Специально для "Настоящего Времени" наш коллега Зураб Двали взял эксклюзивное интервью с популярным грузинским актером и певцом Вахтангом Кикабидзе.

"Настоящее Время": Вы столько лет на эстраде, столько гастролируете, всегда полные залы — в чем секрет вашего феноменального творческого успеха и долголетия?

Вахтанг Кикабидзе: Мы приезжаем на гастроли, платим деньги, а они приходят (смеется).

"Н.В.": Вы очень много гастролируете, и совсем недавно были в Украине. Я знаю, вас очень тепло там встречали. Какие параллели вы могли бы провести между событиями в Грузии и в Украине?

​Вахтанг Кикабидзе: Все очень схоже у нас... в неприятностях. Кроме того, что Украина — большая страна, мы — маленькая. Потом — у меня есть там возможность на русском языке петь — все понимают. Встречают с огромной любовью. Я часто езжу в Среднюю Азию, езжу в Казахстан (был недавно опять). Сейчас в Прибалтику поеду. В Украине мы работали... И потом, если ты — гражданин, ты должен всегда быть на стороне того, кого хотят придавить. Когда ГКЧП началось в Москве, я рвался туда почему-то, идиот. Мне все время говорили - «куда ты едешь», я говорю - «надо, наверное, там с ними стоять». Я поверил в это дело, а потом оказалось, что они...

"Н.В.": Рвались спасать Россию?

Вахтанг Кикабидзе: Да, да...

"Н.В.": Когда в 2008 году вы отказались от ордина Дружбы Народов, российская пресса ополчилась на вас, многие ваши коллеги по российскому шоу-бизнесу стали выступать с гневными речами в ваш адрес. Были ли те, кто вас поддержал в ту минуту?

Вахтанг Кикабидзе: Даже могу назвать фамилию. Валерий Меладзе, например. Молодой, ровесник моего сына, даже младше, наверное, но, дело в том, что — столько звонков из России, из Москвы, разных городов, столько писем трогательных, что... Некоторые пишут - «но уже же все кончилось, все нормально, мол, мы же не стреляем уже, уже вы можете приехать попеть». Соловьёв есть такой журналист, который в свое время сказал, что «мы ему уже работу давали»... Что в конце-концов насильно загонишь людей, что ли? Но это всё ерунда. Большая гадость произошла, и до сих пор я не могу поверить, что это было. Что отец мой воевал, и его же коллеги вошли танками в нашу страну.

"Н.В.": Тем не менее прошло семь лет после войны, многие грузинские артисты ездят в Москву на гастроли. Вы сами не скучаете по российскому зрителю? Ведь наверняка очень много осталось у вас там поклонников, которые совершенно искренне любят вас.

​Вахтанг Кикабидзе: Замечательные зрители российские вообще, умеющие слушать и смотреть. И без них очень мне тяжело. Но потом я вдруг сообразил, что если мне захочется по-русски петь - я могу на Украину поехать. Я начал ездить на Украину и там выплескиваю все. Поэтому проблем нет в этом отношении.

"Н.В.": Что должно измениться, чтобы вы поехали в Россию с концертом?

​Вахтанг Кикабидзе: Политика, наверное. У меня в голове одна картинка засела: было Рождество, был рождественский концерт в Кремле. Это еще задолго до этих событий. И вся московская кремлевская элита была, пригласили ее. И буквально напротив сцены сидел президент Владимир Путин, и рядом с ним несколько чиновников. И все мое выступление... вот буквально как мы сидим — близко. Он с ними разговаривал тихо — наверное, на какие-то политические темы. Мне это очень мешало. Я даже подумал — вот сейчас бы развернуться и уйти со сцены. Но мне было стыдно — все-таки я актер, надо делать вид, как будто ты этого не видишь. Но это я помню. Все время. Если я говорю о Москве, о Кремле, я сразу вспоминаю этот кадр. Матвиенко сидела рядом. Они потом прощались очень так сердечно, когда я уходил.

"Н.В.": Но слушать — не слушали.

Вахтанг Кикабидзе: Не слушали.

"Н.В.": После 2008 года, я помню — ваши картины исчезли с российских экранов, и вдруг вот последнее время я смотрю, что и фильмы появились с вашим участием, и ваши песни исполняют на различных конкурсах. Что изменилось в отношении к вам, к Вахтангу Кикабидзе?

Вахтанг Кикабидзе: Они уже поверили, что они не виноваты. Так много времени прошло, и, раз в письмах пишут, что «уже же все кончилось — приезжайте», надо еще Тбилиси взять и все — тогда там жить.

"Н.В.": Приезжают другие артисты грузинские, выступают. Они думают - «если те приезжают, почему большой Буба не приезжает».

Вахтанг Кикабидзе: Наверное думают, и я их сейчас осуждать не могу, но каждый своей головой пусть решает, что ему дороже. Я считаю, что я абсолютно прав.

"Н.В.": Я хочу немножко поменять тему нашего разговора и поговорить о вашем кинотворчестве. Какие киногерои вашие вам близки по духу?

Вахтанг Кикабидзе: Мимино очень, да. Бенжамен тоже, потому что в общем-то мы... я всегда Данелию заставлял все переписывать, потом, когда меня утвердили. В начале это ему не нравилось, а потом он к этому привык, и уже изначально я не учил текст в гостинице перед съемкой. Вообще надо знать текст наизусть. Мы приходили, я говорю - "я так не хожу, я так не ем, я так не говорю, я так не делаю". А Мимино уже на меня писали. В принципе я присутствовал всегда во время писанины. А так я уважаю людей, которые за себя отвечают. И поэтому у меня была мечта — сыграть Хаджи-Мурата в кино. Это моя мечта была и потом мог бы не сниматься вообще. И у Данелии уже такой сценарий был, это было в 1979 году, я лежал в больнице Бурденко. И когда узнал я после операции, как только выписали — пришел к нему, с бритой головой, с бородой, который Хаджи-Мурат такой. Как только он открыл, он говорит - «Хаджи-Мурата нету, Шамиля будешь играть». Потом картину прикрыли. Очень хороший сценарий был.

"Н.В.": И была история, я помню, с предложением сняться в роли Николая II. Что тогда произошло? Почему вы так и не приняли участие в этой картине?

​Вахтанг Кикабидзе: У меня пробы были. Я отказался. Я говорю - неудобно играть русского царя нерусскому актеру.

"Н.В.": Хотя царская кровь в ваших жилах течет.

Вахтанг Кикабидзе: Да, но я честно поступил. Конечно, надо было сыграть наверное. Грим был один в один сделан. Но потом режиссер подумал и сказал - «да, он прав».

"Н.В.": А вот вы вспомнили Хаджи-Мурата. А что такое — быть кавказским мужчиной? И что такое честь кавказца для вас?

​Вахтанг Кикабидзе: Кавказ — это наша родина. Это обособленная территория. Своим бытом, я имею в виду, во-первых. Во-вторых, кавказцы знают, что такое старший, что такое младший. Они знают, кто такой сосед, чем он дышит. Они соблюдают какие-то ритуалы жизненные, которые уже в России у всех утерянные. Вот если, например, на Кавказе умирает сосед, даже тот, которого ты не любил, или как-то были конфликты, все равно ты стараешься не включать телевизор громко, чтобы не оскорбить. У нас чувство достоинства и чести еще сохранилось, и это очень приятно, потому что за это нас и уважают. Если еще кто-то уважает в России, они знают, что это так. Сюда очень часто приезжают журналисты, вот позавчера были здесь — документальное кино снимает Первый канал.

"Н.В.": Российский Первый канал?

Вахтанг Кикабидзе: Российский. Я так удивился. Они сказали - «мы о политике не будем говорить, мы хотим сделать»... Наверное, в Грузии свыклись с тем, что я старый, должен умереть скоро, да? Нет, нет. Приехали, очень мило беседовали, сняли все и довольные уехали. Я не знаю, почему.

"Н.В.": Любят вас там, любят.

Вахтанг Кикабидзе: Любят, да, любят. Я тоже их люблю.

"Н.В.": Ну и, Вахтанг Константинович, мы все вас знаем как очень жизнерадостного, веселого человека, поэтому — фирменный анекдот от Бубы Кикабидзе специально для программы «Настоящее время».

​Вахтанг Кикабидзе: Сейчас же все с бизнесом связанно и, значит: в пустыне ползет человек. Уже ходить не может — обезвоживание у него началось. И он чувствует, что вот он скоро должен умереть. Вокруг семьдесять градусов жары и одна пустыня впереди. Ползет, ползет и вдруг увидел — дерево стоит. Подползает — под деревом стоит женщина, перед ней - стол, и продает галстуки. Он говорит: «дай мне воды выпить». «Воды? Нет воды, может галстук купишь?» Он говорит: «Воды, умираю!» Она: «Если еще можешь ползти, через двадцать километров будет ресторан. Направо», - говорит, - «ползи, там тебя и напоят, и выкупают, и накормят, и все будет нормально». И он пополз. Через три дня обратно ползет, уже весь в шрамах от этих... кожа полупалась. «Ну что, напоили?» «Нет», говорит, «без галстука не пустили».

"Н.В.": Жертва фейсконтроля. Спасибо огромное, батоно Вахтанг.

"Настоящее Время"