Несколько городов Украины подверглись ракетному удару утром 10 октября. Взрывы зафиксированы в Киеве, Запорожье, Днепре, Львове, Житомире, Харькове, Николаеве, Одессе, Полтаве. Всего утром Россия выпустила по Украине более 80 ракет, более 40 из них сбили украинские ПВО, сообщил главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный. Нацполиция Украины сообщила, что 10 человек погибли, около 60 получили ранения в результате ударов.

Ситуацию в Украине в прямом эфире Настоящего Времени прокомментировал полковник ВСУ Владислав Селезнев:

— Как вы можете прокомментировать то, что сегодня происходит в украинских городах, эту крупнейшую ракетную атаку российской армии?

— Мы с вами часто используем термин "ракетный террор". Россия использует ракетный террор с целью создать хаос, сеять панику в украинском обществе и заставить военно-политическое руководство Украины идти на капитулятивные требования Российской Федерации.

Собственно говоря, в эти минуты вся Украина и весь мир имеет возможность видеть, что происходит, а украинцы – даже могут слышать это своими ушами и чувствовать эти вибрации. Пока я ждал эфир, видел в окно клубы дыма, которые распространяются в том числе в Соломенском районе Киева, слышал отдаленный грохот – возможно, это работает ПВО. То есть ракетные атаки продолжаются в эти минуты.

Российская Федерация пытается уничтожать объекты критической инфраструктуры, в первую очередь речь идет об объектах энергетической инфраструктуры. Накануне суровой зимы это крайне гадкий и подлый поступок со стороны Кремля, со стороны Путина. Поэтому совершенно очевидно, замерзающие города и страдающие мирные жители – это страшное военное преступление. Но тем не менее Путин идет на этот шаг, дабы максимально повысить ставки в попытке склонить военно-политическое руководство Украины к переговорам. Пойдет ли Зеленский и его окружение на такие соглашения – думаю, нет.

Совершенно очевидно, что подобная тактика террора, а фактически Российская Федерация сейчас устраивает тот самый ракетный террор, во-первых, еще более консолидирует украинское общество. И я надеюсь на еще более активную реакцию наших западных партнеров. Поэтому совершенно очевидно, что на дипломатическом треке переубедить Путина, чтобы он прекратил такого рода действия, нереально. А вот получение от наших западных партнеров вооружения и боеприпасов – это хорошая опция, направленная на ослабление боевых возможностей Российской Федерации и, как следствие, ослабление в целом Российской Федерации.

— Мы говорили в эфире с военным экспертом Андреем Рыженко. Он считает, что ракетные ресурсы у России невелики, они заканчиваются. Вы согласны с этим? Мы очень много месяцев говорили о том, что, вероятно, запас ракет у России иссякает. Но сейчас – крупнейшая ракетная атака, которая опровергает все суждения экспертов, которые звучали до этого.

— Я думаю, что три с половиной тысячи ракет, которые до настоящего времени использовала Российская Федерация, – это большая часть ракетного потенциала Российской Федерации. Но Путин не напрасно считается в Российской Федерации диктатором. Одно его слово, приказ – и даже неприкасаемые запасы ракет, которые все еще есть на вооружении Российской Федерации, сейчас используются.

Плюс мы видим, какой компонент ракетного вооружения они используют – они используют "Кинжалы", они не так часто используют ракеты Х-101, потому что их у России крайне мало. Но они используют ракеты Х-22 – еще советского периода производства, они используют ракеты Х-56 – тоже достаточно древние ракеты. Но по своей эффективности, по достаточно мощной боевой части они имеют разрушительное воздействие, и эти результаты мы видим.

Я просто задаюсь вопросом. Ожидая включения с вами, в окне я видел прилет по детской площадке в парке имени Шевченко – это место прилета как раз напротив всемирно известного музея Ханенко, в котором хранится уникальная коллекция киевских меценатов.

— Это самый центр Киева.

— Да, совершенно очевидно, что музей Ханенко, собрание произведений мировой культуры – это точно не военный объект. Но тем не менее прилетело туда, были разрушения. Мы еще не знаем, были ли в это время на детской площадке мамочки с детьми. Боюсь предположить, к каким катастрофическим последствиям это могло привести, если бы там в это время были дети и их родные и близкие. Поэтому то, что мы видим сейчас, совершенно очевидно, с одной стороны, это ракетный террор со стороны Российской Федерации, а с другой стороны, я ожидаю максимально жесткой реакции мировой общественности, потому что то, что происходит сейчас, невозможно продолжать далее. Очевидно, что тот трек, который наблюдал весь мир в феврале-марте этого года, возможно, на первом этапе мог вызвать шок и непонимание – что делать дальше. Но теперь, спустя семь месяцев активных боевых действий, мне кажется, позиция ключевых стран мира, G7, стран, входящих в состав G20, за исключением Российской Федерации, должна быть максимально жесткой. Страна-террорист должна быть остановлена.

— Вы сказали, что удар нанесен в том числе по детской площадке в Шевченковском районе Киева. Мы сейчас покажем эти кадры с детской площадки, мы их показывали уже сегодня в эфире.

Я, конечно, хотел обратить внимание, что, конечно, сейчас, как мне кажется, российские государственные СМИ больше не говорят о том, что ракетные удары наносятся только по военным объектам на территории Украины, во всяком случае, все выходные российские государственные СМИ и сотрудники этих СМИ призывали наносить удары по любым объектам в украинских городах. Мне кажется, что эта тема, что удары наносятся только по военным объектам, больше в России не звучит. Я хотел вас спросить. Мы слышали эти призывы в течение выходных: ответить на взрыв на Крымском мосту. А вы можете оценить: как долго такая массированная военная атака может готовиться? Это вопрос приказа и нескольких часов? Или эти ракеты все равно надо было привезти к местам базирования этих самолетов, чтобы их выпустить?

— Нет, совершенно очевидно, что ракеты авиационного и морского базирования требуют подготовки, прежде чем загрузить в пусковые отсеки всех носителей, из которых они запускаются. Понятно, что для этого необходим определенный период времени. Если мы, например, ведем речь про ракеты Х-22, они крайне капризны в обслуживании, эксплуатации, в подготовке к боевому применению. Поэтому понятно, что все это требует определенного времени. Оно не растянуто на дни и недели, требуются часы для подготовки. Но тем не менее определенный алгоритм действий абсолютно четко регламентирован, он должен быть реализован.

Я думаю, что решение о ракетных атаках такого масштаба принималось точно не сегодня – оно принималось ранее. Мы видим с вами по тем сюжетам в интернете, по тем видеоматериалам, что ракеты прилетают сейчас по объектам энергетической инфраструктуры, по крайне чувствительным объектам. Поэтому совершенно очевидно, что мы стоим на пороге суровой зимы. Но то, что от этих обстрелов гибнут мирные люди, – это страшное преступление, которое сейчас совершает путинский режим. Я жду реакции совершенно четкой, адекватной, вменяемой и максимально жесткой по отношению к России как к государству-террористу.

— Как вы думаете, почему за эти долгие месяцы войны западные системы ПВО еще не приступили в Украине на боевое дежурство, как говорит Андрей Рыженко? Вы согласны с этими оценками?

— Безусловно, определенный пакет военно-технической помощи, в том числе со средствами ПВО, Украина получила. Но здесь речь идет в первую очередь про средства ПВО тактического уровня. Те же хорошо известные "Стингеры" находятся на боевом дежурстве, используются в районе активных боевых действий. Более масштабные системы противовоздушной обороны, тем более противоракетной обороны, – в настоящее время Украина только ожидает поставок. Совершенно очевидно, что при массированном применении ракет со стороны агрессора украинской системе ПВО крайне сложно полностью купировать эту проблему и уничтожить все вражеские ракеты. Ну а результаты мы с вами видим.

Почему страны коллективного Запада занимают такую позицию – мне сложно это оценивать, не будучи дипломатом, но совершенно очевидно, что realpolitik в этом смысле в очередной раз приводит к катастрофическим последствиям. И эти последствия связаны в первую очередь с гибелью мирных жителей нашей страны.

— Если россияне не наносят удары по объектам военной инфраструктуры, то это значит, что военная инфраструктура Украины не страдает и на наступательные действия ВСУ на востоке страны это никак не влияет?

— Да, совершенно очевидно, что боевые действия продолжаются, контрнаступление Вооруженных сил Украины продолжается. Но, опять же, оно напрямую зависит от объемов и темпов поставок военно-технической помощи от наших западных партнеров. Совершенно очевидно, что РСЗО класса HIMARS являются очень эффективными, высокоточными. Но если ракеты есть, то они применяются, а если их нет, то, соответственно, эти РСЗО ставятся на паузу, потому что их физически невозможно использовать без ракет. Поэтому тут, опять же, мы вспоминаем о важном дипломатическом треке, о сотрудничестве наших профильных специалистов и организаций с нашими западными партнерами именно в контексте получения новых и новых ракет РСЗО класса HIMARS или их аналогов – либо снарядов 155-го калибра к соответствующим артиллерийским установкам.