Руководитель правозащитного центра "Весна" Алесь Беляцкий рассказал о задержанных в дни протестов белорусах. "Общее количество политзаключенных – можно уже сейчас их так называть, – по примерным подсчетам, около 200-300 человек", – cказал он. По словам Беляцкого, белорусы, которые сейчас считаются пропавшими без вести, скорее всего, проходят по уголовным делам.
Волонтер лагеря на Окрестина, где, по рассказам вышедших, жестче всего обходятся с задержанными, рассказала в эфире Настоящего Времени о том, как помогают тем, кого выпускают.
— Что сейчас здесь происходит?
— В данный момент на территории лагеря организовано несколько островков различной помощи, в том числе юридическая консультация, психологическая помощь, медицинский осмотр, информационный центр, кухня, маленький выездной приход, [а также] очереди на получение вещей. Люди, которые хотят забрать свои личные вещи, которые у них отняли при задержании, приходят, регистрируются, стоят в очереди и получают свои вещи. Все это сопровождается нашими волонтерами, поскольку многие люди напуганы, они не хотят возвращаться к этому месту. Поэтому мы решили помочь им максимально. Мы сопровождаем каждого, мы вместе с ними ходит в помещение, где хранятся вещи, помогаем им найти их личные телефоны, часы, ключи и отпускаем.
— Чем вы объясняете необходимость [частичного запрета видеосъемки]?
— Дело в том, что многие адвокаты, имеющие определенный опыт работы, определенную репутацию, в связи с политической ситуацией в нашей стране хотят остаться инкогнито. Они хотят помочь, но хотят помочь анонимно. Поэтому мы ограничили видеосъемку тех мест, где проводятся консультации юристов, адвокатов и где проводится медицинский осмотр – в эстетических целях.
Мы никогда не знаем, когда в следующий раз откроется дверь ЦИП и выйдет человек. Последние вышедшие парни были вчера в четыре часа дня – их было двое.
— Почему не хотят волонтеры, чтобы здесь собиралось много людей?
— Мы предположили, что большая толпа людей, которая кричит лозунги и требует освобождения заключенных, она может повлечь за собой определенные неудобства для сотрудников этого учреждения. Они не препятствуют волонтерам находиться здесь, но и не хотят, чтобы проводились какие-то массовые мероприятия и к этому привлекалось общественное внимание. Поэтому мы приняли решение попробовать отговорить большую толпу людей прийти сюда и кричать лозунги, чтобы максимально обезопасить себя как волонтерский городок и обезопасить тех людей, которые, возможно, еще находятся в стенах заключения, от физического насилия.
— В каком состоянии находятся те люди, которые попадают к вам?
— При мне за последние четыре дня не было тяжелораненых и людей в тяжелом состоянии, которых бы отпустили здесь. В основном это люди с травмами конечностей, с побоями, синяками, ссадинами. Мы проводим медицинский осмотр, отправляем людей в больницу, мы делаем им рентген, компьютерную томографию, МРТ. Некоторых оставляют на лечение в стационаре, некоторые люди [отказываются от госпитализации].
— Есть какая-то информация, сколько вышло и сколько там находится, можно ли как-то это узнать?
— Создали сайт-страничку для того, чтобы узнать информацию по всем задержанным. Родственники, которые ожидали своих родных у стен Окрестина, в основном уже здесь не находятся, потому что основную массу людей отпустили. Осталось то небольшое количество пропавших без вести, которых мы пытаемся найти здесь, в других местах задержания, в больницах – где-нибудь. Они числятся пропавшими без вести, и мы пытаемся найти хоть какую-то информацию о них.
