Два дня назад советник украинского президента Алексей Арестович призвал украинцев к "тотальной рельсовой войне" против войск РФ: "Разнесите нахрен железную дорогу. Дальше разберемся и починим". Арестович объяснил, что снабжение железной дорогой – самый эффективный вид снабжения военных РФ, которые воюют в Украине, и срыв поставок новой техники, боеприпасов и топлива может "радикально" изменить военную ситуацию в пользу Украины. Еще ранее к "рельсовой войне" украинские власти призвали и белорусских железнодорожников: российская армия получает снабжение в Украине с территории Беларуси по линии Гомель – Киев.
Председатель правления Украинских железных дорог ("Укрзалізниця") Александр Камышин в интервью Настоящему Времени подтвердил, что обращался к белорусским железнодорожникам с предложением "остановить работу железных дорог Беларуси по направлению перевозок военных эшелонов в сторону Украины". "Я верю в то, что среди белорусов, а особенно среди белорусских железнодорожников, еще остались честные люди", – подчеркнул он.
– Сразу хочу спросить вас о цифре: сколько людей каждый день вы перевозите на поездах по эвакуации?
– На сегодняшний день это порядка 60 тысяч человек в день из центра, юга и востока, едущих на запад. А также порядка 20 тысяч человек, едущих с запада в соседние страны.
– Я это спрашиваю для того, чтобы люди имели представление, что происходит и в каком количестве украинцы передвигаются внутри страны, выезжают из-за войны за границу. Хочется поговорить о тех железнодорожниках, которые все это время продолжают работать, я думаю, вы сейчас расскажете, в каких условиях. Я просто скажу нашим зрителям, что с начала войны в Украине были убиты больше 30 железнодорожников. Хочу, чтобы вы уточнили, как это произошло? Как нападают на поезда, есть ли подрывы, что вообще происходит на железной дороге в Украине?
– Цифры, которые я назвал, 60 тысяч человек в день – это сегодня. На пике это было 190 тысяч человек в день, то есть в три раза больше. Я правда горжусь и благодарен каждому железнодорожнику, который делает свою работу на своем рабочем месте каждый день, ночь, независимо от графика работы, режима работы, дня недели и всего остального. "Укрзалізниця" показала, что железнодорожники могут работать в военное время как никогда четко.
Как нападают, как подрывают и как обстреливают железную дорогу? Так же, как и всю страну. Обстреливают нашу инфраструктуру, пути, станции, вокзалы, поезда, обстреливают города, где живут наши сотрудники. И в рабочее для них время, и в нерабочее для них время. И действительно, у нас на сегодняшний день уже 41 погибший железнодорожник и 40 раненых железнодорожников. Также три железнодорожника являются пленниками. Они пошли служить в ВСУ, и в результате этого их взяли в плен, то есть они официально числятся пленными.
– Скажите, есть ли понимание, железные дороги обстреливают намеренно, в то время, когда передвигаются люди, то есть когда они эвакуируются на этих поездах? Или в поезда попадают случайные снаряды, потому что идет война?
– Я бы сказал, что это случайные снаряды, поскольку точность и прицельность российских войск оставляет желать лучшего. Например, когда бомбили наш поезд, который шел в город Лиман, у нас погибла одна проводница, а еще одна проводница была ранена, русские бомбили мост. И поезд проходил в это время через этот мост. Такие же ситуации есть и в других случаях.
Есть случаи, когда под Харьковом снаряд в двух метрах от железнодорожного пути не разорвался и застрял в земле. И есть много других случаев, когда, например, рядом с Киевским вокзалом упала ракета: били в другое место, но сработало ПВО, и осколки упали рядом с вокзалом. Для меня это все-таки больше знак того, что бьют не прицельно в железнодорожную инфраструктуру, а бьют по соседним целям, но попадают и в ж/д инфраструктуру также. На сегодня и вокзалы, и поезда остаются самыми безопасными местами в этой стране.
– Хочу поговорить с вами о железной дороге, которая ведет из Беларуси в Украину. Известно ли вам, сколько по этому ж/д пути прошло российской техники в Украину?
– Я недавно обращался с призывом к белорусским железнодорожникам не выполнять преступные приказы и не везти российские военные эшелоны в сторону Украины. На сегодняшний день я могу сказать, что ж/д сообщения между Украиной и Беларусью нет. Я не буду уточнять детали, но я благодарен белорусским железнодорожникам за то, что они делают.
– Железнодорожного сообщения между странами нет с какого момента?
– Я не буду уточнять.
– То есть они сейчас не работают, а сами пути в непригодном состоянии с какого-то времени войны?
– Так точно. Я верю в то, что среди белорусов, а особенно среди белорусских железнодорожников, еще остались честные люди. И я бы не хотел их подставлять. Я благодарен им за то, что происходит на сегодняшний день в среде железнодорожников Беларуси, вы видите и слышите сообщения наверняка, так же, как и вся страна. И я уверен, что честные люди в этой организации сумеют остановить работу железных дорог Беларуси по направлению перевозок военных эшелонов в сторону Украины.
– Скажите, украинские военные ведь тоже подрывали железные дороги, чтобы пресечь путь, по которому может пройти российская военная техника?
– Я готов говорить за железную дорогу, я не готов говорить за украинских военных.
– То есть теперь российская техника по железным дорогам со стороны Беларуси не пройдет?
– Так точно.
– До начала войны, вы сами об этом рассказывали, 12 машинистов, которые работали в Украине, на грузовых поездах доставляли грузы в Россию и в Беларусь. Когда началась война, 12 человек оказались на территории России и Беларуси. Большую часть из них удалось сразу вернуть в Украину, насколько я понимаю, а четверо застряли в Беларуси на 23 дня. Я хочу понять, что происходило с ними в это время? Их не выпускали? Они были в заложниках? Что это было?
– Вы правы, 12 наших железнодорожников оставалось на территории России и Беларуси на момент начала войны. Первых восьмерых мы сумели забрать в Украину довольно оперативно в первые дни войны. И четыре человека только сегодня утром добрались до своего дома. Все эти дни они находились на территории Беларуси, они содержались в приличных, достойных условиях, их там не держали под стражей, но и уехать они не могли. Я благодарен белорусским железнодорожникам за достойное человеческое отношение к нашим сотрудникам, пока они были на территории Беларуси.
– А как так получилось? То есть они там жили, питались, но были под надзором? Какая была причина их задержания? Почему их не выпускали? Какие основания для этого могли быть?
– Они не могли покинуть то место, где они находились, но при этом, еще раз повторюсь, к ним относились надлежащим образом.
– Сейчас они в удовлетворительном психологическом состоянии?
– Мы провели вчера с ними весь вечер, половину ночи, они находятся в абсолютно удовлетворительном психологическом состоянии, они ехали домой, когда мы с ними виделись, они полны уверенности в победе нашей страны, они полны желания были увидеть свои семьи. Четыре железнодорожника имеют суммарный опыт работы на железной дороге в 44 года. Там есть один человек, который 22 года работает на железной дороге, есть один, который 11 лет, и двое человек – по 5 и 6 лет. Это ценные для нас сотрудники, это молодые сотрудники, мы при этом рады тому, что мы вернули этих людей домой.
