Десятый день продолжается война, которую Россия развязала в Украине. Киев, как и другие города Украины, каждый день подвергается ракетным обстрелам, а на подступах к нему идут бои в городах Ирпень, Гостомель, Буча и других. Многие жители Киева уже 10 дней прячутся в подвалах и метро, многие уехали из города. Однако из столицы Украины не эвакуирована детская больница "Охматдет", крупнейшая в стране. Все дни войны в ней продолжают лечить детей, часто тяжелобольных, и делать операции. Но к обычным операциям теперь прибавилась помощь детям, которые пострадали от обстрелов.
Гендиректор больницы "Охматдет" Владимир Жовнир в интервью Настоящему Времени подчеркнул, что, вне зависимости от того, что говорит российское руководство, которое заявляет, что "не страдают" мирные жители, в Украине идет "реальная война со звериным лицом, гибнут простые мирные люди". "Я вижу взрывы ракет на своей больнице. Вижу дырки от пуль в окнах палат, вижу испуганные глаза родителей, детей. Я всю жизнь оказываю помощь детям, я хочу ее оказывать дальше. Хочу, чтобы мои пациенты все выживали, хочу лечить людей в мирной стране!" – говорит врач.
– Я правильно понимаю, что ваша больница продолжает работать, несмотря на войну?
– Действительно, несмотря на военные действия, на войну с Россией, у нас больница работает. Было несколько обстрелов больницы из стрелкового оружия, была взорвана ракета над нашей больницей (это произошло 5 марта – НВ). Ее взорвали наши противовоздушные силы: было незначительное повреждение, были повреждения стекол и входных дверей, но никто не пострадал. Весь персонал остается на месте, и мы оказываем обычную помощь так, как и оказывали раньше. У нас идут обычные плановые операции и ургентные [срочные].
К сожалению, к ургентным операциям добавились дети, которые пострадали от пуль либо от осколков. И сегодняшней ночью было три звонка, и эти звонки были от скорых помощей Киевской области. Они спрашивали нас о возможности оказания помощи детям с ранениями. Было два ранения у двух детей в голову, одно было в область сердца. К сожалению, мы знаем о том, что два ребенка до нас не доехали, они умерли. Про судьбу одного ребенка мы пока не знаем, отзвона, что с этим ребенком, пока не было от специалистов.
– Это идет речь о Киевской области или о Киеве?
– Это Киевская область. Военные попросили, чтобы я не называл место, но это Киевская область.
Сегодня, 10 минут назад закончилась операция у 11-летнего ребенка, который попал под минометный обстрел. У ребенка было повреждение лица, попал осколок в область скулы. Наши челюстно-лицевые хирурги буквально пару минут назад закончили операцию по извлечению этого осколка. Помимо ребенка, пострадали члены семьи, они пытались уйти из зоны обстрела и попали под минометный обстрел. У членов семьи тоже ранение рук, ног, но не очень серьезные. Проведено тоже оперативное вмешательство, обработка раны, оказана помощь. Сейчас все эти люди стабильны, получают медицинскую помощь. И идут у нас операции, то есть мы оперируем и лечим в полном объеме.
– Вы рассматриваете возможность эвакуации?
– Мы проводим эвакуационные мероприятия в нашей больнице – в связи с тем, что в военных условиях трудно оказывать помощь онкологическим пациентам, детям, которые находятся на гемодиализе. Нам всячески помогают и волонтеры, и благотворители, и министерство здравоохранения, и все руководство страны. Мы делаем все возможное, чтобы все дети Украины получали адекватную, хорошую, высококачественную медицинскую помощь, несмотря на войну с Россией.
– А самых тяжелых вы эвакуируете куда? На запад страны или за рубеж?
– Первоначально мы договариваемся о точке, которая примет этих пациентов. Если есть место, есть оборудование, есть такого уровня специалисты, которые необходимы этим детям, то мы договариваемся о точке, где они остановятся, где они будут получать лечение. И только после этого начинаем эвакуацию.
Обычная эвакуация проходит до Львова. Эти пациенты остаются либо во Львове, либо они передвигаются дальше в сторону границы, либо – в Польшу, в Германию, в других странах получают уже последующее лечение.
– Владимир, ваши пациенты – дети. Вы же им говорите, что идет война? Что они думают, что говорят?
– Вы знаете, они, конечно, все это понимают. Они боятся, они находятся в бомбоубежищах. И мы делаем все возможное, чтобы психологический климат у этих детей, у матерей, у родителей был нормальным. Как и у персонала. В бомбоубежищах постоянно работают социальные работники, психологи, волонтеры, больничные клоуны. Мы установили везде экраны телевизоров. Дети смотрят мультфильмы, смотрят детские фильмы, чтобы снять напряжение, которое есть.
Но даже эти усилия не снимают той эмоциональной окраски, которую накладывает война и грохот разрывов. Маленькие дети часто плачут. Взрослые просто очень тревожные, очень мнительные. И пребывание в подвальных помещениях само по себе не идет на пользу этим детям.
Конечно, нам бы очень хотелось, чтобы действительно над Украиной закрыли небо, чтобы воцарился мир и чтобы Россия остановилась и ушла с нашей территории.
– Российское руководство при этом говорит, что они так вас и ваших пациентов "спасают от нацизма, неонацизма"...
– Вы знаете, я не хочу даже комментировать то, что говорит российское руководство. Я скажу, что я медик, я всю жизнь оказывал и оказываю помощь детям. И я хочу ее оказывать дальше. Я хочу лечить людей в мирной стране, в успешной стране со всеми высокими медицинскими технологиями – и делать так, чтобы мои пациенты все выживали, чтобы они все становились здоровыми, чтобы они жили полноценной жизнью.
Я не знаю и не хочу знать, что говорит российское руководство. Но я вижу взрывы ракет на своей больнице. Я вижу дырки от пуль в окнах своих палат. Я вижу испуганные глаза родителей и детей. И пусть российская пропаганда говорит что хочет: я вижу то, что я вижу. И объяснить это тем, что буквально до 24 февраля у меня было все хорошо, а тут вдруг что-то произошло, я не могу.
Многие мои друзья из России говорят: "Да это у вас пропаганда, у вас это еще что-то". На это я даже не нахожу доводов. И говорю: "Да, наверное, это инопланетяне на нас напали. Потому что до 24 февраля у нас в стране было все хорошо! У нас была одна из самых лучших клиник в Европе. К нам приезжали люди из-за рубежа и учиться, и лечиться. А сейчас вдруг по мановению ока российского руководства стало все плохо?"
Я считаю, что это никакая не операция, никакие это не инопланетяне. Это реальная война с ее звериным лицом. Действительно гибнут простые мирные люди.
Мы все на краю гуманитарной катастрофы. Из Украины идет поток беженцев, простые дети не могут получить инсулин либо тесты для измерения сахара. Если у нас оперировалось раньше в больнице 7-10 пациентов с обычным аппендицитом, сейчас всего один-два. Но это не значит, что аппендицита стало меньше: это значит, что дети просто не доезжают и умирают где-то дома. Обычная пневмония, обычные заболевания – они не исчезли, они есть, просто дети не могут получить помощь.
Это надо остановить, надо остановить войну и сделать так, чтобы был мир в Украине, потому что Украина находится в центре Европы. И гуманитарная катастрофа здесь приведет к гуманитарной катастрофе во всей Европе и во всем мире.
