На переговорах России и Украины в Стамбуле 29 марта присутствовал российский миллиардер Роман Абрамович, отмечали СМИ. До этого лишь сообщалось, что он занимается неофициальными переговорами. Накануне встречи в Стамбуле WSJ и Bellingcat сообщили, что у Абрамовича и двух членов украинской делегации после предыдущего раунда переговоров в Польше появились признаки химического отравления. Источник ВВС рассказал, что уже после первой поездки Абрамовича в Киев, когда он оказался в Польше, у него появились первые симптомы – болела голова, пропало зрение, облезала кожа. Абрамович якобы обратился за помощью в местную клинику. Вместе с ним в этой поездке был народный депутат Украины Рустем Умеров. Через несколько дней у обоих симптомы прошли. По словам источника BBC, пострадавшие так и не пришли к выводу, кто именно мог организовать отравление. Bellingcat со ссылкой на экспертов предполагал, что участников встречи хотели запугать, а не причинить реальный вред их здоровью. Офис президента Украины и американская разведка не подтвердили информацию об отравлении.
Подробнее о роли Романа Абрамовича в переговорном процессе в эфире Настоящего Времени рассказал Илья Жегулев, бизнес-журналист и автор книги "Ход царем" о ближайшем круге Кремля.
— Ты понимаешь, зачем вообще все это нужно Абрамовичу?
— Да. Абрамович, я так понимаю, действительно вынужденно в это вмешался, потому что есть очень большое и сильное понимание у людей вокруг Юмашева. Абрамович входит в ближайший круг Юмашевых. Юмашев – это муж дочки Ельцина. В последнее время они, основатели "Ельцин-центра" и представители так называемой семьи, – в последние годы их не видно и не слышно. По крайней мере, того самого влияния, которое было раньше, нет. Тем не менее я уверен, что они в крайних случаях пытаются как-то вмешаться и к ним есть доверие и уважение со стороны президента. Может быть, он чувствует себя немножко обязанным, потому что Юмашев в конце концов сыграл ключевую роль в его назначении.
Путин точно так же неплохо относится к Роману Абрамовичу. Пожалуй, из тех олигархов ельцинской поры он единственный, кто до сих пор составляет окружение Путина. Он к нему имеет вход, именно он в свое время передавал так называемые письма Березовского ["покаянные письма" Бориса Березовского Путину в 2013 году накануне смерти]. У них есть возможность общения. У Абрамовича, насколько я понимаю, нет такого безумного мандража, и он может человеческим языком общаться с президентом, в отличие от всех членов российских делегаций, как я думаю. По крайней мере, те, что мы видели на Совете безопасности, те, которые занимают официальные посты, им как-то немножко не по себе становится при встрече с президентом. У Абрамовича этого нет.
У него действительно есть желание остановить войну, остановить эти боевые действия. Поэтому это действительно серьезная жертва. Для меня удивительно, что он согласился в этом принимать участие, потому что интересов и активов в Украине у него нет, в отличие от того же Михаила Фридмана, у которого "Альфа-банк".
— Но у Абрамовича есть много активов в Великобритании, которые испаряются. Например, как футбольный клуб.
— Да, но они испаряются вне зависимости от его участия в переговорах. Это не помогает. Возможно, конечно, он надеется, что опосредованно это поможет. Но как он докажет, что он участвовал не на российской стороне, а просто был в делегации? Он таким образом, с одной стороны, доказывает, что он участвует в переговорах за мир, а, с другой стороны, он доказывает, что он из всех олигархов действительно самый близкий.
— А могут ли у Абрамовича быть какие-то политические амбиции? Может ли его интересовать, например, какая-то должность в руководстве России?
— Мне кажется, это как раз основа доверия Путина к нему, что у него никогда не было никаких политических амбиций. Для Путина это очень важно. Более того, у Абрамовича даже толком нет контрольной доли в больших активах. Он везде – портфельный инвестор. У него, конечно же, есть много интересов в России, но тем не менее Путин ему доверяет. Доверяет, потому что, во-первых, он практически как благотворитель, по мнению окружения того же Путина. Еще в начале 2000-х он вписывался в Чукотку, вкладывал очень много денег, когда был губернатором Чукотки. Потом он делал другие меценатские проекты и ничего за это не просил.
У Абрамовича было много возможностей как-то себя показать, рассказать, что он такой крутой меценат, как это делал тот же самый Иванишвили в Грузии: он [Иванишвили] делал какие-то проекты, но все понимали, что когда он помогает людям, это в том числе связано с политикой, потому что он это транслировал, рассказывал, какой он красивый. Абрамович старается делать максимально тихо и незаметно.
— Как тебе кажется, может его испугать или заставить передумать участвовать в переговорах вся эта история с отравлением химическим веществом?
— Ты же сам видишь, что вся эта история с отравлением была раньше, чем его приезд в Стамбул. То есть он успел отравиться, успел вылечиться и после этого приехал в Стамбул. Так что тут ответ ясен: это его не остановило. Более того, если он раньше приезжал как-то тайно, я слышал о том, что он принимает участие в переговорах буквально с первых дней, но теперь его участие прямо явное. Он усилил свое значение и роль.
— Он решил выступить открыто перед камерами именно потому, что журналисты обнародовали его имя в связи с отравлением, как ты думаешь?
— Не думаю. Видимо, просто такая ситуация, что там особо некуда было деваться. Ему сказали: "Раз ты участвуешь, надо участвовать". Но у меня нет ответа на этот вопрос. Может быть, то же самое отравление сказалось, чтобы он уже был реальным участником переговоров. И реального участника переговоров сложнее таким образом нивелировать.
