Каждый год 1 сентября в Беслане вспоминают жертв трагедии 2004 года, когда в школе №1 террористы взяли в заложники более тысячи человек и держали их там в тяжелейших условиях, без воды и туалетов, почти трое суток. Власти отдали приказ на штурм школы 3 сентября. В результате теракта погибли 334 человека, из них 186 детей.
У учителя истории Надежды Гуриевой при штурме захваченной школы погибли сын и дочь.
"Убирали с моими детьми мой кабинет, с сыном вешали занавесочки. А дочь старшая вычистила доску и написала: "С последним вас первым звонком!". И мне кричит: "Мама, посмотри, как я написала красиво". А я прочитала – и у меня мурашки по спине. Я говорю: "Ой, Верочка, с последним первым звонком…". Она говорит: "Ну, у них же последний". И дописала внизу: 11 "В" класс. Цветочек нарисовала, и мы пошли. С этого началось то самое утро", – вспоминает Надежда.
Тогда она вышла на работу меньше чем через три месяца после захвата школы и начала вести уроки, несмотря на личную трагедию.
"В течение четвертого числа опознали ребят уже в морге, там, во Владикавказе. Забрали, хоронили закрытых, – вспоминает Надежда. – Верочка сгорела очень сильно. Борис – не так, половина тела только. Верочку по остаткам трусиков и платья бального под попкой вот, что было. И поза. Я просто описала им, в какой позе, какая прическа, во что был одет Борис, во что была одета Вера".
Корреспонденты Настоящего Времени приехали на съемки в Бесланскую школу накануне последнего звонка. В память о погибших школьниках и учителях на любом празднике здесь выпускают белые шары, а перед вальсом всегда – минута молчания.
Все линейки ведет директор Елена Ганиева. В 2004 году она была школьным завучем. В плену Елена, как и еще 1100 заложников, провела 52 часа.
"Я начинала линейку. Как раз только взяла микрофон в руки, уже школу построила – только взяла микрофон. И когда начались вот эти выстрелы, мы побежали все в зал, – рассказывает Елена Ганиева. – Потом мы не реагировали на выстрелы, это было не страшно. Самое страшное – это чувство жажды. Страшнее этого быть ничего не может для человека. У меня сыну сегодня уже 24 года, до сих пор возле его кровати стоит баклажка с водой".
Бутылки с водой уже 15 лет приносят и к разрушенной школе – в память о погибших детях, которым боевики не давали пить.
Через несколько месяцев после похорон заложников к школе №1 подъехали бульдозеры, чтобы ее снести. Защищать место самого страшного в истории России теракта вышли матери погибших детей. Позднее, при строительстве мемориального комплекса, у школы все же демонтировали котельную, мастерские и здание начальной школы. В 2012 году на его месте начали строить православный храм.
В этом году храм облицевали и стали расписывать. Пока пишут канонические фрески. Иконописцы обещают, что на стенах будут изображены все погибшие в бесланской школе.
"Храм посвящен воскресению Христову, хотя стоит он фактически на крови мучеников, – рассказывает преподаватель Московской духовной академии Александр Солдатов. – И так как стоит на крови мучеников, не может такого быть, чтобы они тут каким-то образом не были изображены. 334 погибших, включая и спецназовцев, которые пытались их защитить и погибли здесь".
Новую школу построили буквально через дорогу от старой, и уже 15 лет у нее нет номера. Должно ли новое здание иметь №1, как у старой школы, – этот спор пострадавшие при теракте ведут много лет.
"Первая школа – это школа, в которой случился теракт, это школа-заложница. Мы не можем сейчас забрать у этой школы ее имя и ее более чем столетнюю историю", – поясняет Сусанна Дудиева, председатель комитета "Матери Беслана". – "Мы хотим, чтобы вся эта территория стала музеем-центром профилактики терроризма №1".
Учитель истории Надежда Гуриева последние 15 лет – смотритель музея памяти Бесланского теракта. Она говорит, что для нее номер школы – это не цифра, это факт возникновения этого учебного заведения. "Первая школа – это не стены, это люди, которые здесь. Это традиции, которые здесь. Это история нашего города – маленького, пусть бы его никто не знал никогда, что он есть, этот город. Ну такая случилась история – мы ее переписать не можем".
Сейчас в школе работают около 20 учителей, переживших захват. Говорить о теракте они не любят, но при этом обижаются, что про Беслан в России вспоминают только раз в году – и с каждым годом все меньше.
"Только во время траурных дней в сентябре, 3 сентября, мы слышим "Беслан", "в Беслане вспоминают 2004 год" – и показывают мероприятия, которые проходят в эти траурные дни. И, пожалуй, всё, к сожалению", – говорит Елена Ганиева.
"Дети отпрашиваются все время – то попить, то в туалет. Я не могу не отпустить. Я знаю, что этот поросенок сейчас пойдет гулять по школе, но я все равно не могу не отпустить, потому что я вот это помню – как детишки мучались от жажды, это все время перед глазами стоит", – говорит Надежда Гуриева и добавляет:
"О них забыть нельзя. Забудем – получим еще, и не одну первую школу, а еще много-много чего".
