"Сегодня была пара из Мариуполя, выбрались в мае". Война в Украине глазами переводчика, который работает с беженцами в Германии

Александр родился в Сибири, много лет жил в Петербурге и Москве, а три года назад переехал в Германию. Его семья – российские немцы. Деды и прадеды Александра и члены их семей прошли сталинские лагеря и ссылку: одних расстреляли, других отправили в Казахстан, третьих – в Сибирь. Когда началась полномасштабная война в Украине, Александр воспринял вторжение России в соседнюю страну как личную трагедию и начал вести дневник о происходящем с ним, с соотечественниками и с беженцами из Украины. Он, недавний переселенец, хорошо говорящий по-немецки и знающий русский язык, уже в марте 2022 года стал работать сначала волонтером-переводчиком, а потом и социальным работником для приезжающих в Германию украинцев: помогает заполнить анкеты, получить пособие, найти жилье, посетить врача. Свой дневник Александр передал Настоящему Времени. Мы публикуем фрагменты из него.

8 марта 2022 года

Никак не мог писать последние дни. 24 февраля Путин ввел войска в Украину, началась война. Россия под адскими санкциями, все летит в п*зду. Бомбят мирные города, люди бегут, не могу перевести деньги родителям. Похоже, России п*здец – дефолт и развал. Заблокировали все что можно – СМИ, соцсети, ввели 15-летний срок за "дезинформацию", менты дуреют.

Сейчас написала Л.Р., у нее прадед австриец, ищет выходы для семьи. Все бегут. Т.О. в Ереване, там исход IT.

11 апреля 2022 года

Переводил сегодня в банке для Ю. из-под Харькова, открывали счет. Милая девушка. Завтра перевожу ее семье.

Зашел на страницу З. в ВК и пожалел. Теперь не смогу общаться. Там за Пу и все дела. Связи с Россией рвутся. Это не очень приятно, но, похоже, неизбежно.

24 мая 2022 года

Сегодня работал в офисе. Была девушка из Харькова. Ее квартира в центре возле того места, куда х*йнула ракета. Теперь в квартире нет окон.

У В. старший сын в армии. Сейчас в Запорожье, на связь выходит редко. Второй сын с ДЦП в коляске здесь. Некоторые мужчины смогли выехать. Как – не говорят.

27 мая 2022 года

Вчера весь день таскали и собирали мебель для О. Помогали украинцы, немец, поляк, говорящий на английском.

У А. были 4 квартиры в Чернигове, от всего "освободили".

4 июня 2022 года

Ж. из Харькова. Вышла из дома на час. Теперь с двумя дочерьми здесь.

Х. и Х., мама и дочь, с сыном около трех лет. В Украине остались оба мужа, воюют. Плюс две старые бабушки (мамы), больные. Рвутся назад (Винницкая область), там вроде более-менее спокойно. Когда выезжали – стояли на польской границе четыре дня. Жили в машине. Сынок после этого стал очень нервный, даже не может мыться, плачет.

А. приехала с ребенком и бывшей свекровью (с мужем официально в разводе). Просто из вежливости предложила: "Мама, мы бежим. Вы едете?" Свекровь взяла чемодан и поехала. Теперь командует вовсю, хотя уже никаких прав не имеет.

14 июня 2022 года

Две сестры и мама из Харькова, уже про них писал. Ехали в эвакопоезде до Польши, 13 человек в купе. Вода только в одном вагоне, в туалете. Чтобы добраться до нее, надо идти через всех людей. Дом мамы: нет двух подъездов, обои отошли, так как деформировались стены. Комиссии еще не было, но дали воду и свет. С 1 июля надо платить коммуналку. У сестры в Харькове склад, за который растет аренда и долги. Поехала назад решать вопросы.

Ю. из Тореза. Отец там, уезжать не хочет. Дом еще цел, но соседней улицы нет.

16 июня 2022 года

Пара врачей из Донецка, уже по 60 лет. Он отоларинголог, она стоматолог. Долго и хорошо работали (он в областной больнице), все было. За несколько дней до общей мобилизации врачей решили уезжать. Единственный путь – через Россию. Ездят специальные микроавтобусы. В Подмосковье зашли спортивные ребята, собрали по 300 евро. Везли через Латвию и Чехию. Здесь дочь живет уже два года, тоже врач. Рассказывают, что Донецк бомбят свои, ДНР, так как очень маленький промежуток между выстрелом и взрывом. Говорят, что все это понимают: стреляют, чтобы получить от России деньги и показать в новостях.

А. родилась в Магнитогорске. Родители там. Сама жила там, потом на Алтае. Последние девять лет в Днепре. Родители не верят, что русские бомбят города. Говорят, что это украинцы сами. Даже дочь не может их убедить. В Германии ей не нравится, очень хочет домой.

Х. отказалась от всех выплат и послезавтра едет назад, в Винницкую область.

22 июня 2022 года

Семья из Харькова. Он-она примерно 50-х годов рождения, мама – 1934-го, жертва нацизма. Все родились в Харькове. В доме мамы не стало 130 окон, но дома пока стоят.

Мама с детьми с запада Одесской области, почти на границе с Румынией. Говорит на украинском. Вал проблем, ничего не понимает. Очень хочет назад. Везде говорят: как только станет спокойнее, то сразу домой.

Семья из Тореза. Особо не шевелятся. Мама – моя ровесница, но выглядит лет на 60. Торговала в магазине. Дочери 22, внучке около четырех, внуку чуть больше года. У внучки все зубы с кариесом, надо делать все разом под наркозом.

24 июня 2022 года

Семья из Киева. Изначально из Горловки. В 2014-м, когда начали бомбить, переехали в Киев. В Горловке осталась квартира. Не продавали, думали, вдруг что. Раз в пару лет ездили туда платить коммуналку. Так поехали и в феврале. Бомбить начали 18 февраля, объявили эвакуацию. Она с ребенком и мама с одним поменянным тазобедренным суставом (второй не успела, полностью разрушен) сели на такси и поехали в Россию (назад в Украину никак). КПП друг от друга очень далеко, чтобы перейти границу, надо много пройти по полю. Мама на костылях, идти не может. Таксиста не пропускают, так как мужчина. Получилось на втором КПП. Жили у друзей, потом подруга написала, чтобы ехали сюда. Летели через Турцию. На российской границе долго допрашивали, где муж. А мужа нет в принципе, но убедить никак не получалось. Еле прошли.

Мама с грудным ребенком и со своей мамой. У малыша несрастание гортани, не может сосать, просто дыра во рту. Нужна операция. Их привел немец в военной форме, здоровый и с бородой. Он их опекает, уже потратил кучу денег.

Семья цыган* из Одессы. Дочь зовут Богиня, другую – Принцесса.

* Люди ромской народности используют как самоназвание слово "ромы"; в России, Беларуси и Центральной Азии их называют "цыганами", но это слово может иметь негативный оттенок – НВ.

25 июня 2022 года

К. из Одессы. Муж там, никуда ехать не хочет. Там дом, который долго и с любовью строили. А здесь она и двое детей. Живут в квартире с мебелью и всем барахлом хозяев. Старший сын полез на полку, она не была прикручена к стене и начала наклоняться. С самого верха на голову младшего упало огромное глиняное блюдо. Упало четко на макушку. Кровища на всю комнату. К. начала кричать, потом догадалась зажать рану. Позвонила подруге, та уже вызвала "скорую". Сама не могла позвонить, так как ничего не понятно и совсем не знает языка. Увезли в клинику, залили каким-то клеем. Все обошлось.

27 июня 2022 года

Вчера проездом были Л.Р. с Д.Н. и детьми. (Речь идет о друзьях автора из России. – НВ). Л. очень боится. Говорит, попробовала что-то написать в фейсбук про войну. В тот же день пригласили на беседу в деканат. Туда не пошла. На следующий день ее курс отменили, студентов у нее больше нет. Очень хотят уехать, но программы для потомков австрийских граждан нет.

А. из Магнитогорска, долго живет в Днепре. Собралась назад, здесь очень плохо себя чувствует.

30 июня 2022 года

Переводил в больнице. Дедушке стало плохо, утром перестал говорить. "Скорую" вызвать не смогли из-за незнания языка. Увезла соседка. Оказалось – инсульт. Они из Донецка, но бегут все западнее и западнее уже с 2014 года. Последнее место – Киев. В Донецке все потеряли. У деда плюс ко всему катаракта. После операции надо было капать капли. Их с трудом купили в Черновцах, потом через Румынию и другие страны переправили сюда. И они настолько для него дороги, что, несмотря на свое состояние, он отказался их передать медсестре и попросил положить в сумочку рядом с собой.

Ю. из Тореза. Там подорвали электричество для шахты, шахтеры сейчас внизу, их не могут поднять. От города мало что осталось. Она считает, что это украинцы бомбят. Говорит, после 2014 года многие хотели отделиться, потом заехали украинские солдаты на танках и начали стрелять.

5 июля 2022 года

Девочка К., очень веселая и общительная. Построила мне замок, чтобы я поиграл. Рисовала каракули и рассказывала про своих подружек. Когда я спросил – это уже здесь у тебя подружки? Она ответила: "Нет, в Одессе. Они остались там, где сирены".

О. из Харькова, 1952 года рождения, замдиректора школы. Позавчера ее школу разбомбили. Она стояла в частном секторе, никаких объектов поблизости нет. Говорит, что сейчас если четыре месяца не появляться на работе, то просто увольняют. Муж остался там, 70 лет. Говорит, что занят и никуда не поедет. Здесь живут родственники.

6 июля 2022 года

Устраивал детей в садик. Одна девочка, 2,5 года, подошла сзади и взяла меня за руку. Потом засмущалась и отошла. Мама улыбнулась и сказала: "Все соскучились по папам". Та же мама, записывая в анкете свой адрес, засмеялась: "Мы жили на Школьной улице, 9, а теперь на Schulstraße 17".

8 июля 2022 года

Вчера в конце тренировки в зал залетели Ч. с М. (общежитие прямо над залом). Закричали, что срочно нужна "скорая", упал ребенок. Мои немцы выскочили, Анне набрала "скорую". Оказалось, что несчастный случай произошел с цыганской* семьей (они уже здесь были и вернулись опять) – мама и четыре ребенка. Мама совсем за ними не следит, дети играют в открытом окне (живут на втором этаже), все на них за это кричат. Дети все грязные, в лишаях и соплях, босиком. На этот раз, к счастью, ребенок упал с двухэтажной кровати (не из окна) на угол головой. Рассечение сантиметра три, кровь во все стороны, ребенок орет, мама орет, все вокруг кричат друг на друга. "Скорая" закрыла рану, разрешила взять с собой только самого младшего, остальные двое остались с соседями. Возможно, маму оставят [в больнице] на ночь. Дети не понимают ни русского, ни украинского.

Устраивал девочку в школу. Семья из Славянска. Папа там. Это сейчас очередная цель после Лисичанска.

13 июля 2022 года

А. из Днепра, старый и одинокий. Ходит по помойкам и все тащит домой. Сегодня я попытался зайти в его комнату и не смог. Там не продохнуть, кислый и плотный запах помойки, как если бы пару месяцев не выкидывать органический мусор. Не смог сделать ни одного вдоха. Завтра веду его к зубному.

Пару дней назад одна девушка рассказала, что ее муж военный и участвовал еще в боях за Донецкий аэропорт. Сейчас тоже воюет.

18 июля 2022 года

Сегодня была пара из Мариуполя. Выбрались в мае, жили в Баварии, переехали к нам. Муж – экскаваторщик, строитель. Сами жили в деревне под Мариуполем, а работал на стройках в городе. Сейчас смотрит на то, что когда-то строил, и почти плачет: все разрушено. Русские вывозят в Россию даже фонтаны.

Когда зашли войска, стало невозможно передвигаться без прохождения фильтрации. Пошел сам. Благодаря этому пробыл всего два дня. Ничего не нашли (были допросы, обыск, проверка телефона). Некоторые, кого взяли на улице, пробыли там по месяцу. Еда – слипшаяся лапша раз в день. У одного знакомого в телефоне нашли свидетельство того, что он отправил видео о том, как они живут, в Израиль. Видео разошлось по сетям. Знакомого увезли, и больше его никто не видел.

Дети были записаны в школу. В классе 70 человек. Школ нет, больниц нет. До сих пор нет ни воды, ни электричества. В городе осталось около 100 тысяч человек. Говорит, что это либо пенсионеры, которым некуда ехать или они не могут. Либо алкаши и мародеры. Они торгуют прямо на дорогах на фоне разрушенных пустых домов.

Двоих знакомых брата с семьями завалило в подвале. Когда достали жену одного из них, она обнимала малыша. Так и закопали, раскрыть руки не смогли.

В их доме жили солдаты. Забрали инструменты, сварочник, прицеп. Машину забрали, но потом вернули совсем ушатанную.

Выезжали через Россию, через Таганрог. На границе долго мурыжили, допрашивали. Потом добрались до Питера. Волонтер отвез до Иван-города.

Родной брат живет в Находке давно. Считает, что их мало бомбят, надо больше. Пытался объяснить брату, что им ничего не надо было. Да, не Германия, но все было. Все при деле: дом, работа, все на месте. Помощи не требовалось. Тем более такой.

Связывались с семьями, которые уехали в Россию. Две из них до сих пор не получили обещанные 10 тысяч. Остальные воют – никакой поддержки, нет работы.

Говорит, что много видели такого, о чем не хочет рассказывать. Когда рассказывал, смотрел на меня и мимо меня одновременно, насквозь. И глаза просто черные, скулы сжаты.

15 августа 2022 года

Сегодня пришел новый автобус. Одна семья: бабушка 1945 года рождения, ее дочь и двое взрослых сыновей – 19 и 24 года. Мать – крупная и сильно уставшая женщина. Как оказалось, старший сын в Германии уже с января, приехал по работе, как на практику. Потом началась война, университет ему зачел оставшиеся полгода, а новый работодатель помог оформить ВНЖ. И вот приехала его семья, он уволился и приехал к ним. Но ненадолго – через неделю собирается ехать воевать. Мать еле держится, плачет, но никак не может его уговорить остаться. У него сжатые губы, и он не хочет разговаривать, говорит односложно и только ответы на вопросы. А потом вообще ушел в комнату.

Смотреть на мать было очень тяжело, я потом дома расплакался. Почему-то мне в такие моменты очень легко переложить все на себя, я представил сына на его месте. Это просто невозможно вынести. Почему все это вообще происходит? Такое гигантское, неизмеримое горе и по такой глупости. Он считается офицером запаса, радиовойска. Но боевого опыта никакого. Матери говорит, что не сможет потом другим смотреть в глаза, если останется здесь.

Еще приехала женщина с сыном. Ему через неделю 18 лет. У сына трогательный кривой детский почерк. У мамы рак щитовидки, железа вырезана, лекарств на месяц. Посоветовал сразу ехать в клинику, чтобы выписали лекарство и обследовали.

29 августа 2022 года

М. из города Днипро. Из семьи российских немцев. Мама родилась на спецпоселении в городе Копейск, активно посещала "Wiedergeburt" в Днипро. Дочь М. танцует современный балет и учит немецкий. Смогла сама пройти собеседование в нашей гимназии, теперь учится там. Мама М. в январе поехала в Крым навестить свою вторую дочь. Так там и осталась. И этого времени воздействия российского ТВ оказалось достаточно, чтобы она перестала верить своей дочери. Теперь она считает, что бомбят свои. А в Европе у женщин забирают паспорта и используют их. А дочь просто ничего не знает, хотя и живет теперь в Германии.

Х. до войны работала в Польше. Оттуда уже приехала сюда. Здесь получила отказ, так как в момент начала войны находилась в безопасности.

13 сентября 2022 года

Не так давно была клиентка из Запорожской области. Молодая, красивая. У нее рак щитовидки, сыну уже здесь исполнилось 18 лет. Они были прямо между двумя армиями. 40 дней под обстрелами. Прилетело в спальню, прятались от минометов, сидели в подвале. Соседку убило. "Но я нормально!" – говорит она на такой суете, что видно: не особо-то нормально, просто задвинула все это куда подальше. Сын сначала был подвижным, а теперь осел, только в карты играет, лежит и не хочет говорить. Муж пока там.

Сопровождал в [соседний город] семью из Харькова. Малой трех-четырех лет всю дорогу спрашивал: "Мы едем в другой город? Там, где папа живет?" Мама рассказала, что мужчины могут выехать из Украины под залог (около пяти тысяч евро, как подсчитали с ней) на три месяца, чтобы повидать семью. Потом деньги возвращают. Муж был бы рад заплатить и не вернуться, да денег нет.

30 сентября 2022 года

Позавчера наш город перестал принимать беженцев. Их просто уже некуда размещать, все переполнено.

Семья из Херсона. Муж – сотрудник СБУ. У одного из родственников, который выезжал через Россию, в телефоне нашли номер мужа, записанный типа как "сбушник". Семье пришлось трижды менять место жительства. Потом жена с детьми смогла выехать, муж остался там. Пытались уговорить маму, но она сказала, что не поедет. У нее рак. Недавно перестала выходить на связь. Оказалось, что стало плохо. Пытались передать лекарства – доставили через три месяца. Теперь мама говорит, чтобы ее вывозили. Жена собирается ехать туда. Дети уже здесь в школах, ничего не понятно. Россияне заняли соседний с ними дом, частный. Растащили вообще все. Полностью.

Семья из-под Херсона, 27 км от Крыма (та, где парень собрался назад воевать ехать). Через час после вторжения танки были уже у них. Ехали по полям и огородам, говорит, выглядело очень жутко. Техника шла валом, дома, огороды, поля – все под колеса и гусеницы.

10 октября 2022 года

Сегодня в отместку за взрыв Крымского моста Дед запульнул ракеты во все крупные города Украины.

Семья из Запорожской области была на приеме. Ждут отца, отец еще там, ждет какие-то документы из Киева, без которых не сможет выехать. Жена плакала, ничего не известно, все бомбят. Говорит, в Запорожье нет ПВО, все, что вылетает, – прилетает. Сын 18 лет в прострации: спит, собирает пасьянсы, говорит вяло, плохо концентрируется. Очень похоже на глубокую депрессию.

Чувак, который на войну собирался, не уехал. Осел в Польше, у него началась учеба.

16 ноября 2022 года

Вчера в общежитии был конфликт: О. (которая была под обстрелами 40 дней) стирала вещи. После нее стирала другая семья. И тут О. обнаружила, что пропала кофта. У нее началась истерика, она бегала, материлась и обвиняла всех в краже. Вторая семья даже звонила нам в офис, чтобы узнать, как вызвать полицию. Сегодня выяснилось, что кофта просто прилипла к барабану. Но О. ни перед кем не извинилась.

В последние дни сильно устал от другого языка. Прямо перегрузка. Отпуск не помог, улетучился мгновенно.

В общежитии ротавирус, нужна дезинфекция и влажная уборка.

28 ноября 2022 года

Сопровождал А.О. у глазного врача. Ему 80 лет, правый глаз ослеп. Пока бежали, смогли пару раз глазу помочь, но так и не спасли. В июне уже здесь был инсульт. Теперь глаз совсем не видит. Сегодня сказали, что новости хорошие, можно что-то спасти, надо сделать операцию и почистить глаз от крови. Показывал мне фото своей бывшей дачи в Новобахмутовке. Раньше до нее было 35 км от Донецка. Потом в 2014-м поставили блокпосты и надо было ездить через Харьков, больше 1000 км. Потом в дачу залезли и украли все инструменты (он всю жизнь работал с металлом). Теперь бомбят. Крыша пока целая, забор и ворота разнесли. Показывал фото. После 2014-го они уехали в Киев, теперь вот опять бегут. Его сын спрашивает про генератор, он в Киеве без света и тепла.

17 декабря 2022 года

Давно ничего не писал. Сопровождал две операции. Одна – на глазу, чистили от крови. Я был прямо в операционной, переодетый. Стоял перед большим экраном в 3D-очках и смотрел всю операцию от и до. Вторая – замена тазобедренного сустава (та женщина, которая не успела поменять второй). Здесь был только на подготовке.

Вчера жена А. открыла мне свою семейную тайну. Она полунемка. Когда немцев выбили из Донецка, часть пленных расстреляли. Один выжил и стонал в канаве. Ее мать его пожалела и спасла. Он и стал ее отцом. Мать об этом никогда не говорила, она была крестьянкой, и это было слишком позорно. Но вот бабушка (мать матери), когда совсем состарилась, постоянно вспоминала этот грешок своей дочери и обзывала внучку немкой. Немца звали Петер, они никогда не встречались и не знают друг о друге.

Анонимность автора и героев – требование немецкого законодательства о персональных данных и пожелание самого автора дневника. Редакция НВ располагает копией полного текста записей.

"Сегодня была пара из Мариуполя, выбрались в мае". Война в Украине глазами переводчика, который работает с беженцами в Германии

Читайте далее

Как живут украинцы, о которых Настоящее Время писало в 2022 году: четыре истории

"Без своей Валюши он смог продержаться 44 дня". Ранние смерти и дефицит лекарств – небоевые потери Украины во время войны

"24 февраля я понял, что ни о какой архитектуре речи быть не может". Активист из Мариуполя – о культурной катастрофе и волонтерстве