Медиа все чаще используют феминитивы – "организаторка", "редакторка" и так далее. Кого-то это раздражает, кто-то, напротив, настаивает на их использовании. А иногда феминитивы становятся необходимыми – как в случае украинских президентских выборов, где кандидат Тимошенко противостоит кандидатке Тимошенко.
Базовые феминитивы существовали в нашем языке всегда: москвичка, певица, любовница, швея, актриса, хозяйка. Расширение связанных с профессиями феминитивов-неологизмов шло одновременно с эмансипацией женщин.
Феминистки настаивают, что "андроцентризм" в языке вычеркивает женщин из социальной жизни, а массовое употребление феминитивов сделает женщин "видимыми".
О том, что такое феминитивы и почему они вызывают бурную реакцию, НВ рассказал лингвист Максим Кронгауз.
— Почему феминитивы вызывают негатив в обществе?
— Это не феминитивы вызывают бурную реакцию, это, скорее, продавливание феминитивов в современный русский язык [вызывают такую реакцию]. Потому что феминитивы в русском языке есть и были всегда. Феминитивы – это название женщин по разным признакам: профессиональным, национальным и так далее. Они в русском языке присутствуют: "француженка", "учительница", "повариха", "москвичка", что угодно.
Дело в том, что этих феминитивов, по мнению политкорректности, по мнению некой идеологии, прежде всего феминизма, недостаточно. Что это значит? Сегодняшнее положение дел таково, что слова мужского рода и парные к ним слова женского рода оцениваются по-разному. То есть слово мужского рода, как правило, нейтральное, а слово женского рода иногда нейтральное, скажем, "футболист"/"футболистка", а иногда разговорное, сниженное: та же "повариха" или "директриса", "докторша". Это что-то такое немножко сниженное.
С другой стороны, не у всех слов мужского рода, обозначающих, заметьте, не только мужчину, но и человека в принципе, есть пара. Когда мы говорим "генерал", то вроде бы пары для женщины нет. Можно сказать "генеральша", но это из прошлого, когда это еще означало жену генерала. Президент, генерал, адвокат – мы женщину и мужчину называем словом мужского рода.
Настойчивое требование феминизма состоит в том, что женские пары должны существовать всегда, даже когда язык их сам не порождает, с одной стороны. С другой стороны, они всегда должны быть нейтральны. То есть все пары сомнительные надо заменить на новые и нейтральные. Отсюда, скажем, попытка ввести слово "авторка", "режиссерка", при том, что все-таки есть такие разговорные слова, как "авторша", "режиссерша". Но поскольку они воспринимаются как сниженные, то надо их заменить на новые. И, конечно, здесь возникает странный языковой эффект. Новые слова "авторка", "режиссерка", в первый раз будучи услышанными, [воспринимаются] скорее иронически: это какие-то такие странные словечки, то есть они не воспринимаются нейтрально, как хотели бы предлагающие их феминистки.
И настойчивость, с которой это предлагается, вызывает у многих людей недовольство, даже не по причине антифеминистической, а просто потому, что люди привыкли говорить так, как привыкли. Привычка в языке – это такая основная базовая вещь. Вот я думаю, что дело обстоит так, а не в том, что наше общество не готово к феминитивам. Феминитивы есть, язык их сам вырабатывает по мере необходимости.
— С точки зрения того, о чем вы говорили по поводу "авторши" и "авторки". Как будет грамматически и лексически верно с точки зрения академлингвистики, грамматики образовывать феминитивы? Все-таки через –ка, через –ша или?..
— Тут все, на мой взгляд, очевидно. До последнего времени проблемы такого рода не существовало. Действительно, есть целый набор суффиксов, кроме названных это еще –иня, –ица. Такое игровое "психологиня", "филологиня", "поэтесса", где суффикс –есс, "актриса". То есть разные способы образования названий женщины.
И суффикс –ка, пожалуй, действительно наиболее нейтральный и наиболее частотный наряду с суффиксом –ша. Но и для него есть какие-то ограничения. В частности, он плохо присоединяется к заимствованным словам, оканчивающимся на –ер: режиссер, актер. Поэтому слова "режиссерка", "актерка" воспринимаются, скорее, как пренебрежительные. Плохо он присоединяется и к некоторым основам типа "доктор", "адвокат". Поэтому "докторка", "адвокатка" тоже звучат по-русски странновато.
Но эта прагматическая задача – ввести обязательные пары – пренебрегает этой характеристикой русского языка и, конечно, для тех людей, у которых есть какой-то языковой вкус, это звучит странно. Так что русский язык, собственно, сам вырабатывает и способы образования, и их распределение по корням и по основам, и ничего придумывать не надо. А вот если мы начинаем придумывать, то мы вступаем в противоречие с привычкой, о которой я уже говорил.
— Какой сейчас статус у феминитивов в русском языке? Есть ли какие-то предпосылки к увеличению количества феминитивов и частоте их употребления?
— Статус, я думаю, – такие бойцы на поле битвы, которые должны выжить или, наоборот, погибнуть. Их запускают на это поле феминистки, и их пытаются уничтожить пуристы русского языка. Но что с ним будет – это непредсказуемо.
Дело в том, что подобного рода опыт уже имеется. Собственно, политкорректность в языке, прежде всего в английском, немецком языках, в некоторых скандинавских языках, это уже было проведено. Проведено в 80-90-е годы прошлого века – просто до нас волна политкорректности докатилась только сейчас – и проведено успешно. Но слово "успешно" в данном случае надо, наверное, пояснить: успешно не для языка, а для идеологии. Это действительно было проведено в язык. Возникли разные трудности, потому что далеко не все из того, что было предложено, можно, например, произнести, что-то живет только в письменной речи. Но все-таки во многом это было проведено. Скажем, нижнее подчеркивание – тоже еще одно предложение, еще более радикальное, оно в принципе непроизносимо, поэтому в устной речи это никак не проявляется. Но я думаю, что единственное, что можно сказать сейчас, – посмотрим. Потому что ни лингвисты, ни носители русского языка не знают, чем дело закончится.
Действительно происходит такая битва, которая может иметь довольно серьезные последствия для языка. Я думаю, что в любом случае будет иметь определенные последствия. Но с одной стороны, ничего страшного, потому что мы привыкаем ко всему, и если эти слова входят в язык, то мы к ним привыкаем. С другой стороны, это попытка переломить природу языка. Потому что язык – это ведь тоже особый инструмент, который отражает только важное, и поэтому, собственно, появление феминитивов означает, что женщины уже овладели этой профессией. Странно образовывать слово "шахтерка" или "шахтерша", если женщины не спускаются в шахты или если их мало.
Язык реагирует на важные крупные события. А здесь попытка опередить эти события, опередить социальные и культурные изменения и провести их сначала в языке с тем, чтобы потом через язык воздействовать на реальность. Это, конечно, снижает ценность языка как такового, потому что он становится автоматическим, немножко искусственным. То есть язык из мудрого естественного организма превращается в инструмент в руках человека или в руках идеологии, которая может пытаться воздействовать на умы людей.
— Вы говорите о политкорректности, привели пример европейских языков, некоторых скандинавских языков. В украинском языке эти феминитивы есть: например, "президентка". И у них это слово не вызывает никакого удивления, это в принципе является языковой нормой. Почему русский язык движется немножко с отставанием, скажем так?
— Если говорить про ближайшие языки, это действительно украинский, до украинского это случилось в польском языке, собственно, польский повлиял на украинский. Если мы начнем говорить "президентка" или "президентша", ничего страшного не произойдет. Мы довольно быстро привыкнем к этому слову, так же, как сравнительно недавно появились какие-то слова типа "футболистка", "штангистка". Совершенно нормальные слова, никто к ним не придирается. Другое дело, что там суффикс –ист, который легче присоединяет –ка.
Но почему это трудно проходит? Потому что наше общество расколото, потому что наше общество не готово просто так принять и привыкнуть. Это такая важная черта нашего общества, и с ней все-таки нужно считаться, потому что проводить такого рода изменения нужно так, чтобы они охватили весь язык, всех говорящих. Пока это очевидным образом не получается.
Я думаю, что, опять же, речь идет не о каких-то отдельных словах, потому что привыкнуть и к "президентке", и даже к "генералке" вполне возможно. Но вопрос в другом. Ведь требования феминизма заключаются не только в том, чтобы ввести феминитивы, но и в том, чтобы мы использовали только феминитивы, когда говорим о женщинах.
Сегодня я могу назвать женщину словом "повар" или словом "учитель". А если последовать этой тенденции, этому требованию, то тогда я всегда должен использовать феминитив. И тогда поменяют значение и слова "учитель", "повар" и "генерал". Потому что если сейчас они обозначают человека вообще не зависимо от пола, я могу адвокатом назвать и мужчину, и женщину, то тогда эти слова сместятся в зону мужчин. Это немножко непривычно, конечно, это требует определенной перестройки, это такое более резкое изменение, чем просто начать говорить "президентка".
— Почему настолько важно для идеологии феминизма использование именно феминитивов? Ведь, например, "повар", "учитель" – это гораздо более гендерно-нейтральные слова. И если говорить о феминизме, как о некой борьбе за равноправие, гендерно-нейтральные слова должны как раз наоборот восприниматься более позитивно.
— Конечно, безусловно, это так. Более того, в огромном количестве случаев нам неважно, кем является этот специалист – мужчиной или женщиной. Нам, вообще говоря, не очень важно, кто приготовил нам обед, лишь бы обед был вкусным. Это может быть мужчина, может быть женщина. Есть специальности, есть виды деятельности, где это принципиально. И там русский язык очень четко различает мужчин и женщин. Скажем, слово "певец" и "певица". Там важно, кто поет – женщина или мужчина. И слово "певец" обозначает не человека вообще, а именно мужчину, а слово "певица" – женщину. Они четко разделены.
Поэтому потеря общечеловеческих слов, общевидовых, конечно, неприятна. Я не всегда хочу упоминать пол, гендер специалиста, я могу не знать его, он мне может быть неинтересен. Я хочу сказать, что некий специалист сделал то-то и то-то, и в этом смысле нейтральное слово очень полезно. Поэтому избавиться от нейтральных слов и иметь только названия для мужчин и женщин, конечно, тяжело. Это просто не соответствует нашим потребностям.
И второе что важно, почему на этом настаивают феминистки: один из аргументов состоит в том, что женщин должно быть видно в языке. И если мы всегда о женщине будем говорить, используя суффикс –ка или –ша, то есть всегда использовать только феминитив, то мы увидим, как много женщин в нашем мире. Но это аргумент, я думаю, что уже не в борьбе за равноправие, а скорее в борьбе за присутствие женщин. Он, конечно, не дискриминирует мужчин, но мужчин не будет заметно, потому что для них используются суффиксально более простые слова, в частности, без суффиксов.
Так что это один из способов повысить заметность женщины в языке. Но, опять, с точки зрения языка, не с точки зрения равноправия, а с точки зрения языка, это немножко странно, потому что когда нам надо подчеркнуть, что мы говорим о женщинах, мы всегда можем это сделать, язык нам всегда дает эту возможность. А здесь мы должны это делать автоматически, даже не очень желая этого. Все-таки язык должен быть удобным для носителя языка, а здесь язык навязывает свою идеологию.
— Должны ли медиа быть первопроходцами в использовании феминитивов? Или все-таки в СМИ, в журналистике стоит пользоваться какими-то языковыми нормами?
— Если мы продолжаем использовать метафору войны или битвы, то СМИ неизбежно занимают чью-то сторону. И слово "должны" здесь не подходит. Вы на чьей стороне – на стороне русского языка, традиционного русского языка, или на стороне идеологии политкорректности, и тогда вы должны эти феминитивы не просто использовать, но и навязывать?
Поэтому мы видим сейчас, [что] небольшое, правда, количество средств массовой информации уже активно использует феминитивы. Но это, скорее, СМИ феминистического направления. Остальные пока действуют аккуратно, хотя, конечно, "авторки" потихоньку проникают в разные среды.
КОММЕНТАРИИ