Ежегодно каждый второй ребенок в возрасте от двух до 17 лет сталкивается с насилием в той или иной форме, а каждый четвертый взрослый пережил физическое насилие в детстве. Об этом свидетельствуют данные Всемирной организации здравоохранения. Настоящее Время рассказывает историю подписчика, пережившего насилие в детстве со стороны матери, а также о том, как опыт насилия в детстве сказывается на взрослении людей.
"Мама первым делом пыталась решить все силой"
Александр вырос в небольшом российском поселке. Он был младшим из детей. Помимо него, в семье были старшие брат и сестра. Александр вспоминает, что все детство он сталкивался с физическими наказаниями со стороны матери. Такой метод воспитания воспринимался в семье как норма.
"Я чувствовал, что меня наказывали сильнее всех. Считалось, что у брата сложный характер, он неуправляемый, поэтому к нему такой метод применялся только в крайнем случае. Сестра – она же девочка. Ее так сильно не лупили. Меня же регулярно наказывали и ремнем, и авоськой с продуктами. Доходило до того, что у меня на всем теле оставались фиолетовые следы после таких воспитательных практик", – вспоминает Александр.
Он считает, что наказывали его сильнее всех, потому что родители возлагали на него как на самого младшего ребенка большие надежды. "От меня требовали ухода за хозяйством, огородом, домом и успехов в школе. Если что-то было не сделано к приходу родителей, буквально с порога на меня начинали кричать", – делится мужчина.
За криками следовали телесные наказания. Они применялись при любом проступке, говорит Александр. Стоило ему подраться с кем-то в школе, поссориться с сестрой или разбить что-то во время игры дома, мать доставала ремень.
Бывали моменты, когда она не била Александра, но унижала словесно. Он говорит, что она делает это до сих пор: говорит, как много всего он мог бы добиться в жизни, а он вместо этого "все дурака валяет".
Отец, по воспоминаниям Александра, методы воспитания с применением насилия не поддерживал, но и за сына не заступался.
"А что он мог сделать? – задается вопросом мужчина. – У него с одной стороны конфликта – жена, с другой – дети. Всех он по-своему любил. Мог прийти к нам с мамой во время ссоры: "Ну что вы собачитесь? Я как прихожу, вы постоянно ругаетесь…"
Поднял руку отец на Александра всего однажды – дал ему подзатыльник. Он уже не помнит, что стало поводом. Но так как для отца такое поведение было нетипичным, этот подзатыльник он запомнил на всю жизнь.
Из-за регулярных ссор в семье Александр уехал из дома при первой же возможности и рано начал жить самостоятельно. "Потом что-то у меня не складывалось, приходилось возвращаться к родителям. Помню, даже тогда, когда я был взрослым, во время конфликта мама первым делом пыталась решить все силой. Хватала кастрюлю или какую-то кухонную утварь и пыталась меня ударить. Я тогда уже это пресекал, но попыток много было", – рассказывает Александр.
В тот момент он впервые осознал, что насилие не должно использоваться как метод воспитания. Тогда же начал обсуждать свой опыт с младшей сестрой. Она поделилась, что тоже переживала подобное отношение со стороны матери.
– Помнишь, как нас били так, что попы были фиолетовыми и невозможно было сидеть в школе?
– А как на краешке стула все уроки сидели, чтобы на задницу не сесть, так больно было?
Вспоминая о пережитом в детстве насилии сейчас, Александр признается, что не рассказывал никому о том, что происходило у них дома, потому что переживал за отца. Он работал хирургом-гинекологом и был довольно уважаемым человеком в поселке. Александр не хотел, чтобы его рассказ о насилии сказался на карьере отца.
"Закрытость привела в итоге к тому, что на протяжении нескольких лет я всерьез думал о самоубийстве, – говорит мужчина, – Единственное, что меня держало, – любовь к папе. Я уже даже перебирал варианты и выбрал самый подходящий лично для себя, но не смог реализовать задуманное. Понимал, каким это будет ударом для папы".
Отца Александра убили несколько лет назад. "Незнакомый человек забрался к нему на работу. В полиции решили, что это был несчастный случай”, – рассказывает о произошедшем Александр.
Бессилие и паттерны наказания. Когда появляются свои дети
После смерти отца у мужчины появилась новая мотивация жить: у них с женой родился ребенок. До трех лет сына они жили вместе. Потом Александр развелся с женой и подал иск в суд: просил дать ему видеться с сыном два раза в неделю и забирать его на две недели с собой в отпуск раз в году. Судья, по словам Александра, вынудил его забрать заявление. Это означает, что он не может обратиться в суд с тем же иском снова и должен видеться с сыном по правилам, которые устанавливает жена.
"Пока сын рос со мной, я делал все возможное, чтобы насилия вокруг него не было, – делится Александр. – Воспитывал его в строгости, но не жестокости. Ничего ему не запрещал, всегда предлагал выбор. До определенного момента мои методики работали. В 2,5 года он у меня мог сам одеваться: пока я готовил ему еду, он сам просыпался, ходил в туалет, надевал трусики, колготки, штанишки. Мог даже верхнюю одежду сам надеть. Другие дети этого в его возрасте не умеют".
В какой-то момент сын перестал его слушаться, говорит Александр. Попытки договориться или объяснить, почему определенные вещи делать не стоит, не помогали. Тогда, говорит Александр, он впервые поднял руку на своего сына – шлепнул его по попе. Это был единственный подобный случай, утверждает он.
Александр вспоминает, что понял, что то, что он сделал, похоже на наказания, которые использовала его мать в детстве. Сам себе он объяснил этот поступок чувством бессилия: он не знал, как еще реагировать на истерику сына. В итоге отношения с сыном ему удалось восстановить.
Вскоре после этого Александр разошелся с женой и стал видеть ребенка все реже. После развода по обоюдному согласию сын остался с женой. Она предлагала Александру приходить домой к ней и ее нынешнему мужу, чтобы играть с сыном. Мужчину такой формат не устраивал.
Не устраивали его и методы воспитания, которые использует жена. Александр говорит, что она хочет, чтобы сын сам выбирал, чем ему интересно заниматься, и ничего ему не навязывала. "У нее он разучился делать то, что умел, когда мы жили вместе. Ее подход такой: пусть делает что хочет. Нет желания языки учить – пусть не учит, совершает много ошибок в правописании – ничего страшного. Она ничего не делает, чтобы привить ему любовь к школе", – считает он.
Александр также считает, что его сестра тоже выстраивает свои отношения с детьми неправильно. "Она хоть и воспитывает их без насилия, но очень грубо ругается и не умеет детей контролировать, – уверен мужчина, – Старшая дочь, к сожалению, совсем ее ни во что не ставит, не слушается. Я говорю: надо хоть как-то наказывать. Пусть не физически, но в угол поставить, чтобы постояла. Сестре же такие методы не нравится, она все своим детям разрешает".
"Подрыв основы безопасности". Как насилие в детстве влияет на взрослую жизнь
Опыт насилия в раннем возрасте всегда негативно сказывается на будущем ребенка, говорит Анастасия Дира, психолог, которая ведет группу поддержки для взрослых, переживших насилие в детстве в Центре "Насилию.нет".
"Подобный опыт подрывает очень важные основы безопасности мира и надежности взрослых. Это важный фундамент, на котором формируется личность. Плюс, когда человек долго находится в стрессе, у него сильно повышается уровень кортизола, и это тормозит развитие ребенка. У таких детей может наблюдаться заторможенное умственное и эмоциональное развитие. Как правило, они добиваются меньших успехов в учебе и в спорте, чем дети, которые растут в безопасной, благополучной среде", – говорит психолог.
Кроме того, по ее словам, людям, пережившим насилие в детстве, сложнее доверять окружающим и строить близкие отношения. К тому же зачастую у таких людей вырабатывается "толерантность к насилию", и для них риск попасть в отношения, где будет присутствовать рукоприкладство, гораздо выше.
Иногда перенесенный опыт насилия в детстве может проявляться в обиде на окружающий мир и фиксации на прошлом. Это происходит, если человек не прожил то, что с ним произошло. Здесь, по словам Диры, может быть необходима помощь психолога или посещение групп поддержки.
"Работа с опытом насилия – это работа с травматическим опытом. Основные векторы такой работы – формирование навыков самоподдержки, саморегуляции эмоций, выстраивание качественно новых отношений с самим собой, отреагирование чувств, связанных с травматическим событием", – отмечает психолог.
Иногда люди, которые столкнулись с насилием в детстве, рассказывают, что физически наказывал их только один из родителей. Другой же, как и в случае Александра, либо не препятствовал происходящему, либо молчаливо это одобрял. По словам Диры, такое поведение связано в первую очередь с тем, что тот родитель, кто выступает агрессором по отношению к ребенку, скорее всего, проявляет гнев и по отношению к партнеру. Таким образом, тот оказывается загнанным в угол и не знает, как действовать. По данным Детского фонда ООН, каждый четвертый ребенок в возрасте до пяти лет живет с матерью, которая терпит насилие со стороны своего партнера.
Выйти из таких отношений взрослому бывает сложно по многим причинам. Во-первых, между агрессором и вторым родителем все еще может сохраняться эмоциональная связь. Кроме того, тот, чья воля оказалась подавлена, может считать, что виноват в том, что к нему применяют насилие. Иногда уйти попросту некуда или может быть более опасно, чем сохранять эти отношения. От 50 до 75% убийств, связанных с домашним насилием, происходит в тот момент, когда пострадавшая сторона решает разорвать эти отношения.
Тем не менее люди все-таки находят в себе силы разорвать отношения. Сказать, как часто это происходит именно из-за того, что партнер причиняет вред ребенку, сложно, потому что чаще всего агрессор на ребенке не останавливается. От его гнева страдает вся семья. По данным "Левада-Центра", в России 24% жителей сталкивались с домашним насилием в ближайшем окружении, в том числе в собственной семье.
