Из Мариуполя 15 марта смогли выехать несколько тысяч легковых автомобилей – около 20 тысяч человек. Но в городе осталось еще 300 тысяч человек без собственного транспорта. В то же время глава области сообщил, что российские военные в Мариуполе взяли в заложники врачей и пациентов областной больницы. Он утверждает, что военные согнали туда 400 человек из соседних домов и не выпускают их.
Жительница города Светлана в эфире Настоящего Времени рассказала, как ей удалось выехать из Мариуполя, а также о том, как там сейчас живут люди.
— Выезжали на частном транспорте из города – там, где есть возможность выехать, где все не заминировано. Выезжали через Ялту на Бердянск и дальше уже через Токмак непосредственно на Запорожье.
Очень тяжело дается выезд, потому что на территории, которая временно оккупирована российскими войсками, очень много блокпостов – их штук 20, наверное. Через каждые два километра нас останавливали на блокпостах и полностью осматривали машину, осматривали телефоны, ноутбуки. То есть полностью выворачивают все машины наизнанку. В телефонах проверяют все переписки, фотографии. Фотографии, которые содержат военные объекты или военную символику, либо какие-то видео, снятые в Мариуполе, заставляют удалять.
— Я правильно понимаю, что огонь по машинам российские военные не открывают?
— Выехали спокойно. У нас была колонна – кто выезжал из Бердянска, кто из прилежащих поселков, кто из Мариуполя, и все мы к Запорожью сформировались в единую колонну. Когда выезжали, нас не обстреливали.
— В российской прессе появляется очень много сообщений о том, что якобы полк "Азов" в городе Мариуполе удерживает людей, не дает им эвакуироваться. Вы из Мариуполя. Вы можете как-то прокомментировать эти сообщения?
— Я не могу сказать, что не дают эвакуироваться. Просто из-за того, что постоянно обстреливают, эвакуироваться невозможно. Нацгвардия и "Азов" не выпускают только потому, что постоянно идут обстрелы в Мариуполе.
В Мариуполе не осталось, наверное, уже ни одной живой инфраструктуры. Мариуполь как таковой стирается с лица земли. Выжигаются целые кварталы, жилые сектора, торговые объекты, учреждения здравоохранения, учреждения образования. Люди из жилых многоэтажных домов перебираются в бомбоубежища где-то под учреждениями образования и учреждениями здравоохранения, и они тоже все сжигаются. Это кромешный ад. Я очень люблю свой город Мариуполь, но на данный момент это кромешный ад.
— Мариуполь почти две недели находится в осаде. Как прошли у вас эти две недели в городе? Как вам удалось выжить в таких условиях?
— Каждый раз мы просыпались, и мне казалось, что хуже уже быть не может. Но каждый день был хуже предыдущего. В Мариуполе на данный момент нет света, нет воды, нет газа. Утром даже чтобы попить элементарно чай, чтобы погреться, потому что обогреваться негде, ты кутаешься в эти одеяла, но они не помогают. Бедные дети постоянно полузамерзшие, полуголодные. Тебе необходимо выйти, разжечь огонь возле многоэтажного дома, подогреть тот же чай, приготовить продукты. Это неописуемое ощущение.
Когда нас сильно обстреливали, тогда мы спускались в подвалы. И в подвалах тоже постоянный холод. У меня даже ребенок однажды проснулась и говорит: "Мама, мне приснился страшный сон". Ребенку восемь лет. Я говорю: "Доченька, что тебе приснилось? Бабайка, наверное?" Она говорит: "Нет, мне приснилось, что вы меня заставили пойти помыть обувь, я пошла, пришла, а еды уже нет – вы все съели". Это ребенку восемь лет. Он не должен думать о том, чтобы ему не хватило продуктов.
— Я знаю, что в городе проблемы с водой. Как эти две недели вам удавалось набирать воду, где вы ее брали?
— Да, в городе проблема с водой. Но городская власть развозила по объектам в бочках для того, чтобы население могло иметь доступ к данным объектам. Также люди знали, где у нас находятся колодцы, где можно набрать доступную воду. В некоторых локациях, где было большое скопление людей – было по две-четыре тысячи людей в некоторых бомбоубежищах, – когда эта часть была захвачена непосредственно российскими войсками, туда невозможно было подвезти воду. Не пускали даже с бочками для подвоза воды населению, не говоря о том, что невозможно было подвезти еду. Им даже воду невозможно было доставить.
— Я правильно понимаю, что в некоторые районы зашли российские военные и там идут уличные бои?
— Да. Частично в кварталах у нас проходят уличные бои в том числе. Мариуполь, конечно, украинский город. На данный момент наша Нацгвардия и "Азов" удерживают оборону, но частично все-таки идут уличные бои, и мы их все слышим.
— Это север и восток города?
— Да, это север и восток города – со стороны Мангуша слышны уличные бои.
— Известно ли вам что-либо о том, что сообщили городские власти, – о захвате российскими военными больницы, где якобы удерживают пациентов в заложниках российские военные?
— Нет, не знаю.
— Две недели вы были в осаде. Как вы поняли, что уже можно выезжать?
— Есть поговорка: "Язык до Киева доведет". Мы не знали, где у нас находятся в городе колодцы, связи не было, но люди общаются даже без связи. Просто пошел слух по городу, что есть выезд на определенное направление в сторону Бердянска [через] Мелекино. Поэтому люди потихонечку машинами с надписью "Дети" выезжали каждый на свой страх и риск, на свое усмотрение.
— Я правильно понимаю, что за городом формируются уже колонны, потому что скорость движения небольшая, поэтому гражданские автомобили едут колонной?
— Да, их целые колонны. Люди выезжают из разных районов города каждый самостоятельно, а дальше уже формируются колонны, и когда мы доезжаем непосредственно до территории, контролируемой Украиной, нашу колонну полностью сопровождают, регистрируют и полностью расселяют.
— В каком населенном пункте вас встречает украинская сторона?
— Уже за Васильевкой нас встречала украинская сторона.
— Что происходит дальше? Вам предлагают, куда можно дальше проехать или где-то можно временно пожить? Как-то организовывают этот процесс?
— Да, конечно, у нас общая регистрация. Организовывают подвоз людей к единому центру, общая регистрация. Дальше людей спрашивают, необходима ли какая-то помощь, питание, одежда и так далее. И людей расселяют по различным локациям.
