В Петербурге в ночь с 23 на 24 февраля в отделе полиции умер 29-летний Алексей Кустов. Его доставили туда за езду без прав до суда, но на следующий день родным сообщили, что он скончался. По официальной версии, Алексей умер от сердечного приступа. Но его родные говорят, что при опознании они увидели на лице сына многочисленные ссадины и кровоподтеки.

Корреспонденты Север.Реалии выяснили, кто еще пострадал от халатности или насилия полицейских в отделах полиции и какие наказания они получили.

"Выдумали, что при перевозке тело уронили"

Алексея Кустова вызвали в ГИБДД вместе с адвокатом Людмилой Кынтэрец 23 февраля из-за административного протокола за езду без прав. Водительских прав он лишился еще в 2019 году, но в начале 2021 года сел за руль, чтобы добраться до работы. По образованию Кустов автослесарь, в последнее время работал на строительстве коттеджей. На один из объектов и ехал Кустов 10 января этого года, когда его остановили.

Дело расследовали полтора месяца, на Кустова составили протокол по статье 12.7 КоАП ("Управление транспортным средством водителем, не имеющим права управления транспортным средством") и уведомили, что в отношении него полиция Невского района возбудит уголовное дело по статье 264.1 УК ("Нарушение правил дорожного движения лицом, подвергнутым административному наказанию"). Из отделения ГИБДД Кустова увезли в 75-й отдел полиции на проспекте Большевиков.

"Я вообще не понимаю, как два наказания за одно преступление", – написал Алексей сестре и девушке в СМС-сообщении.

Адвокату Кустова Людмиле Кынтэрец сказали, что ее подзащитный остается в отделе, а утром следующего дня его доставят в суд. Как рассказала Кынтерец изданию "Фонтанка", Кустов не поладил с сотрудниками полиции, не хотел давать паспорт, пока те не представились, требовал протокол административного задержания. К 12 ночи ей пришлось уехать из отделения, но она запомнила, что в их последний разговор никаких повреждений на лице Алексея не было.

Утром сестра Алексея Галина позвонила в 75-й отдел полиции, чтобы узнать о брате, так как на связь он выходить перестал.

"Я представилась мамой, позвонила в 75-й отдел, на что мне дежурная женщина, фамилию не помню, вернее, они между собой разговаривали, и она сказала: "Звонит мать Кустова Алексея Игоревича, что будем говорить, что делать?" А потом: "У нас нет никакой информации, позвоните в пять часов вечера, мы там вам уже что-то скажем", – рассказала Галина Кустова корреспондентам телеканала "Дождь".

Днем 24 февраля следователь СК Невского района Никита Лунев позвонил матери Кустова и сообщил о смерти сына. По официальной версии, Алексей умер от сердечного приступа. Но родные Алексея в это не верят: при опознании они увидели на лице сына многочисленные ссадины и кровоподтеки.

"В следственном отделе нам сказали, что на нем нет никаких повреждений, что следователь лично осматривал. А когда мы уже в морге обнаружили, что на нем повреждения, нам сказали, что там (в следственном отделении) было плохое освещение, следователь, может, не заметил, а потом вообще выдумали, что при перевозке тело уронили. Полный бред какой-то. У него на правом виске обширная гематома, на правой скуле ссадина, на горле следы, как будто его руками хватали, синяки. И левая губа припухшая, она разбита. В заключении написано – сердечная недостаточность, никаких побоев. Его могли убить как угодно, в тот же висок дубиной попали, вот и убили. Следы на шее – наверное, от сопротивления", – рассказал Север.Реалии отец погибшего Игорь Кустов.

"Перед самым прощанием у него порвалась маска, мы стояли друг напротив друга, я хорошо его видела. Не берусь категорично судить о следах на шее, ее частично укрывала толстовка", – сказала адвокат Кынтэрец.

Родственники Алексея Кустова говорят, что уже после того, как историей заинтересовались СМИ, выяснилось, что в тот день в отделение полиции даже не вызывали скорую помощь. И вообще дело удалось раскрутить только после внимания СМИ – только тогда начали проверку и возбудили уголовное дело.

В полиции обвинения в применении насилия в отношении Кустова отрицают. Как пояснили изданию "Бумага" в МВД, Алексей Кустов получил ссадины "в процессе сердечного приступа", что он также якобы упал с кровати и ударился головой об пол.

Каким образом у Кустова на шее появились гематомы, которые видно на фотографиях, предоставленных родственниками, полиция не объяснила.

"Чтобы так насмерть забить человека – нужно быть конченым садистом"

Как рассказал на условиях анонимности один из сотрудников Следственного комитета по Петербургу, сейчас к этому делу привлечено много внимания, а значит, следствие будет проходить прозрачно. Вряд ли Кустова забили до смерти сотрудники полиции, считает он, скорее всего, он повздорил с ночными дежурными и получил за это по лицу, а все остальное – это трагическое совпадение. Впрочем, так это или нет, должна выяснить судебно-медицинская экспертиза.

"Мне кажется, что это ужасное совпадение. Ну какой смысл был его жестко избивать, если у него даже статья не арестная? Если бы за двойной убой или заказное, то могли "начать" колоть и увлечься, но его же в отделе на ночь оставили только для того, чтобы обеспечить явку в суд. Менты так страхуются, ведь если он не появится в суде, то это вызовет ругань со стороны судьи. Чтобы вот так насмерть, целенаправленно забить человека – нужно быть конченым садистом. Такие в системе не выживают. Есть умные и хитрые, те, кто приспособился, но это явно не тот случай – под дверью караулит адвокат, до суда меньше суток. Правду поможет установить судебно-медицинская экспертиза. Я не сомневаюсь, что в этом конкретном случае она будет честной, у рядовых сотрудников такого влияния нет. Если она покажет условное кровоизлияние в мозг и при этом был удар, то связь прямая. Но могут быть и другие причины. В общем, я думаю, что это трагическое совпадение, ставшее возможным из-за порочной системы. Он вообще по-хорошему не должен был остаться в отделе", – пояснил источник.

Сейчас родные Кустова добиваются максимально прозрачного расследования дела гибели Алексея.

"Если простому человеку за такое лет 15 дают, то им при погонах должны лет 25 дать. Они должны защищать, а не убивать. Если ты пошел туда работать и получаешь деньги за это", – считает Игорь Кустов, отец погибшего.

"Сам прыгнул в кипяток"

Смерть Алексея Кустова в отделе полиции далеко не единичный трагичный эпизод гибели задержанных в России.

• В том же 75-м отделении полиции в 2013 году умер 15-летний Никита Леонтьев. Задержали его по подозрению в грабеже – доказательств его вины не было, но полицейские избили Леонтьева до смерти. Адвокату Алексею Добрынину удалось добиться наказания виновных: замначальника 75-го отдела полиции Олег Прохоренков получил девять лет колонии, а участковый Денис Иванов – шесть с половиной лет.
• Еще одна история произошла в феврале 2018 года в 23-м отделе полиции Невского района: там от удушья скончался Рустам Клычев. За несколько часов до смерти он рассказал в сети "ВКонтакте", что его избили полицейские. Следственный комитет возбудил уголовное дело по халатности и через год прекратил.
• В Калининграде в полицейском участке в 2019 году погиб 36-летний Иван Вшивков. Полицейские задержали его, когда он возвращался выпившим из гостей, и отвезли его в отдел полиции Московского района. А утром родителям сообщили, что их сын скончался от 90% ожогов тела. Как оказалось, Вшивков выломал в своей камере батарею отопления, из нее полился кипяток. Все время, пока раскаленный пар заполнял камеру, задержанный звал на помощь, однако дежурные полицейские его крики игнорировали.

На суде выяснилось, что о кипятке в камере они знали, но не торопились выводить задержанного. Они смеялись над Вшивковым и шутили: "Пусть в бане попарится", "Взял в заложники трубу". После гибели Вшивкова были задержаны двое полицейских: начальник смены Николай Плебух и дежурный Александр Иванов.

"На видео (из отдела полиции) есть доказательства, что они издевались морально и прекрасно понимали, что происходит в камере, – рассказывает мать Ивана Ольга Вшивкова. – И пусть бы хоть немного раскаялись, но этого не было. В суде они говорили, что Иван сам прыгнул в кипяток, хотя уже все было доказано, что никто не прыгал. Его провоцировали, все это есть в материалах дела. Потом Плебух рассказывал, что пытался спасти Ивана, но если внимательно слушать запись, ничего того, что говорит Плебух, нет. А Иванову вообще все равно".

По этому делу Николай Плебух был осужден на два с половиной года лишения свободы, Александр Иванов получил два года колонии.

Семья Вшивкова считает, что наказание слишком мягкое и дело должно быть переквалифицировано с халатности на убийство, а также к ответственности должны быть привлечены и другие полицейские, в ту ночь находившиеся в отделе. Родители погибшего подали апелляцию.

"Когда зачитали приговор, полицейские не могли скрыть радости. Они не то что не раскаялись – они же понимают, что больше чем полсрока отсидели под домашним арестом. А сейчас сидят в СИЗО, где день за два. Посидят немножко, и их выпустят – вот и весь срок. Решение суда было чисто формальным – мы их вроде наказали, дело резонансное, и при всех видеодоказательствах нельзя было не наказать. Но приговор слишком мягкий. У нас недавно гаишников осудили за взятку на восемь лет, а тут смерть человека – и им по два года, – говорит Вшивкова. – Я уже второй год добиваюсь справедливого решения. Поначалу даже дело возбуждать не хотели. Так что я не остановлюсь".

"Все им сходит с рук"

Еще об одном случае, который произошел в 2019 году, корреспонденту Север.Реалии рассказал юрист фонда "Общественный вердикт" Дмитрий Егошин.

"Человек был доставлен в отдел полиции якобы в нетрезвом состоянии. И, находясь в камере, "упал с высоты собственного роста", то есть как стоял, так и упал. Получил травму, несовместимую с жизнью. И впоследствии в больнице скончался. Я просмотрел записи с камер видеонаблюдения и не увидел, чтобы он падал с высоты собственного роста. По всей видимости, где-то приложили вне камеры. Приложили хорошо, потому что в какой-то момент, уже находясь в камере, просто присаживается на корточки, облокачивается на спину об стену и сползает. Смертельную травму при таком падении получить невозможно, это понятно, даже не будучи экспертом. В рамках доследственной проверки это видео было приобщено, и я несколько часов просматривал, все ждал, когда он упадет, но падения я так и не увидел", – рассказал Егошин.

По его словам, специальной статистики по смертности среди задержанных в отделениях полиции в России нет. А привлечь полицейских к реальной уголовной ответственности крайне сложно.

"Все им сходит с рук: якобы сердечко отказало, якобы упал со шконки либо с высоты собственного роста и получил травму, несовместимую с жизнью. Также суицидов очень много происходит в ИВС (изолятор временного содержания – НВ). Люди находят способы свести счеты с жизнью. Не по доброй же воле они это делают. Запуганы, боятся предстоящего уголовного преследования, либо их там сильно били и пытали, что они не выдерживают и совершают суицид", – говорит Егошин.

При этом, по его мнению, не все сотрудники полиции бездушные люди и ведут себя жестко с задержанными. Есть и такие, кто вызывает медиков и скорую помощь, если задержанные почувствовали себя плохо. Егошин считает, что некоторых смертельных случаев можно было бы избежать, изменив законодательство.

"Может быть, на законодательном уровне обязать полицейских приглашать врачей, если задержанный жалуется на состояние здоровья. Либо прикрепить дежурного медика к отделению, который мог бы оказать первую помощь в случае необходимости, – считает Дмитрий Егошин. – Факты есть, когда люди жалуются, что им плохо, иногда по несколько раз стучатся в дверь, кричат: "Мне плохо, командир, пусти меня". На второй и на третий раз сотрудник полиции уже просто не обращает внимания на эти просьбы, а человеку, может, действительно в этот момент плохо стало. Должен быть в штате медицинский работник, который при необходимости даст таблетку либо вызовет "скорую". То есть профессиональным взглядом определить, требуется ли там вмешательство врачей. Полицейские такими знаниями не обладают, поэтому игнорируют эти просьбы".

Читай нас в Яндекс.Дзене

Подписаться

Оригинал статьи – на сайте Север.Реалии