Шестого декабря Финляндия отметила столетие своей независимости от России. За сто лет самостоятельности бывшая колония трижды была в состоянии войны с метрополией. Страны совершенно по-разному обустроили свою жизнь, достигли серьезной разницы в благосостоянии. Тем не менее есть одна вещь, до сих пор сближающая россиян и финнов.
Это глубокое понимание фундаментальной для человека потребности время от времени напиваться в стельку. Только финнам, в отличие от россиян, сделать это значительно труднее. К столетию независимой Суоми читайте краткий экскурс в историю финских трудностей с алкоголем.
От пива – к самогону
В новое время пили преимущественно пиво. В финском национальном эпосе “Калевала” (собранном, впрочем, в XIX веке) речь идет только о нем. Говорится о напитке, впрочем, проникновенно. Например, так:
Хорошо прозванье пива,
Что оно возникло дивно,
Что мужам оно приятно,
Что на смех наводит женщин,
А мужам дает веселье,
Храбрым радость доставляет,
А глупцов на драку гонит.
(пер. Л.П. Бельского)
Впрочем, и тут финны считали себя в некотором роде рекордсменами. Упсальский архиепископ и историк Олав Магнус (1494–1562) писал, что финны умеют варить самое крепкое пиво во всей Скандинавии.
Радикальные перемены начались после Русско-шведской войны 1610–1617 гг. Результатом общения с противником стало умение гнать водку из зерновых. Навык быстро распространился среди всех слоев общества, но золотой век, когда все могли пить как хотели, продлился недолго.
Шведский король Густав III, правивший с 1771 по 1792 год, объявил дистилляцию исключительным правом короны и запретил гнать крепкие напитки в домашних условиях.
Запрет просуществовал до 1788 года, за это время было изъято примерно полмиллиона самогонных аппаратов, что – учитывая общую численность населения – довольно много. Но финны продолжали делать новые.
К началу XIX века каждый финн выпивал от пяти до десяти литров крепкого алкоголя в год. Национальная особенность состояла еще и в том, что в Финляндии не было гендерной дискриминации в потреблении алкоголя, женщины пили наравне с мужчинами.
Общества трезвости
XIX век, век прогресса и народного просвещения, породил многочисленные общества трезвости. В Финляндии пропагандой здорового образа жизни занимались писатели Йохан Людвиг Рунеберг, Йохан Вильгельм Снеллман и Элиас Леннрот. Они не сильно в этом преуспели, потому что в глубине души не верили в то, что говорили, и приватным образом сами беспрепятственно выпивали.
Куда больших успехов добился в Лапландии христианский проповедник Ларс Леви Лестадиус (1800–1861). Он называл алкоголь экскрементами дьявола и вещал примерно так: “Когда кто-то рождается, они служат божеству, обитающему в прямой кишке, когда человек умирает, они служат ему же, в именины и дни рождения они снова славят бога прямой кишки. Святые дни превращаются в дни обжорства, испражнения, пьянства, ругани и драки, и все тот же бог прямой кишки получает от рабов мира высшую славу и служение”.
Усилия Лестадиуса и его приверженцев привели к тому, в Лапландии алкоголь был запрещен уже в 1842 году. Остальная Финляндия продолжала пить. Говорят, что в Лапландии до сих пор существуют поселения лестадийцев, где по решению жителей запрещено торговать спиртным. Вероятно, жители этих поселков регулярно куда-то выезжают. Возможно даже, что по какому-то негласно оговоренному графику.
Сухой закон
Первая версия сухого закона была разработана еще парламентом Финляндской автономии (его, в отличие от российской Думы, никто не разгонял) в 1907 году. Российский император Николай II, человек гуманный, а сегодня уже и святой, этот закон подписывать отказался.
Через десять с небольшим лет Николая уже не было в живых, и – после окончательной победы “белофиннов” в кровопролитной гражданской войне – сухой закон вступил в силу. На дворе стоял 1919 год.
Запрет на потребление и продажу алкоголя был почти тотальным: производить и поставлять алкоголь для медицинских, технических и научных целей разрешалось только государственному предприятию Alkoholiliike. Запрет обрадовал далеко не всех. Трудности с исполнением закона возникли сразу.
Во-первых, врачи стали массово выписывать пациентам шампанское и коньяк (властям пришлось ограничить их в этом праве). Во-вторых, мгновенно образовались сети бутлегеров и контрабандистов, бороться с которыми было трудно, потому что они были высокими профессионалами и часто пользовались любовью народа и сотрудников полиции.
Официальная статистика по борьбе с контрабандой отражает только объемы изъятого алкоголя. В 1920 году было конфисковано 110 тысяч литров, в 1923 году – около 500 тысяч, в 1928 году – близко к миллиону, а в 1930 году – свыше миллиона литров. Считается, что перехватывалась примерно седьмая часть ввозимого. Сколько самогона гнали прямо на месте, никто, естественно, не знает.
Герои сопротивления
Сначала основным каналом нелегальных поставок алкоголя в Финляндию была железная дорога, и доставляли продукцию спиртоноши. Это были главным образом молодые горожане, по необходимости стройные: на животе, руках и ногах они крепили плоские фляги, вмещавшие в общей сложности до 20 литров.
Когда железную дорогу взяли под жесткий контроль, средством транспортировки стали лодки, а главным героем – рыбак: пожилой житель приморских и островных деревень с мрачным взглядом на жизнь и хорошими связями с эстонскими рыбаками.
Был и герой с именем – Алгот Ниска. По профессии Ниска был футболистом, во время Первой мировой войны обучился на моряка, а после 1919 года стал поставлять алкоголь высшему столичному обществу. Ниска забирал алкоголь прямо в море – сначала с эстонских и немецких кораблей, стоявших за пределами финских территориальных вод, потом стал привозить водку из Швеции.
Про уловки, которыми он пользовался, чтобы сбить со следа полицейских, уйти от морской погони и увернуться от пуль полицейских, ходят легенды. Одна из них гласит, что однажды он выгрузил огромное количество выпивки прямо в центре Хельсинки, потому что все силы полиции были брошены на обеспечение безопасности шведского короля Густава V, бывшего с визитом в городе. Ниска утверждал, что никогда не стрелял в ответ на огонь полиции, и, несмотря на несколько отсидок, до конца жизни считал себя невиновным.
В 1932 году Ниска вынужден был уехать из Финляндии и жил попеременно в Риге, Таллинне и Данциге. Но славу его подкрепляет другое: в 1938 году он стал помогать переселяться в нейтральную пока еще Финляндию немецким евреям. Ниска переделывал краденые паспорта, перевозил евреев через Голландию и Эстонию, придумывал другие неожиданные пути. По его собственным подсчетам, он спас 151 человека. Рассказывают, что иногда он не брал с них денег за свои услуги.
Свидетельства очевидцев
Рыбаки возили спиртное не в лодках, а “щуками” – это был прицепленный к лодке паровозик из канистр, вмещавших в общей сложности до 100 литров. При встрече с полицией его можно было затопить, а впоследствии выловить.
Полицейские и контрабандисты были односельчанами и часто родственниками, отсюда – высокий уровень понимания между ними. Полицейские обходы, например, всегда совершались утром, чтобы не дай бог не застать хозяев за бутылкой.
Один полицейский вспоминал: “Сначала я заметил швейную машину с ножным приводом. Потом настенные часы, и все стало понятно. Такие часы нам всем хотелось иметь. Через месяц поглядели с залива – у дома новая крыша появилась! Начали прочесывать этот залив и пять тысяч литров нашли затопленных! Старик только в окно смотрел, так и не вышел. И ведь не докажешь, что это его литры”.
Если полиция редко вступала в конфронтацию с гражданами, то разборки между самими контрабандистами часто приводили к убийствам. Рыбаки везли в полицию только выброшенные на берег трупы, бесхозные грузы оставляли себе. “Кого только не было: русские, немцы, финны, эстонцы, даже негры попадались, – рассказывает Юлиус Сьоблом. – Ценные вещи мы в полицию не носили. Только трупы. Меня заставляли присутствовать при вскрытии”.
543210
Отмену сухого закона широко обсуждали с конца 1920-х годов. В декабре 1931 года в Финляндии прошел референдум по этому вопросу. Мужчинам давали белые бюллетени, женщинам – красные. Против отмены выступили лишь 30% граждан.
В ответ на этот результат правительство создало государственную компанию Oy Alkoholiliike Ab. Она должна была открыть алкогольные магазины и обеспечить их сотрудниками и товаром. Алкоголь начали продавать 5 апреля 1932 года в 10 часов утра. Сочетание этих цифр многие до сих пор считают счастливым, хотя в этот час по всей Финлядии открылись только 58 магазинов, причем все в городах.
Выглядели они сурово – примерно как табачные лавки в наши дни. Бутылки не стояли, а лежали на полках, чтобы покупатель не соблазнялся красивыми этикетками. Консультировать и рекомендовать напитки было запрещено. Человек выбирал по прейскуранту, который висел на стене, потом платил деньги в кассу, после чего специально обученный человек выдавал бутылку. За процессом наблюдал смотритель. В сельской местности алкогольные магазины по-прежнему были запрещены. Они открылись только в 1969 году.
Коктейль Молотова
Этот “горячительный напиток” финны изобрели в ответ на радиовыступление советского наркома иностранных дел Вячеслава Молотова, в котором он утверждал, что советские бомбардировщики сбрасывают на Финляндию не бомбы, а корзины с продовольствием, чтобы финны не умерли с голоду. Соответственно, бомбы сразу же стали называть “хлебницами Молотова”, а смесь для зажигательных бутылок – “коктейлем Молотова”.
Самое смешное, что по бутылкам эту смесь разливал виноводочный завод в Раямяки, а немолотовский алкоголь гражданам теперь продавали только в обмен на пустую тару. Это ограничение было отменено лишь в 1952 году.
Ликерные карточки и алкоконтроль
Система общенационального контроля за покупками спиртного была введена в Финляндии в 1947 году. Каждый человек прикреплялся к определенному алкогольному магазину в своем районе и мог покупать выпивку только там. Человек получал “ликерную карточку”, в которой специальный магазинный инспектор отмечал каждую его покупку.
Кроме магазинного инспектора, существовали еще специализированные работники полиции. Такой человек имел право без предупреждения приходить домой к “проблемным покупателям” и подозреваемым в спекуляциях. Полицейский мог на время изъять ликерную карту, то есть лишить права на покупку спиртного. Проблемным покупателям, а также впервые в жизни получающим карточки члены общества трезвости читали принудительные лекции о вреде алкоголя.
Приглашение на лекции Alko высылались в письменной форме с примечанием, что в случае неявки представитель Alko прочтет лекцию на дому у клиента. Вот примерный текст такого письма: “В связи с тем, что Ваши относительно частые покупки крепкого алкоголя привлекли наше внимание, согласно закону мы с глубоким уважением вынуждены просить Вас письменно пояснить наличие каких-либо особых причин для создания столь крупных запасов алкоголя, чтобы мы, основываясь лишь на большом количестве купленного Вами алкоголя, не сделали неправильных выводов”.
Относительное освобождение
Шестидесятые годы, которые другим странам запомнились как время сексуальной революции, для финнов стали периодом алкогольной либерализации. Власти пытались отучать граждан от водки путем усиленной пропаганды вина, алкогольные магазины стали магазинами самообслуживания, и в них даже появились консультанты, которые должны были обсуждать с покупателями сравнительные достоинства французских вин.
Прикрепление к магазину отменили, впрочем, только в 70-х. К нынешнему времени основным средством контроля за потреблением алкоголя является его цена, ограничения на продажу по времени и жутко депрессивный вид баров.
Мы верим, что прочитав все это, вы поймете, почему финны с такой серьезностью относятся к алкогольным вечеринкам, выучите финский глагол kalsarikannit, который, по слухам, означает “выпивать дома в нижнем белье, не планируя никуда выходить”, проникнетесь тоской фильмов Каурисмяки и с пониманием отнесетесь к толпам граждан Финляндии, приезжающих напиться в Петербург, Выборг, Прагу, Ригу, Таллинн, Будапешт и другие города, стоимость алкоголя в которых сторицей окупает деньги, потраченные на билет.
И обязательно выпьете за столетие финской независимости!
КОММЕНТАРИИ