Мы – телеканал "Настоящее Время". Мы делаем яркие видео, рассказываем о важных новостях и злободневных темах, готовим интересные репортажи и передачи – смотрите нас на спутнике, в кабельных сетях и в интернете. Каждый день мы присылаем дайджест всего, что нужно знать, одним письмом, а также превращаем цифры в понятные истории.

© 2020 Настоящее Время. Все права защищены

На стартовую