22-летний мобилизованный Дмитрий Хаснулин из Комсомольска-на-Амуре дважды сбегал из военной части перед отправкой в Украину. За первое "самовольное оставление части продолжительностью свыше одного месяца", как это квалифицировал суд по ч. 5 ст. 337 Уголовного кодекса РФ, ему назначили условное наказание, поскольку тогда он добровольно сдался и раскаялся. Когда Хаснулин сбежал второй раз, его поймали и приговорили по той же статье уже к реальному сроку – 7 лет колонии строгого режима.
Дмитрий Хаснулин – не оппозиционер, не пацифист и не узник совести. "Дмитрия посадили просто за то, что он не хотел умирать", – считают его родные.
Издание Сибирь.Реалии рассказывает историю Хаснулина.
После 9 классов Дмитрий выучился в техникуме на автомеханика, потом проходил срочную службу рядовым в войсковой части недалеко от Комсомольска. До армии – в 17 лет – успел жениться и завести ребенка. Мать, к слову, родила Диму в 18 лет. "У нас все ранние, начиная с меня, – смеется бабушка. – А чего принцев ждать!"
После "срочки" его уговаривали остаться в армии по контракту, но он не захотел: "Да зачем оно мне надо?" Вернувшись, развелся и женился вновь, родился сын. Новый брак не продержался и года. Правда, и после развода пара периодически сходилась. "То живут, то не живут, мы в их отношения не вмешивались", – говорит Татьяна, мама Хаснулина. Прописан же Дима у бабушки, туда и принесли ему повестку явиться на военную службу "в рамках частичной мобилизации".
– Повестка в сентябре была, но Дмитрию ее лично не вручали, он у Кати [вторая экс-жена] жил, потом приходил, я ему показала. Он не хотел сначала идти в военкомат, но в начале октября все-таки пошел – испугался, что будут штрафы, по телевизору о них говорили, – рассказывает его бабушка.
Мать Дмитрия добавляет: "Друг его еще подбадривал, мол, давай, братуха, иди, а я следом за тобой. Этот друг потом куда-то просто слинял. Дима наш вообще ведомый очень: ему сказали – он пошел".
"Показали, как палец перевязывать, и вперед"
На следующий же день после явки в военкомат Хаснулина отправили в военную часть села Князе-Волконское – там проходят подготовку мобилизованные со всего Хабаровского края. Вот только подготовки как таковой не было, по словам родственников.
– Когда он нам звонил из Князе-Волконского, рассказывал, что там бардак: все пьют [спиртное] и ничего не делают, не пойми что творится, – вспоминает Татьяна. – Говорил, что никакого обучения военному делу не было. Подошли к командиру, спросили: можно пострелять? Ну хочешь, иди постреляй, хочешь, гранату брось. На "срочке" их тоже не особо учили воевать. Ребенок необученный, ну какая может быть война? Пушечное мясо просто, получается!
– Его почему-то определили санитаром, хотя он никогда медицинской темой не интересовался и ничего в этих делах не понимает, – недоумевает бабушка Димы. – Показали, как палец перевязывать, и вперед.
Отчим Димы вспоминает, что, когда война только началась, тот был настроен воинственно: "Покрошим укропов!" А потом постепенно сник, особенно после объявления Путиным частичной мобилизации. И в телефонных разговорах из Князе-Волконского говорил матери: "Я не хочу туда, мне страшно".
– Скидывали ему ролики из Украины, что там творится. Видимо, насмотрелся, наслушался и сделал для себя выводы. У нас же молодежь какая: сначала вспыхнут, а уже потом думать начинают, – рассуждает отчим.
В середине октября Дмитрий приехал в Комсомольск – родным и жене соврал, что отпустили на побывку. Его разыскивали, обещали через родных, что если он вернется в часть, то ему дадут условное наказание и не пошлют в Украину. В канун Нового года Хаснулин сдался: явился в военный следственный отдел по Комсомольскому-на-Амуре гарнизону с повинной. На него завели уголовное дело, а ждать суда отправили не в следственный изолятор и не под домашний арест, а на гауптвахту железнодорожной военной части, расположенной на окраине города.
– Непонятно, в каком статусе он там находился. Не работал, не служил, просто держали его там, и все. На довольствие поначалу даже не поставили, мы ему еду возили туда, – рассказывает Татьяна.
В этом странном "СИЗО" Дмитрий Хаснулин провел чуть более двух месяцев и попыток сбежать не предпринимал, хотя его иногда даже отпускали домой. В начале марта 2023-го состоялся суд, который дал ему пять лет условно, с испытательным сроком в 3 года, "в течение которого осужденный своим поведением должен доказать свое исправление".
"Я еще молодой, я жить хочу"
"Исправляться" Диму отправили в в/ч Князе-Волконского. И по-прежнему, со слов родных, никаких военных учений он не проходил. В конце марта его вместе с другими мобилизованными препроводили в хабаровский аэропорт, чтобы отправить в Украину. Вылет уже в час ночи внезапно отменили, и новобранцев повезли обратно в часть. Хаснулину сопровождавший их офицер разрешил самостоятельно прибыть к утренней поверке. Но он не вернулся – уехал в Комсомольск и там скрывался. Родные все понимали, но помалкивали.
– Он ничего толком не объяснял, что к чему, где он и что. Спросишь, как дела, у него один ответ, мол, "нормально все". Один раз только расплакался: "Мама, ну, почему мне так не везет, я не хочу умирать, я боюсь, почему меня заставляют, я еще молодой, я жить хочу".
В своих страхах Дима признавался и бывшей жене: "Он боялся умереть, а кто же этого хочет? Правильно – никто".
– Им командиры сразу говорили, что они едут в один конец, – рассказывает она. – Конечно, он испугался. Я считаю, на войну должны отправлять людей, которые хоть чему-то обучены и смогут нас защитить, а не молодых парней, которых ничему не учат, не объясняют, а просто посылают на смерть. Куда катится этот мир, я не понимаю. Дети мои плачут, нам тяжело без Димы. Сын спрашивает: где папа? Не скажу же я ему, что в тюрьме, вру, что в командировку уехал.
"Рецидивист, опасный для общества"
Хаснулина поймали в начале мая и водворили уже в СИЗО – родные теперь виделись с ним только на заседаниях суда.
– Вводили его в наручниках, как настоящего преступника, называли рецидивистом, опасным для общества. Просто ни за что осудили, просто потому, что отказался умирать, – мать до сих пор не может поверить в реальность происходящего.
Услуги платного адвоката в Комсомольске стоят от 50 тысяч рублей (независимо от исхода дела), такая сумма для семьи Дмитрия оказалась неподъемной. Защитника дали государственного, но родные остались довольны его работой: "Он очень хорошую речь сказал на суде, что правительства стран не могут между собой разобраться, а наши дети воюют".
Адвокат настаивал на оправдании своего подзащитного, говоря, что его поступок "следует считать проявлением гражданской позиции относительно безосновательной политики государства в вопросе объявления частичной мобилизации". Суд же решил, что Хаснулин "не осознал последствий своего поведения, не оправдал оказанного ему доверия со стороны общества и государства" и что "исправление невозможно без лишения свободы". Апелляция не помогла, а в Верховный суд родные обращаться уже не стали: "Адвокат сказал, что это бесполезно – слишком уж тяжелая статья".
"Десять раз убежал бы снова"
Приговор вступил в силу, и сейчас Дмитрий Хаснулин отбывает срок в колонии строгого режима. В своем "выборе" он не раскаивается.
– Я спрашивала у него: не жалеет ли, что так поступил? Говорит, что нет, что снова хоть десять раз убежал бы, "лучше отсижу, чем на войну поеду". И правильно, а я бы его спрятала, чтобы не ехал он туда. Воевать должны те, кто готов морально, кто сам решил идти, обдуманно. Но по большому счету вообще не надо воевать. Из-за того, что мой сын не хотел умирать, теперь лучшие годы своей жизни в тюрьме проведет, с настоящими уголовниками, – сокрушается мать. – Вот каким он выйдет оттуда через семь лет? Со сломанной психикой, на всех обозленный? Не представляю.
Оригинальная статья – на сайте Сибирь.Реалий
