Европейский суд по правам человека постановил выплатить фигуранту Болотного дела Ярославу Белоусову компенсацию в размере €12,5 тысячи.

Адвокат Белоусова Дмитрий Аграновский считает, что это дело — прецедентное. Теперь и другие "болотники", подавшие иски в ЕСПЧ, могут рассчитывать не только на денежные компенсации, но и теоретически на отмену приговора.

В студии программы Часа Тимура Олевского побывали два фигуранта Болотного дела — Андрей Барабанов и Денис Луцкевич.

— Рады за Ярослава?

Луцкевич: Да, конечно.

— Вы рассчитываете на похожий исход дела в случае с вами? Вы, насколько я помню, тоже подавали жалобы в ЕСПЧ?

Луцкевич: Лично у меня поданы такие же жалобы. Естественно, я рассчитываю на компенсацию.

Барабанов: По мне также подавалась жалоба, и по мере пресечения, и по основному приговору. Самое главное, что сейчас было решение по существу Болотного дела, и рассматривалось оно в целом.

— А сколько кто из вас провел в заключении, давайте напомним

Луцкевич: Я провел в заключении три с половиной года, в Москве два года и в колонии уже полтора года

Барабанов: Я примерно такой же срок, три года семь месяцев. Больше двух лет в СИЗО Москвы и остальное время – в колонии.

— Если Россию ЕСПЧ обяжет выплатить вам денежную компенсацию, и, допустим, встанет вопрос о том, чтобы добиваться отмены судебного приговора, вы станете добиваться снятия судимости с вас по этому делу? Или это как орден, медаль, останется на всю жизнь

Луцкевич: Безусловно, как орден-медаль в любом случает останется. Подавать жалобу я буду. Я буду требовать отмены приговора.

Барабанов: Отмена приговора и сейчас уже все основания есть для того, чтобы его отменять. Тот фарс, который был изначально задуман, тем что возбудили уголовное дело за якобы беспорядки на Болотной площади...

— Шестого мая 2012 года, накануне инаугурации президента Путина. Допустим, сейчас вы уже вышли заключения, и вообще находитесь в Праге. Может быть, даже удастся в ЕСПЧ отстоять свои права. У кого-нибудь из вас есть желание прийти к следователю, который вел ваше дело и посмотреть ему в глаза, уже потом, когда ЕСПЧ вынесет свой вердикт?

Луцкевич: Я не думал насчет следователей, и вообще пока...

— И есть кто-то, кому хочется в глаза рассмеяться?

Луцкевич: Шло следствие, мы судились. Может быть, судье Никишиной.

— То есть она вас задела лично?

Луцкевич: Да.

— А вас, Андрей?

Барабанов: Я, наверное, не рассматриваю какое-то отдельное лицо, но, конечно, через какое-то время я хочу им посмотреть в глаза, когда окончательно будет признано все Болотное дело необоснованно возбужденным и проведенным.

— Мне просто кажется, что когда вы об этом говорите, что для вас это какая-то закрытая страница, и душу уже больше не задевает, или я ошибаюсь?

Луцкевич: Нет, я разговариваю на эту тему спокойно абсолютно.

— Вот вы внутренне как себя ощущаете, вы вышли из этой тюрьмы?

Луцкевич: Да.

Барабанов: Я, честно говоря, не могу так сказать, хоть я и нахожусь сейчас в Праге, и вроде как должен себя свободным почуствовать. Но, во-первых мои родные, близкие живут в России, и возможно они находятся или могут оказаться под угрозой, и, поэтому, нет.

— Вы в Праге почему оказались, давайте расскажем зрителям об этом.

Луцкевич: В Прагу мы приехали учиться.

— И вы, Андрей?

Барабанов: Да, мы вместе.

— Сейчас в российском сегменте интернета развернулась дискуссия, который начал один из известных, популярных блогеров, Михаил Пожарский. Кто-то может ознакомился с его постом о том, что люди, уехавшие из России, несут ответственность за то, что происходит в России большую, чем те, кто остались, потому что они не принимают участия в жизни страны, и кроме того вызывают себе жалость, потому что находятся за рубежом. Вы чувствуете что-то похожее?

Барабанов: На на самом деле это заявление очень предвзято. Не знаю, я оказался в этой ситуации, что я нахожусь за рубежом, но...

— Пафос его заявления в том, что уж если вы уехали, то не стоит нас здесь учить, как нам здесь жить.

Барабанов: Я понял, к чему разговор. На самом деле надо смотреть на поступки человека. Вот он уехал, он может дальше продолжать делать что-то во благо людей, которые остались там. И я знаю примеры людей, которые так делают, поэтому нельзя обобщать, нельзя говорить про всех.

— Денис, вы что будете делать после обучения, какие у вас планы?

Луцкевич: Скорее всего вернусь в Россию.

— У вас планы вернуться?

Луцкевич: Сейчас я по крайней мере так думаю.

— А вы?

Барабанов: Да, я тоже хочу вернуться.

— Вы следите за рассмотрением вашего дела в ЕСПЧ, вы можете как-то прогнозировать, когда до вас дойдет очередь?

Барабанов: Я слежу за ходом рассмотрения дела, но, к сожалению, конкретных сроков просто никто не дает.

Луцкевич: Мы только с адвокатами переговариваемся, которые подавали эти жалобы. И даже они не могут конкретно назвать сроки.

— Вам не кажется, что после того, как вы вышли на свободу, вам общества уделяет внимания меньше, чем вы того заслуживаете?

Луцкевич: Нет.

— Вы ожидали какого-то особенного отношения к себе?

Луцкевич: Нет, я понимал, что в обществе настроение поменялось абсолютно, и отношение к нам тоже. Многие просто молчат, многие критикуют. Это абсолютно нормально.

— За что вас критикуют?

Луцкевич: Начиная с того, что я вообще пошел на Болотную площадь и заканчивая тем, что я, возможно, ударил кого-то на "болотке". И как вел себя на суде, доказывал свою невиновность.