В России представители некоммерческих организаций говорят, что люди перестают жертвовать деньги на благотворительность – им самим не хватает. Теперь намного сложнее стало помогать бездомным, тяжелобольным детям и беженцам.
"Ночлежка": "Кризис приводит к увеличению числа бездомных"
В офисе благотворительной организации "Ночлежка", помогающей бездомным, пусто. Сотрудники работают из дома. Если начнется экономический кризис, людей оставшихся на улице, будет больше, говорит руководитель "Ночлежки" Григорий Свердлин: "Кризис – это то время, когда люди вынуждены искать работу и переезжать ради этого в другой город, а это частая причина бездомности. Кризис – это то время, когда люди теряют работу и им не хватает денег на съем жилья. По понятным причинам каждый кризис, к сожалению, приводит к увеличению числа бездомных".
Количество пожертвований "Ночлежке" уже уменьшилось, а людей, которым нужна помощь, становится все больше. Бездомные находятся в группе риска, и подобрать им безопасный ночлег очень сложно.
"Мы очень ждем и призываем власти оперативно создавать дополнительные приюты, дополнительные места, в которых люди могут самоизолироваться, как это сейчас происходит по всему миру, – говорит Свердлин. – Если власти выделят помещения, где это можно сделать, то остальное мы готовы взять на себя. Мы написали уже обращения и к властям Петербурга, и к руководству Москвы, и в Минтруд, и Минздрав. Ждем реакции с нетерпением".
"Дом с маяком": "Кислородный концентратор стоил 50 тысяч рублей – теперь 150″
Пожертвования для фонда "Дом с маяком" уже уменьшились примерно в три раза, говорит его директор Лидия Мониава. Крупные благотворители просят подождать, потому что судьба их бизнеса остается неясной. А денег на новое оборудование для тяжелобольных детей уже не хватает.
"Сейчас поставщики медицинского оборудования устроили примерно такую штуку, как во время терактов таксисты – поднимают цены безумно. То есть спекуляция на трагической ситуации. Поставщики подняли цены в три раза на то оборудование, которое нужно при лечении коронавируса", – рассказывает Мониава.
Теперь подгузники, пеленки, влажные салфетки будут закупать сами родители детей – подопечных фонда. А сэкономленные деньги благотворители пустят на закупку лекарств и оборудования.
"Например, кислородные концентраторы мы покупали раньше за 40 или 50 тысяч рублей, а теперь поставщики предлагают за 150 тысяч, – говорит Лидия Мониава. – То есть в три раза подорожало оборудование. А детям в хосписе всем нужны концентраторы, потому что у них у всех проблемы с дыханием".
"Гражданское содействие": "Люди теряют работу и никак не защищены"
Иса – беженец из Афганистана. У него диагностировали коронавирус, но оставили лечиться на дому. "Приехала скорая помощь. У меня горло болит и температура была. Взяли мазок из горла и носа. Позвонили и сказали, что у меня проблема. Сказали, в больницу не надо. Можно дома", – рассказывает Иса.
Болезнь протекает в легкой форме. Теперь Исе и еще пяти членам семьи целый месяц запрещается выходить из квартиры – посещать работу и ходить за продуктами. Продукты для беженцев собирает комитет "Гражданское содействие", который уже обращается за помощью к общественности – денег на помощь не хватает.
"За последние недели люди потеряли работу. Работа эта была, как правило, неофициальная, потому что большинство наших беженцев не имеют статуса. И к сожалению, трудовые мигранты по большей части тоже работают без договора – такая у нас сложилась система, люди ничем и никак не защищены", – говорит председатель комитета "Гражданское содействие" Светлана Ганнушкина.
Митя Алешковский: "Бизнес в первую очередь срезает бюджеты на благотворительность"
В эфире Настоящего Времени соучредитель благотворительного фонда "Нужна помощь" Митя Алешковский рассказал, что одновременно с растущей нагрузкой на фонды сокращается помощь как от бизнеса, так и от граждан – и это может отбросить благотворительный сектор на годы назад.
— Люди перестали сейчас перечислять деньги на благотворительность, потому что испугались или потому что у них деньги кончились?
— В первую очередь, конечно, перестали жертвовать компании. Один из крупнейших фондов в России – я не уполномочен называть его, даже не буду говорить, с кем он работает, чтобы не вызывать никакой паники, – я сегодня говорил с его директором, у них на сотни миллионов рублей [сократились пожертвования].
— Это сколько людей, которым они помогают, недополучат теперь помощи?
— Тысячи детей, больных самыми серьезными заболеваниями. И это результат того, что бизнес в первую очередь срезает все бюджеты на благотворительность. Оно и понятно, потому что у бизнеса сейчас вопрос выживания. А благотворительность не приносит бизнесу никакой прибыли, потому что в России нет налогового вычета для бизнеса за занятие благотворительностью, как это есть в большинстве развитых экономик мира – и западных, и восточных: Япония, Южная Корея, Америка, Канада, Англия – везде.
— То есть бизнес даже не может уволить здоровых, чтобы помочь больным сейчас. В России особенная ситуация – нельзя уволить людей так просто.
— Про увольнения – это отдельная тема, конечно. Смысл в том, что снижаются критически пожертвования от бизнеса, их просто нет. Сейчас правильно было сказано, что есть сейчас возможность поддерживать только у крупного бизнеса: у "Яндекса", "Билайна", гигантов типа "Мегафона" и так далее. А большинство компаний просто срезали [этот вид расходов].
Что касается частных пожертвований людей – эти пожертвования тоже сокращаются, они сокращаются тоже серьезно. Например, на нашей платформе 250 тысяч пожертвований в месяц совершается на нашем сайте. И 20 тысяч пожертвований за март не прошло, потому что на карточках не было денег.
— Десять процентов людей просто не смогли вовремя заплатить, потому что в этот момент на счету не было денег – банк не списал деньги. Понятная статистика, очень наглядная. Что делать "третьему сектору" – людям, которые буквально спасают жизни других людей?
— Мы находимся сейчас в критической ситуации. Мы ведем много дней подряд прямую трансляцию того, что происходит в "третьем секторе", мы каждый день публикуем десятки сообщений о том, как себя чувствуют некоммерческие организации. Они чувствуют себя очень плохо в каждом регионе, в каждом городе. Нет никакой конкретной отдельной темы, которая чувствует себя хуже или лучше. Мне звонят люди и говорят: "А кому нужнее сейчас помощь?" Да всем нужнее. Плохо вообще всем.
— А есть еще ощущение, что люди, которые болеют редкими заболеваниями или не редкими, но просто нуждаются в помощи в том числе, – все эти новости забила немножко новость о коронавирусе, и они стали менее заметны. Это тоже проблема.
— Простой пример приведу. Критическая ситуация сложилась в регионах и в Москве с донорской кровью, потому что люди не ходят сдавать кровь, потому что боятся заразиться коронавирусом. Хотя, черт побери, в больницах, где сдают кровь, все стерильно, постоянно все обрабатывается. Это последнее место, где вы можете заразиться коронавирусом, – в службе донорской крови. Критическая ситуация, и она влияет на онкобольных, на всех людей, которым требуется переливание крови.
