Партизан и офицер Йонас Норейка для одной части населения Литвы – герой и борец за свободу, лидер антикоммунистического подполья. Но для других он – пособник нацистов и антисемит, виновный в убийствах тысяч литовских евреев. Несмотря на сотрудничество Норейки с нацистами, в Литве сегодня чтят его память на государственном уровне. В Вильнюсе и Шяуляе, крупном городе на севере Литвы, установлены мемориальные доски Норейке. А в другом населенном пункте в честь партизана названы школа и улица.
Представители литовского еврейского сообщества (в стране осталось не более трех тысяч евреев) уже много лет не могут смириться с чествованием "боевого офицера". Глава еврейской общины Шяуляйского округа Саня Кербелис уже не один год требует от муниципальных властей убрать знаки, прославляющие Норейку. Но пока его обращения не принесли результата.
****
Холокост – черная страница в истории Литвы. Во время немецкой оккупации в Литве были убиты около 200 тысяч евреев – 96 процентов всех членов общины, живших в стране до начала войны. По данным историков, в геноциде принимали участие и местные жители, в том числе офицеры и партизаны, боровшиеся с красноармейцами уже после отступления вермахта.
Партизан и офицер Йонас Норейка – одна из таких противоречивых фигур. Для одной части населения Литвы он герой и борец за свободу, лидер антикоммунистического подполья. Для других – пособник нацистов и антисемит, человек, повинный в убийствах тысяч литовских евреев.
Памятную табличку Норейке в Шяуляе открыли в 2010 году на здании местного самоуправления. В первый год нацистской оккупации Норейка нес здесь службу – занимал пост начальника Шяуляйского округа. Как говорит Саня Кербелис, в этом доме будущий партизан работал над "окончательным решением еврейского вопроса" в отдельно взятой местности.
"Это напрямую затрагивает мою семью. Норейка подписал указ, в результате которого часть моих предков и соотечественников оказались в Жагарском гетто, где вскоре все они были убиты, – говорит глава еврейской общины Шяуляйского округа Саня Кербелис. – Именно по его распоряжению в Литве учреждались гетто. В связи с этим я никак не могу оценивать его позитивно".
"Скажу больше: если мы живем в демократической стране, если мы – члены Евросоюза и НАТО, Литве как государству не делает чести то, что таким личностям устанавливают мемориальные таблички, да еще и чтят их на национальном уровне, – считает Кербелис. – Это оскорбляет память жертв Холокоста, выживших и потомков тех, кто был убит не без его участия".
Кербелис подчеркивает, что до Второй мировой войны в Шяуляе проживало около 10 тысяч евреев. После Холокоста в город вернулись лишь от трехсот до пятисот человек: речь идет о тех, кто выжил в концлагерях, а также о людях, успевших сбежать вглубь России – это так называемые "эвакуированные". Эти вернувшиеся – живой укор тем своим соседям, кто хотел их смерти.
"Не секрет, что нацисты лишь руководили преступлениями, а все черные дела, все зверства по большей части вершили местные жители – соседи, бывшие одноклассники, знакомые, – делится деталями Саня Кербелис. – Самой первой жертвой Холокоста в Шяуляе был молодой мужчина с шестилетней дочкой. Их забили литовские молодчики – забили до смерти в прямом смысле слова у здания бывшей синагоги. Еще до того, как немцы вошли в город".
В современной Литве роль Йонаса Норейки в убийствах евреев историки оценивают противоречиво. Несмотря на то, что посольство США и западные дипломаты уже много лет призывают местные власти избавиться от монументов пособникам нацистов, пока ситуация не меняется.
Литовский центр исследования геноцида и резистенции жителей Литвы (это госорганизация, представляющая официальную точку зрения) признает, что Йонас Норейка фигура неоднозначная, но считает, что исключать его из пантеона национальных героев не стоит.
"С одной стороны, Норейка способствовал перемещению евреев в Жагарское гетто. Кроме того, имел отношение к конфискации движимого и недвижимого имущества евреев. С другой стороны, его деятельность в Шяуляйском округе не была связана с исполнением массовых убийств, – говорит историк Центра геноцида Альфредас Рукшенас. – Это было дело рук немецкой оперативной айнзацгруппы "А". Она привлекала к карательным операциям и литовские структуры полиции. Однако Норейка сотрудником полицейских органов не был – он принадлежал к гражданской администрации".
"В евреев лично не стрелял, лишь был привлечен нацистами к вопросам, связанным с их изоляцией, поэтому и убийцей партизан не является": таковы выводы в официальной справке Центра геноцида по Норейке.
Членов еврейской общины Литвы и многих независимых историков такие выводы, мягко говоря, смущают. Кристоф Дикман, один из ведущих мировых специалистов по Холокосту в Литве, в своей книге приводит реальный архивный документ: "После того, как литваков (так называют литовских евреев) согнали в гетто, Норейка поселился в одном из еврейских домов, присвоив себе шкаф, пару теплых ботинок, письменный стол, две кровати с матрасами, буфет, туалетное зеркало и другие вещи".
Спустя два года после окончания войны Норейка был приговорен в СССР к смертной казни за военные преступления – несмотря на то, что до этого он успел поработать и на коммунистов. Семья партизана успела бежать на Запад. Его внучка, журналистка Сильвия Фоти, сейчас живет в Чикаго. Своего деда она никогда не видела, но до недавнего времени, как признается сама, очень его уважала. Перед смертью матери она пообещала ей написать о дедушке книгу, но когда стала изучать факты, героизм предка показался ей сомнительным.
"Будучи его внучкой, мне понадобилось почти 20 лет, чтобы понять и осознать эту горькую правду. Мне очень грустно и неприятно говорить об этом публично, но я пытаюсь смотреть на все объективно. Я считаю, что причастность моего деда к убийствам евреев нельзя принимать спокойно. Литва как государство тоже не может и не должна принять это", – уверена Сильвия.
После собственного расследования Сильвия выпустила в США книгу "Внучка нациста: как я узнала, что мой дед был военным преступником". По словам писательницы, в Штатах она вызвала большой интерес, но литовцы, включая родственников Фоти, восприняли ее откровения неоднозначно.
По мнению Сильвии, роль Норейки в истории Холокоста на территории Литвы очевидна.
"Он был административным убийцей. Он подписывал бумаги. У меня нет данных, расстреливал ли мой дед евреев лично, но он был офицером, у него было оружие, поэтому не исключено, что он участвовал в убийствах напрямую, – считает американская литовка. – Доподлинно известно, что он приказал поместить евреев в гетто и отобрать у них все имущество. По-моему, такое решение сродни смертному приговору".
На сайте Сильвии Фоти опубликован перечень документов за подписью ее деда. В одном из них – приказе от 22 августа 1941 года – сказано следующее: "В Жагаре евреи будут размещены в отдельном районе, который необходимо полностью огородить. За ограждение гетто отвечают органы управления Жагаре. Каждый день евреев из гетто под конвоем должны вести на работу и приводить обратно. Не евреям из района, выделенного под гетто, разрешается занять дома и квартиры, изъятые у лиц еврейской национальности". И подпись: "глава города и округа Й. Норейка".
Несмотря на эти факты, Литовское государство Норейку военным преступником не считает. В 1991 году, после восстановления независимости, он был официально реабилитирован Верховным судом Литвы, а в 1997 году был посмертно награжден президентом орденом Креста Витиса первой степени.
Что касается антисемитизма партизана, то еще до войны – в 1930-е – он написал и опубликовал книгу "Подними голову, литовец!". Журналист и подписант Акта о восстановлении независимости Литвы Римвидас Валатка называет сочинение Норейки литовской версией "Майн кампф". В книге Норейка призывал удалить евреев из экономики страны. А в других статьях – еще до немецкой оккупации – открыто хвалил политику Гитлера и Муссолини.
