Будет ли кандидатура Михаила Мишустина "технической", что Владимира Путина не устраивало в премьерстве Дмитрия Медведева и к каким изменениям приведут поправки в Конституцию. На вопросы Настоящего Времени ответил экономист, первый заместитель председателя правления Центробанка России в 1995-1998 годах Сергей Алексашенко:
— Как вы думаете, что значат сегодняшние новости?
— Я бы выделил несколько сюжетов. Первое и самое главное – Владимир Путин сказал, что я остаюсь, я никуда не ухожу и я буду править долго. Я – в смысле Путин. При этом я не очень понимаю, в какой должности я решу остаться: то ли я буду президентом, то ли я буду руководителем Государственной Думы, то ли я стану руководителем Государственного Совета. В общем, я над этим еще подумаю, но знайте, что я так вот сейчас все подвигал и, соответственно, где-то я осяду.
Второе, мне кажется, что очень важная новость: это то, что Путин, очевидно, внесет законопроект (и этот законопроект будет принят Государственной Думой, Советом Федерации) о том, что он как президент может в любой момент изменить состав Конституционного суда и Верховного суда. То есть он получит право изменить состав высших судебных органов России ровно в таком формате, как ему будет удобно. В общем, и сейчас у президента руки развязаны в том плане, что в Конституционном суде много вакансий, можно судей назначать. Но у него еще будет право их всех увольнять. Это означает, что уже на самом деле такие совсем близко к диктаторским полномочия.
Третье – это изменения, о которых много говорят, что вроде как движение в сторону парламентской республики, что усиление роли парламента. Очевидно, что в парламенте, где сидят только те, кого Кремль акцептовал, эти изменения декоративные, по большому счету, они и ничего не изменят. Это то, что касается, как говорится, институциональных изменений.
— Хотела про это некоторое противоречие поговорить. С одной стороны, то, о чем вы говорите, все эти знаки и сигналы Владимир Путин посылает, очевидно, каким-то интересующимся людям. Но то, что узнают рядовые россияне из сегодняшних новостей, – это то, что во время послания Федеральному собранию Путин предложил очень много социальных поправок в Конституцию, он, значит, заботится о своих людях. Может быть, им при такой повестке дня будет уже все равно, в каком качестве Владимир Путин с ними останется после 2024 года?
— Тем людям, на которых рассчитана социальная часть послания, я, честно говоря, не думал, что мы о ней будем сегодня говорить, хотя она самая большая, что называется, расходная часть из всех посланий, которые только были. Там Силуанов с Кудриным спорят, то ли 450 млрд рублей в год, то ли 500 млрд рублей в год. Но мне кажется, что те люди, на которых направлены эти деньги, это и малообеспеченные, это и материнский капитал, включая рождение первого ребенка, это бесплатные завтраки в школах, ясли и так далее. Мне кажется, что этим людям, которые живут ниже уровня бедности, им, вообще говоря, все равно, кто такой Путин, что он там делает, какую должность он там занимает. Хоть царем себя назови, самое главное, дай нам денег.
В этом отношении, конечно, все эти поправки конституционные, законодательные очень направлены на интеллектуальную элиту, на политическую элиту, на ближний круг Путина, который получил четкий и явный сигнал, что я не устал и я не ухожу.
— Как вы думаете, насколько быстро будут развиваться дальнейшие события? Сейчас уже обсуждаются по горячим следам разные сценарии: будет ли это референдум, будет ли это все в единый день голосования в сентябре, внеочередные выборы. У вас есть какой-то прогноз?
— Мне кажется, что это совершенно неважно, потому что события развиваются стремительно, и самое главное событие – это отставка правительства Медведева, отставка Дмитрия Медведева, персональное назначение руководителя правительства. Мне кажется, что с точки зрения будущего, то, что называется транзитом, переходом власти, если как-то будет меняться в 2024 году, то главное – это уход Дмитрия Медведева. И появление такого технократа, то есть премьер-министра, который, по большому счету, ни на что политическое не претендует.
Соответственно, все карты в руках у Владимира Путина. Он может выбирать тот вариант или этот вариант. И понятно, что мы сейчас входим примерно в эпоху как между 2004 – 2008 годами, когда, помните, ушел Касьянов, пришел Фрадков, ушел Фрадков, пришел Зубков. Вот эта круговерть премьер-министров, когда ты совсем не понимаешь, да и не очень важно, как зовут премьер-министра. И это означает, на мой взгляд, что Владимир Путин одновременно с этим принял решение, что он именно сейчас может произвести радикальные перестановки в том, что называется "широкий круг Путина" или "узкий круг Путина". Люди, которые работают с ним и в Кремле, и в правительстве, и с кем он будет проходить уже этот 2024 год и входить в новый цикл. Я даже не знаю, как его назвать, – президентский, властный цикл.
И, конечно, уход Дмитрия Медведева, человека, который претендовал на пост президента и у которого были какие-то политические амбиции, – это очень важный знак. Мне кажется, что здесь Путин четко озвучил главную претензию свою к Медведеву, назначив Мишустина: это то, что Медведев – человек не дела. То есть он так и не смог организовать работу правительства.
Мне кажется, что Путин думает, что хороший премьер – это как в советской системе: я сказал, я тебе дал цели – ты принял план и побежал его выполнять. И не рассказываешь мне о своих проблемах, а как машина работаешь: команда направо, команда налево. И вот, что называется, вперед, должно все работать.
Мишустин – он такой на самом деле. Если абстрагироваться от содержания российской власти, Мишустин – достаточно эффективный менеджер. Он хорошо руководил налоговой службой, он ввел много новаций, информатизацию, улучшил общение с налогоплательщиками, повысил собираемость налогов. То есть все, что требуется от руководителя налоговой службы, он делал хорошо.
