Идеальным государством Платона правили философы. Советским Союзом, этим земным воплощением идеального государства, тоже сначала правили люди, которых с натяжкой можно назвать "философами". Ленин сочинил несколько работ, подходящих под это название, а Сталин, как известно, вообще был "большой ученый" и знавал толк не только в языкознании. Он же, судя по всему, был последним начальствующим "историком" – до появления в коридорах власти Владимира Мединского.

Мединский называет себя "историком", хотя профессионального образования не получил, а сочинения его вызывают недоумение академического сообщества. Ничего плохого ни в первом, ни во втором, конечно нет – в историографии есть несколько первоклассных авторов, которых можно назвать "любителями", а что касается недоброжелательной критики коллег-профессионалов, то это дело обычное. Так или иначе, Владимир Мединский, кажется, первый в истории СССР и постсоветской России министр культуры, настаивающий на принадлежности к историческому цеху. Более того, делающим на этой принадлежности ставку.

В конце августа в "Российской газете" с Мединским был опубликован большой разговор. Увы, материал прошел незамеченным, а жаль. Беседа представляет собой превосходный материал для анализа, особенно исторического. Попробую набросать лишь несколько пунктов анализа.

Статья называется удручающе-банально "Из всех искусств для нас важнейшим является история". Можно списать заголовок на невысокий уровень журналистов, если бы не такая вещь: нам сразу говорят – вот, дорогой читатель, наш новый идеолог, практически, новый Ленин. Ленин использовал кино для пропаганды в стране с преимущественно-неграмотным населением. Мединский, видимо – и совершенно справедливо – считает большинство нынешних россиян исторически-безграмотными – оттого и бить нужно именно в слабое место. Впрочем, уже на этом уровне возникает логическое недоразумение. Ленина за это его высказывание о кино никто не называл "кинорежиссером" или "кинокритиком". Мединский, лишающий знание о прошлом права на самостоятельное существование, швыряющий это знание в топку пропаганды – "историком" отчего-то считается.

Подзаголовок статьи тоже любопытный "Разговор с Владимиром Мединским о мифах и о фактах". Он настраивает на ожидание: мол, сейчас историк-министр разоблачит несколько неправильных мифов и вместо них предложит столько же – даже еще больше! – правильных фактов. И в завершение скажет, что историк должен следовать истине и не обманывать общество. Начинается разговор как раз в этом ключе; уже в вопросе высмеиваются нелепые представления о том, что Освенцим, якобы, освобождали украинцы, а бомбардировки Хиросимы и Нагасаки, как выразились журналисты "РГ", "эффективный ход в войне" (ложность второго утверждения, кстати, неочевидна). Вопрос сразу настраивает на боевой лад: "история" – не просто академическая область знания, нет, это поле битвы, причем, подразумевается, схватки Российского Добра с Нероссийским Злом. Мединский радостно откликается на условный сигнал, но пока соблюдает приличия. По его мнению, "Надо просто говорить правду. Правда нашей истории “круче” любых наработок пропагандистов". О да! невозможно не согласиться со словами о необходимости правды. И с тем, что правда факта всегда лучше пропагандистской лжи. Отметим лишь развязный тон ответственного за культуру – "круче", это, скорее, из русского перевода мультфильма про Бивиса и Баттхеда.

Однако уже чуть ниже наш историк опровергает себя. Его спрашивают: означет ли любовь к правде необходимость критически воспринимать советские мифы? Отнюдь, – считает министр, в данном случае ни факты, ни правда не нужны совсем. "Думаю, что к эпическим советским героям - и к молодогвардейцам, и к панфиловцам, и к Зое - надо относиться, как в церкви относятся к канонизированным святым. Это моя человеческая и гражданская позиция. А любая попытка поковыряться в том, за что Ульяне Громовой фашисты вырезали звезду на спине, - должна быть табуирована". Вот так. Не историческое исследование, а "поковыряться" (заметим, опять-таки, как эпигонски министр использует вокабуляр президента; "ковырять" – любимый путинский глагол). Не правда нужна, а битье челом и прикладывание к мощам. Еще чуть ниже Мединский окончательно распоясался и обхамил руководителя Госархива РФ Сергея Мироненко, который рискнул заметить, что история про 28 "панфиловцев" – чистая выдумка. Вот как наш историк-любитель высказался по поводу настоящего историка: "Полезно бывает думать - что, когда и где ты говоришь". То есть, молчи в тряпочку, архивист.

Подведем скромный итог. Уравнивать советские выдумки с культом святых оскорбительно и для жертв советской истории и, особенно, для верующих – ведь наш охранитель прямым текстом говорит, что все истории о святых – выдумки. Называть работу исследователя "ковырянием" – оскорбительно для всего цеха историков. Хамить уважаемому специалисту – оскорбительно для страны, в руководстве которой этот человек работает. Странно, что все – историки, верующие, граждане – видят это и молчат. Ну а сам Мединский такой же историк, как Владимир Путин – археолог или орнитолог.

Тексты к дальнейшему чтению:

Игорь Вирабов, Елена Яковлева. Из всех искусств для нас важнейшим является история. Разговор с Владимиром Мединским о мифах и фактах // Российская газета. 26.08.2015

Елена Рыковцева. Тяжелое расставание с мифом // Радио Свобода. 20.07.2015

Настоящее Время