Сообщения о том, что российских мобилизованных отправляют на передовую в Украину без подготовки и снаряжения, после объявления мобилизации стали массовыми. На это жалуются также их родственники. В конце сентября в России был создан "Общероссийский совет матерей и жен". Основное требование движения – не направлять срочников в зону боевых действий, а мобилизованных – на передовую.
На этой неделе участницы движения потребовали встречи с Владимиром Путиным. В Кремле даже подтвердили, что президент намерен встретиться с матерями мобилизованных. Однако ни "Совет матерей и жен", ни "Комитет солдатских матерей", который давно занимается защитой срочников, туда не пригласили. Участницы совета считают, что президент встретится с "подставными" матерями, которые не будут задавать неудобных вопросов.
По данным телеграм-канала "Можем объяснить", 80 матерей и жен мобилизованных с Кубани отправляются в Москву и все же будут добиваться встречи с Путиным. В воскресенье они намерены провести акцию на Красной площади.
Ольга Цуканова из "Совета матерей и жен" рассказала Настоящему Времени, что не знает, о каких женщинах идет речь. По ее словам, Путин встретится "не с теми матерями, которые действительно хотели встречи". "Возможно, там действительно [родственники] мобилизованных, и, возможно, им действительно помогает кто-то из представителей системы власти", – сказала она.
– Вы можете подтвердить информацию, что матери и жены из Краснодарского края собираются отправляться в Москву и даже устраивать акцию на Красной площади?
– Те женщины, которые хотят отправиться из Кубани, – это не "Совет матерей и жен", это какие-то другие женщины. Поэтому такой информацией я не обладаю. Так же, как и вы, я узнала об этом из СМИ. Но по своему опыту я знаю, что если ты заранее сообщаешь о какой-то акции, тем более это, скорее всего, несогласованная акция, тем более на Красной площади, то эта акция незаконна. Я, конечно, не буду давать оценку, я не знаю, что там за женщины.
Возможно, там действительно [родственники] мобилизованных, и, возможно, им действительно помогает кто-то из представителей системы власти. Потому что просто так объявить о том, что ты едешь в Москву на Красную площадь, да еще зовешь людей из других городов, – это, как мы знаем, нарушение законодательства Российской Федерации и преследуется по закону за организацию массовых мероприятий.
– Зачем вам необходима встреча с Путиным? Что вы ему хотите сказать?
– Мы вообще хотели встречу не только с Путиным, а со всеми представителями системы власти. Вчера в Москве прошел круглый стол, а до этого мы два дня лично разносили приглашения на круглый стол: и в Минобороны, и в военную прокуратуру, и уполномоченному по правам человека, в Госдуму Картаполову мы относили личное приглашение. И после этого началась реакция – Путин объявил, что он хочет встретиться с матерями. И у нас очень большой вопрос возник. Вот мы ходим, уже второй день сбиваем ноги, а тут объявляется, что Путин встретится. Я так понимаю, что это реакция на наше обращение. Но встретится он не с теми матерями, которые действительно хотели встречи.
Встретится [Путин] не с теми матерями, которые действительно хотели встречи
Сейчас организуют какую-нибудь акцию, сейчас организуют какой-нибудь союз, сейчас с какими-нибудь матерями договорятся, возможно, в обмен на то, что их детям помогут, – я это тоже не отрицаю. Потому что как только мы начали говорить, что сейчас будут проплаченные какие-то карманы, он встретится с матерями. Но возможна и другая реакция на наши слова: возьмут настоящих. Но в обмен на то, чтобы им помочь, им предложат задать удобные вопросы и поблагодарить. Такое тоже возможно. Я могу ожидать абсолютно всего.
Но почему не зовут тех женщин, которые здесь находятся с воскресенья? Мы живем здесь на свои деньги, мы приехали, мы добиваемся ответов от Путина. У женщин очень много вопросов по мобилизации, по нарушениям, которые происходят. И они личные, их тысячи. Сейчас это как-то все сделают, что с кем-то все-таки договорятся и какую-то встречу проведут. Но почему не позвать тех, кто уже здесь, кто уже заявил: "Мы готовы прийти"? И мы это сообщим общественности. Мы же не лично для себя, мы готовы всем об этом рассказать.
– Какое главное требование "Совета матерей и жен"? Вы требуете отправлять на фронт только подготовленных солдат, а неподготовленных вернуть домой?
– У нас несколько требований. Самое первое – это народный контроль над мобилизацией, чтобы "Совет матерей и жен" мог проверять, как проходит мобилизация, чтобы именно не было нарушений: как их готовят, как одевают, обувают, все ли соответствует закону. Требование мирных переговоров – потому что мы понимаем, что нельзя спасти только своего сына, нужно, чтобы в этой ситуации наше правительство и Путин, как главнокомандующий, прилагал титанические усилия, чтобы все-таки люди перестали погибать. У нас также есть требование с тем, чтобы не применялось ядерное оружие, потому что от этого пострадают не только Россия и Украина, а вообще вся планета.
– Требование мирных переговоров с Украиной?
– Да, конечно. У нас же конфликт на этой границе.
– Нет ли здесь противоречия? Вы требуете соблюдать все правила и тонкости при мобилизации, не выступая против мобилизации, и требуете переговоров с Украиной.
Если их уже туда отправили, то пусть все будет правильно и по закону
– Вы не первый задаете этот вопрос. У меня встречный вопрос таким людям, когда меня спрашивают: каким образом вы хотите остановить мобилизацию? Выйти на Красную площадь? Она идет уже с 21 сентября. И мужчин уже туда отправили. Давайте действовать разумно. Если их уже туда отправили, то пусть здесь все будет правильно и по закону. Но в то же самое время мы действуем шире: прилагаем усилия к тому, чтобы обратили на это внимание, и требуем мирных переговоров.
Поэтому говорить: "Давайте заберем оттуда мобилизованных, и пусть они у нас сидят, – как некоторые говорят, – под юбками?" Нет, мы хотим, чтобы было все правильно. Но ни одной женщине мира не нужно, чтобы люди гибли от пуль. Неважно, какой национальности, из какой страны этот мужчина, эта женщина, ребенок. Все хотят, чтобы мы могли спокойно жить в своих странах и растить детей.
– Требование мирных переговоров – это означает, что вы против войны?
– Вы меня провоцируете на нарушение Уголовного кодекса? Вы же знаете прекрасно, что как только я выскажусь, у нас же очень хорошие поправки – 10, 15, 20 лет. Я думаю, разумные люди поймут, чего хотят женщины на самом деле.
Я могу сказать, что, находясь уже здесь в Москве, мы подверглись преследованию. Ну представьте: мамы – это самое святое у человека. И мы приехали сюда, чтобы провести пресс-конференцию. Потому что женщины получили уже кипу отписок и не получили ответы. Мы хотим результатов, мы хотим, чтобы все было в рамках законности.
Но нас начинают преследовать, за нами следят, за нами ездят машины, за нами ходят люди – это что, мера устрашения? Вчера я не смогла попасть на круглый стол – я должна была его вести, – потому что с самого утра возле подъезда дежурила машина и несколько человек следили за мной до позднего вечера. Разве это нормально? Даже сейчас мы поддаемся прессингу. Нас что, запугивают? За что? Очень непонятная ситуация сейчас происходит. С одной стороны, Путин встречу с матерями устраивает, а, с другой стороны, тех матерей, которые хотят к нему попасть, за ними следят. Скорее всего, это следят спецслужбы.
– А вы верите, что Путин, который объявил в России "специальную военную операцию", может помочь в этом решении вопроса?
– Что значит "помочь"? Он ее объявил – он и несет за нее ответственность. Он и должен ее разрешать. Помочь кому? Сам себе?
– Знаете ли вы об украинской инициативе для мобилизованных, что если они хотят выжить, то пусть сдаются в плен?
– Я об этом знаю. Но я не буду это комментировать. Это не в моей компетенции.
– С вами из российских властей кто-то пытался связаться, кроме того, что вы говорите, что за вами следят?
– Нам, наоборот, всячески препятствуют. В понедельник и вторник мы ходили во все заведения – везде закрыты двери. В Минобороны вообще роботы, которые говорят: "Ваш документ принят. Три дня на регистрацию, 30 дней на ответ". В военной прокуратуре нас все-таки приняли, но это было настолько [жестко]. Там была беременная женщина четвертым ребенком – ее муж мобилизован. Очень удивительно такое отношение от властей.
