Издание "Медуза" опубликовало письмо активиста Ильдара Дадина, который рассказал об изуверствах в ИК-7 в карельском городе Сегежа. Письмо о пытках в карельской колонии дойдет до президента, пообещал пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков.

Во ФСИН сообщили, что записано видео, на котором Дадин заявил об отсутствии телесных повреждений. В самой колонии началась проверка.

В эфире Настоящего Времени жена Ильдара Дадина Анастасия Зотова рассказала, что активист не стал бы сообщать ей о пытках, если бы ситуация не была столь серьезной. В разговоре с адвокатом Дадин рассказал об угрозах убийством, которые якобы делал начальник колонии в Сегеже.

"Меня беспокоит вопрос жизни Ильдара. Начальник колонии недвусмысленно дал ему понять, что если Ильдар будет жаловаться на подобное обращение, его попросту убьют, и, цитирую, закопают за забором. Поэтому я больше всего опасаюсь за жизнь своего мужа. Я очень боюсь, что начальник колонии приведет в исполнение свою угрозу", сказала Анастасия Зотова.

***

— Анастасия, буквально за пару часов до нашего эфира телекомпания РЕН ТВ опубликовала фотографию Ильдара, датированную сегодняшним числом. Ильдар раздет по пояс, на теле нет никаких следов, по крайней мере, избиения. Давайте посмотрим эти кадры, вы их, наверное, тоже видели. Можете их как-то прокомментировать?

— Да, я видела эту фотографию буквально несколько часов назад. Да, это действительно мой муж, и там стоит плашка, что эта фотография сделана 1 ноября 2016 года, в чем, наверное, не приходится сомневаться. Когда адвокат Алексей Липцер общался с Ильдаром, он обратил внимание, что имеются следы на руках, во всяком случае, так поняла я из разговора с адвокатом. Фотографию мы рассматривали внимательно, следов не увидели, возможно, просто я не знала, где их искать.

— Вы знаете своего супруга, наверное, значительно лучше нас всех, скажите, он может это все придумать или слишком близко к сердцу принять то, чего на самом деле не было?

— Нет, ни в коем случае. Дело в том, что когда даже с ним происходили какие-то неприятности, он мне никогда об этом не говорил, я узнавала об этом постфактум через полгода, и он объяснял, что: "Вот, я не хотел тебя волновать, если со мной что-то будет происходить, я не буду тебе просто об этом рассказывать". И я думаю, что если бы его там не сильно били, он просто даже бы мне не говорил, потому что знает, что я буду просто с ума сходить и переживать очень сильно. И если он действительно говорит, что его бьют сильно, если он говорит, что ему жить осталось неделю, то значит ситуация действительно очень серьезная, просто невероятно серьезная.

— Вы рассчитывали на такой резонанс? Как вообще это письмо оказалось у журналистов, почему, вы думаете, на это отреагировал Песков?

— Я не могу сказать, как это точно происходило. Вчера Алексей Липцер поговорил с Ильдаром, и после этого мы с ним разговаривали, он мне пересказывал то, что ему сообщил Ильдар. Я сидела, мы сидели вместе с моим другом Олегом Еланчиком и просто слушали то, что говорит Алексей, я плакала, Олег меня пытался успокаивать, и мы просто перепечатывали абсолютно то, что Ильдар просил передать, потому что мы сразу же поняли, что он просит предать это максимально широкой огласке. И когда мы это напечатали, я написала журналистам портала "Медуза" и попросила это письмо опубликовать. Они согласились, и с утра это письмо появилось.

— Скажите, за этот промежуток времени – с утра до сегодняшнего вечера, почти ночи – кто-нибудь из официальных лиц или близких к официальным лицам людей выходил с вами на связь, обещал помочь или разобраться хотя бы?

— С утра я сама позвонила Татьяне Москальковой, это наш омбудсмен, Москалькова сама взяла трубку и сказала, что она возьмет это расследование под свой контроль, сказала, что напишет обращение, отправит правозащитников в эту колонию.

— Кроме Москальковой кто-то еще выходил с вами на связь?

— Я сама связываюсь с людьми, сама пытаюсь звонить, сама пытаюсь писать какие-то жалобы, потому что других вариантов нет. Со мной никто не связывался.

— Анастасия, вы ведь сами были в колонии недавно, Ильдара видели. Что вы можете сказать?

— Нет, не видела. Я не видела Ильдара. Я приехала в колонию, попросила свидание, мне свидание не дали, я уехала. Меня просто не пустили, я смогла только передать ему передачу, да и то не со всеми продуктами.

— Что-нибудь о колонии вам говорил кто-нибудь, может быть, с кем вы встречались, разговаривали, советовались, консультировались?

— Как только я узнала, в какую колонию отправили Ильдара, я начала искать информацию в интернете об этой колонии. Я нашла очень много сообщений о том, что начальник – садист, о том, что были пытки, о том, что заключенные сами вскрывали себе вены, чтобы не попасть в эту колонию. Но потом, по сведениям из СМИ, после того, как туда прибыл Михаил Ходорковский, там поставили видеокамеры, и сообщения о пытках как-то прекратились. Я была уверена, что действительно все прекратилось, действительно можно рассчитывать на какое-то нормальное отношение. Оказалось, что все совсем не так.

— Федеральная служба исполнения наказаний пообещала в среду допустить к оппозиционеру Ильдару Дадину независимых врачей для обследования, передает "Интерфакс". Возможно, завтра мы узнаем больше о его состоянии здоровья. Что-нибудь сказал адвокат наверняка об унижениях, которые пережил Ильдар Дадин? Они в тюремной иерархии ставят его в очень неприятное положение. Каким образом будет выходить Ильдар или что адвокат собирается предпринять в связи с этим в отношении его судьбы в колонии?

— Я не знаю. Меня сейчас намного больше беспокоит вопрос просто жизни Ильдара, потому что начальник колонии недвусмысленно дал ему понять, что если Ильдар будет жаловаться на такое обращение, его попросту убьют и, цитирую, "закопают за забором". Поэтому я больше всего опасаюсь за жизнь своего мужа, я очень боюсь того, что начальник колонии приведет в исполнение свою угрозу, поэтому что делать – я со своей стороны могу только звонить правозащитникам и писать заявления. Скорее всего, будет подана жалоба в ЕСПЧ.