"В первую брачную ночь я сказала, что у меня еще нет месячных, спросила, можем ли мы подождать, пока они появятся. Он согласился, но пошутил, что если это затянется, он заведет любовницу", – вспоминает Жибек.
Она живет в Кыргызстане. Ее похитили в 14 лет, во время выпускного после 9-го класса. Похитителя звали Тилек, ему было 22 года: "Мои родители приехали сразу же и захотели меня забрать. Но вдруг передумали и начали уговаривать: мол, смотри, это богатый дом, а у них и без меня хватает забот и детей".
"Месячные пришли почти через год, он и правда меня не тронул. Но шутки с любовницей оказались реальностью – он спал со своей одноклассницей. Но я его не настолько любила, чтобы из-за этого страдать. Меньше будет меня трогать, мне даже лучше", – рассказывает Жибек.
Она родила двойню, но измены мужа не заканчивались. "На фоне битых жен со злыми свекровями жаловаться мне стыдно, меня муж не бил, одевал. Но походы к однокласснице не закончились и через пять лет. Я поняла, что это просто унизительно перед детьми. Разводиться нам не пришлось, мы официально не женились".
Брак вне закона
История Жибек не единична. Правозащитники говорят, что ранние браки для стран Центральной Азии остаются острой проблемой.
Узбекистан стал последней страной региона, поднявшей брачный возраст женщин до 18 лет (изменения вступают в силу 1 сентября 2019 года). Но это не решит проблему, отмечают правозащитники: браки с несовершеннолетними официально не регистрируют, а проводят мусульманский обряд. Поэтому и нет точной статистики.
В Казахстане, Узбекистане и Туркменистане законодательство никак не регулирует заключение религиозных браков.
В Кыргызстане в 2016 году в Уголовный кодекс внесли статью, предусматривающую запрет на проведение религиозных брачных обрядов с несовершеннолетними. Ответственность – лишение свободы на срок от трех до пяти лет – предусмотрена не только для мулл, но и для родителей несовершеннолетней невесты и жениха. На 1 марта 2019 года было зарегистрировано 17 подобных случаев. Возбуждено 10 уголовных дел, вынесено 8 обвинительных приговоров, 22 человека получили условные сроки.
В 2011 году в Семейный кодекс Таджикистана внесли поправки, которые запрещают проведение обряда без документа о регистрации брака в ЗАГСе. "Если такого документа нет, проведение обряда является уголовным преступлением, особенно в случаях, когда один из супругов или оба являются несовершеннолетними", – объясняет пресс-секретарь Комитета по делам религий, упорядочений национальных традиций, торжеств и обрядов Афшини Муким.
При этом он знает примеры нарушения законодательства: "В сельской местности бывают случаи, когда священнослужители проводят обряды с несовершеннолетними. Это не настоящие священнослужители. Они сами называют себя муллами, не являясь ими, и не состоят на учете в Комитете по делам религии".
За брак с несовершеннолетней в Таджикистане можно получить лишение свободы на срок до шести месяцев, за принудительный брак – до пяти лет. Но, как отмечается в докладе Госдепартамента США о соблюдении прав человека в мире за 2018 год, в Таджикистане "до 10% мужчин практиковали многоженство, во многих из этих полигинных браков участвовали несовершеннолетние невесты".
"Патриархат сделал свое дело"
Правозащитники отмечают, что в большинстве случаев решение о браке принимают родители: "Девушка воспринимается родителями как отрезанный ломоть. Она уйдет в другую семью. Поэтому, считают родители, нет нужды тратиться на то, чтобы дать девочкам образование, – и стараются избавиться от них пораньше", – объясняет правозащитница из Таджикистана Ойнихол Бобоназарова.
"Даже если девушка будет сопротивляться, плакать и умолять, родители сказали – и все. Девушке ничего не остается, кроме как согласиться, потому что в противном случае она проявит неуважение к старшим", – говорит основательница движения #НеМолчиKZ Дина Смаилова.
"К таким женщинам нет уважения в семье. Если они один раз нарушили ее права – ее никто не спросил и выдали замуж, – то ее никто не будет спрашивать, хочет она рожать или нет, хочет она учиться или нет. Патриархат сделал свое дело – женщины годами умалчивали насилие над собой. Это социальная норма, которая нам навязана, что женщина должна подчиняться", – подчеркивает Смаилова.
Рожать ребенком
Брак в патриархальном обществе часто подразумевает, что женщина должна родить в первый год после замужества. Но, по словам гинекологов, рождение ребенка такой юной матерью несет много рисков.
"Согласно ВОЗ, от 15 до 19 лет – это подростковый возраст. В этом возрасте еще нестабильный гормональный фон, девочка еще не до конца выросла, не до конца сформировался ее костный таз. Чем младше девочка, тем больше возникает проблем. Может быть ряд осложнений: преждевременные роды, больше травматизма во время родоразрешения, высший процент кесарева сечения", – объясняет гинеколог медицинского центра ON CLINIC в Алматы Гульжан Салыкбаева.
"Сейчас очень часто говорят, что когда-то выдавали замуж и в 12 лет. Но никто не считает женщин, которые в то время погибли. Ссылаться на это неправильно", – отмечает доктор.
Замуж за насильника
Аккыз выдали замуж в 15 лет за 26-летнего кузена, который до этого год ее насиловал.
"Мне было 14 лет. Мы с родителями, тремя братьями и двумя сестрами жили на окраине Алматы, – говорит Аккыз. – И у нас постоянно жили папины родственники. Папа и его родня к маме относились жестоко, поэтому когда приехал в город работать Бекжан, кузен по маминой линии, я старалась держаться с ним".
"Когда мама вновь забеременела, я устроила скандал: зачем это надо, он ее бьет и у нас нет денег, снова все на мне будет. Папа избил меня", – вспоминает Аккыз.
"В обиде я убежала. За мной прибежал Бекжан. Он обнимал меня долго, начал гладить по голове, шее, плечам, я перестала рыдать. Он начал целовать меня, я не стала противиться, но быстро поняла, о чем говорили родители: мое тело грешное, и оно заморочило голову даже близкому родственнику. Я вырвалась, но Бекжан побежал за мной и сказал, что возбужден и не отпустит меня, пока я не пересплю с ним. Я билась, но он снял трусы и изнасиловал меня. Когда он закончил, обнял меня и сказал, что любит и мы должны пожениться".
По словам Аккыз, она хотела пожаловаться, но было некому: "Папа только что избил меня, мама боится всего на свете. А рассказать о родственнике мамы – это навести на нее еще больший гнев отца и его семейства".
"Я просто постаралась забыть, но изнасилование повторилось еще раз десять. Причем несколько раз дома, когда родители были в другой комнате", – говорит она.
Аккыз решила покончить с собой, но ее спасли. "Я рассказала в больнице причину желания покончить с собой, и как ожидалось, все обвинили маму в не таком воспитании и ее плохой родне. Кузен же заявил, что я с ним кокетничала и спала с кучей разных мужчин".
Аккыз заставили выйти замуж за кузена, поскольку она была беременна. Ей было 15 лет, поэтому официально брак не регистрировали – провели мусульманский обряд бракосочетания.
"Дочь родилась с инвалидностью, мой муж заявил, что это не его ребенок, но родня заставила его остаться со мной. Он пил и бил меня, а в 16 я снова забеременела. В 18 я родила третьего ребенка, в 19 похоронила первого. В 20 я развелась", – рассказывает Аккыз.
Сейчас ей 35 лет. Ни с кем из своих родственников Аккыз не общается: "Я сама вырастила двоих детей. Мне нечего стыдиться, стыдно должно быть им. Вместо того, чтоб сдать насильника в милицию, они сдали меня ему в жены".
"Будет учиться – станет проституткой"
Руё из Душанбе насильно выдали замуж в 17 лет. Сейчас ей 23 года, она разведена и воспитывает двоих детей. "Мою жизнь испоганили тетки по папиной линии. Они папе говорили: "Твоя дочь слишком шустрая, если будет учиться – станет проституткой".
"Меня с 7-го класса забрали со школы. Они заплатили, принесли фиктивную справку, что я якобы в другом месте учусь. В школе приняли это, хотя прекрасно знали, что я нигде не учусь", – рассказывает Руё.
"Выдали замуж насильно. Он был старше меня на два года. Но я и трех месяцев не прожила с ним, он меня бросил. Опять тети вмешались, рассорили меня с отцом, а потом еще и оклеветали меня. Умудрились сказать, что "она гулящая была, такой и осталась".
Через два года Руё вновь вышла замуж и родила двух девочек, но опять развелась.
"Это ошибка родителей, когда они выдают девочку рано замуж, она еще ребенок, – считает Руё. – Я ведь учиться хотела, мечтала стать хирургом. Если бы я сама решала, все было бы по-другому".
"Позвать муллу, он поженит"
Гулрафтор Аминовой сейчас 25 лет. Она живет в поселке Навбунёд Хуросонского района Таджикистана и одна воспитывает двоих детей – восьми и двух с половиной лет.
Замуж Гулрафтор вышла в 16 лет, жениху было 18. Говорит, что любила его. Из-за того, что невеста была несовершеннолетней, официально зарегистрировать брак они не могли, поэтому был проведен лишь мусульманский обряд.
"В кишлаке это нормально. Необязательно идти в ЗАГС, можно позвать муллу, он поженит. Это же настоящий брак", – говорит Гулрафтор.
Несколько лет назад ее муж уехал на заработки в Россию, оттуда позвонил ей и три раза произнес "талок" ("развод" по мусульманскому обряду).
Гулрафтор осталась одна с детьми и без денег. Родители мужа, в доме которых жила пара, выгнали молодую женщину вместе с детьми. Она добилась участка земли от администрации района и сама построила там домик.
"Условий никаких здесь нет. В дождь и снег крыша протекала первую зиму. Добрые люди, которые строили свои дома по соседству, делились стройматериалами", – вспоминает Гулрафтор.
Из-за раннего брака она так и не закончила учебу в школе. С неоконченным средним образованием постоянную работу найти не получается: женщина подрабатывает на полях местных фермеров или на стройке.
"23 года – старая дева"
Сейчас Камиле 23 года. В 19 лет она уехала из Ташкента учиться в одну из стран Евросоюза. Домой возвращаться не хочет: "Если я туда вернусь, то из-за узбекских традиций меня выдадут замуж. Это стыд для моей семьи, что девушка в 23 года еще не замужем. 23 года – это уже старая дева".
По словам Камилы, каждый ее разговор с матерью заканчивается тем, что "пора выходить замуж". "Мы узбеки. Мы мусульмане. Принято, что девушка должна выходить замуж рано, карьера и работа должны выходить на второй план. Первое – это семья и то, что девушка сидит дома, смотрит за детьми и домашним бытом", – рассказывает она.
У Камилы пока другие планы: "Я хочу остаться тут, не хочу возвращаться в то место, откуда еле выбралась. Я не собираюсь выходить замуж за узбека, а потом сидеть дома".
"Юная и неиспорченная"
"Мне было 23 года, ей – 15. Подождали, пока она 9-й класс закончит, и поженились", – вспоминает 56-летний Самат. Он живет в Кыргызстане. "Этот возраст сейчас для меня звучит страшно. Моей младшей дочери 17, она еще ребенок. Я не представляю, чтобы взрослый мир ее поглотил ролью жены".
В юности, закончив университет, Самат хотел остаться в Бишкеке. Но как младший сын, по кыргызской традиции должен был заботиться о родителях.
"Мои старшие братья со своими семьями жили далеко, но приехали к окончанию моей учебы, чтобы женить меня. Мать, отец и братья окружили меня за ужином и сообщили, что нашли мне девушку помладше: "Она еще юная и неиспорченная, можешь как хочешь под себя и под нашу семью воспитать", – рассказывает Самат.
"Юная так юная. Думал, ну 18-20. А когда узнал, что ей 15, был ошарашен. Хотя не думал о законности этого вопроса. Моя бабушка вообще в 13 вышла замуж, мама – в 16, мои братья похищали себе жен – тоже все выпускницами школ были", – продолжает он.
"Я старался относиться к ней бережно, защищал от моих и даже от ее родственников. Родить ее торопили не только мои и ее родители, но даже троюродные племянники и сваты брата. Мы не заводили детей первые два года, и за это время чего она только не слышала даже от своей матери", – говорит Самат.
Его жена умерла от рака груди. "Если честно, думаю, что она не была счастлива. Но она оставила мне детей, и я хочу помочь им стать счастливыми".
Некоторые имена изменены по просьбе героев.