НВ: Здравствуйте, Захар. Вы очень болеющий за Россию человек, вы и в Чечне служили, и были в ОМОНе. Позвольте поговорить с вами не только о ваших книгах, но и о наших странах, чтобы лучше вас узнать. Вы согласны, что Россия и Украина сейчас переживают самые страшные страницы своей новейшей независимой истории?

Прилепин: Да, понятно, что мы дожили до ужасной катастрофы, это так. Но по этому поводу юродствовать или произносить патетические слова я не буду; просто это данность, так сложилось в силу разных причин.

НВ: Вы могли ожидать, что такое может произойти?

Прилепин: Да, я мог это ожидать. Во время моих посещений Украины, где я много раз бывал, мы с моими товарищами неоднократно обсуждали политическую ситуацию, и они говорили, что у нас (в Украине, НВ) две разные страны, у нас гражданская война стоит на пороге, у нас люди, живущие на востоке и на западе - это разные люди. Я им ничего по этому поводу не отвечал, но когда сегодня они начинают говорить, что Украина единая и неделимая, это вызывает во мне сложные ощущения, потому что это лукавство.

НВ: Ваш роман «Санька» посвящен активистам, революционерам. Вы не задумывались, что такой же «волей и свободой», как и герои произведения, дышали люди, которые семьями выходили на Майдан в 2013-2014 годах?

Прилепин: Безусловно, но такой же «волей и свободой» дышали люди, которые потом выходили в Крыму, Луганске и Донецке. Люди движимы одними и теми же побуждениями и в Киеве, и в Луганске, в этом нужно отдавать себе отчет.

НВ: А как же «зеленые человечки», которые тоже дышали в Крыму «волей и свободой»?

Прилепин: Какие-то человечки также бродили и по Киеву; есть самые разные, сложные и разнородные интересы во всякой революции и во всяком человеческом движении к воле и свободе.

НВ: Вас воодушевил Майдан в Украине?

Прилепин: Нет, так как я не подписан на сопереживание всякой революции. Я человек, живущий в России, которого интересует происходящее в России. Я понимал, что поведение Януковича и его коррупционные схемы стали побуждением для тысяч людей, чтобы снести его с трона. Однако, я убедился, что русофобия - это не то что болезнь украинской правонастроенной молодежи, это одна из форм существования новейшего украинского этноса. Они говорят: «Прочь от путинской России», но Путин тут лишнее слово, потому что само по себе отталкивание от России является главнейшим основанием новейшей идеологии Украины, и меня не могло это никак устраивать.

НВ: Существуют секретные документы, в которых говорится о том, что Сталин намеренно размывал население Украины, поэтому большое количество русскоязычных людей проживает на востоке и юге Украины. Как вы можете это прокомментировать?

Прилепин: Советская власть проводила массированную политику украинизации местного населения, и по сути она создавала базовые вещи для создания украинского языка, нации, школ, университетов - она это все систематизировала, и по этому поводу есть документы. Мало кто сделал так много для создания украинской нации, географии, государственности, как советская власть.

НВ: Вы никогда не думали, что, получив Крым и, возможно, Донбасс, Россия умножает свои шансы потерять земли в других регионах?

Прилепин: У России за все ее существование должна была стоять такая проблема: мы где-то что-то приобретаем и где-то можем потерять. Но я не понимаю, что должно случиться с Сибирью, Сахалином, Соловецкими островами? Что у нас должно отвалиться с приобретением Крыма и Донбасса?

НВ: К примеру, придут финны и скажут: «Приладожская Карелия и северная часть Карельского перешейка наша».

Прилепин: Финны не придут. Россия никогда не руководствовалась такими рисками. Россия - это воронка, которая крутится и втягивает в себя бесконечное количество народностей, территорий. Это одна из форм ее существования.

НВ: Вернемся к историческим аспектам. Вам не показалось странным, что ДНР руководили три москвича: Стрелков, Бородай и Антюфеев? Получается, иностранцы управляют чужой землей. Представьте, что было бы, если бы Московским царством управляли гетман Сагайдачный и Иван Мазепа, вас это не смущало бы?

Прилепин: Московским царством кто только ни управлял. Вы прекрасно знаете, что Рюриковичи были вообще все нерусские, и Романовы тоже были нерусские – они все были представили самых разных кровей, как и половина российской аристократии, поэтому для меня это как раз не удивительно.

НВ: А вас не смущает, что в новейшей истории москвичи управляют чужой землей?

Прилепин: Меня не смущает это в силу следующих причин. Во-первых, сейчас там уже есть Захарченко, Пургин – местные ребята, которые там управляют. Просто последите за Захарченко и Пургином: они без конца складывают свои полномочия, пытаются совершать действия, которые явно раздражают московский Кремль. Я не знаю, насколько в процентном соотношении это подконтрольно, но тем не менее.

НВ: Захар, а вы согласны, что эта “неподконтрольность” увеличивает хаос, который выгоден Кремлю?

Прилепин: Кремлю это не выгодно. Я очень переживаю за людей, которые проживают в Луганске и Донецке, и я хочу, чтобы Кремль сделал так, чтобы туда приехали чиновники, администраторы и ФСБ-шные генералы. Они там есть, но они не обладают всей полнотой прав и административных возможностей. Понимаете, мифология, что Россия там всем руководит, не имеет отношения к действительности. Я, как человек неоднократно бывавший на Донбассе во время военных событий, хочу вам сообщить, что процентов 80-85 иополченцев, и администраторов, и чиновников, и служб безопасности – это все местные люди из Луганска и Донецка. К примеру, тот же Стрелков заехал туда по собственной инициативе – ему, конечно, не запретили этого делать и не поймали на границе, но его никто не вооружал и не посылал. А люди, которые живут там, имеют свои представления о жизни и желают строить ее по-своему – это важно.

НВ: Но они хотят это делать сами, без помощи Москвы?

Прилепин: Им сложно это делать без помощи Москвы – мы в этом все прекрасно отдаем себе отчет. Но, скажем, по моим данным, Крым был вписан в украинскую экономику на процентов 15-20, а Донбасс – процентов на 70. Донбасс имеет гораздо более серьезные связи с украинской экономикой, чем Крым, поэтому отделение Крыма произошло более безболезненно для экономики. Донбассу сложнее выживать в этом смысле, так как они не контактируют с Украиной, им не помогает ни Чехия, ни Германия, ни Китай, поэтому они вынуждены контактировать с Россией.

НВ: Теперь давайте поговорим о ваших книгах. В конце романа “Обитель” вы пишите: “Человек темен и страшен, но мир человечен и тепел”. А какие в вашей личной жизни самые большие доказательства человечности и теплоты мира?

Прилепин: Понимаете, наблюдение за русским человеком в самых разных, сложных и болезненных ситуациях доказывает мне, что помимо очевидных для всего цивилизованного человечества качеств - агрессии, трудности и тяжести характера, русский человек, точнее его психотип, очень мало считается с ценностью своей собственной жизни – ему себя не очень жалко.

НВ: А “русский человек” – это кто?

Прилепин: Это соединенный образ тех людей, которых мне приходилось наблюдать в определенных ситуациях, я их мысленно привожу к одному знаменателю. Русский человек темен и страшен, и одновременно человечен и тепел, потому что высшая стадия развития человеческого духа – это когда он готов отдать жизнь за други своя, за цели, не связанные с его собственным существованием – комфортным, меркантильным. Отдать жизнь, возможно, за ложные или иллюзорные цели, но тем не менее поделиться своим единственным существованием в мире с чем-то, что больше его.

НВ: Я понимаю вас. Как писатель, вы не просто пишете и забываете, у вас есть другая цель?

Прилепин: У меня есть одна цель - хорошо написать определенное количество текста. Если я буду ставить перед собой цель изменить человечество, сделать людей добрее, лучше и чище, то меня можно будет отправлять в психбольницу.

НВ: Последний вопрос я хочу посвятить истории. Насколько я знаю, вы не любите в ней копаться, и в одном интервью вы сказали, что тему Сталина нужно закрыть. Но не считаете ли вы, что российским детям необходимо знать, например, о параде Красной Армии и сил Вермахта в Бресте или НКВД расстрелах во Львове?

Прилепин: Да, эти вещи нужно знать, но я не уверен, что в той же Чехии знают, какое количество чехов участвовало в войне на стороне фашисткой Германии или знают ли во Франции о том, что французов, воевавших за Гитлера было больше, чем французов в сопротивлении. Россия же совершила такое количество разоблачения, которое не характерно ни для одной Европейской страны, кроме Германии, конечно. У нас все в порядке с саморазоблачением - написаны сотни книг, сняты сотни фильмов. Если вы думаете, что мы не покаялись-мы покаялись так, как никому и не снилось.

НВ: То есть вы за то, чтобы говорить правду будущим поколениям?

Прилепин: Мы и не переставали ее говорить. Я предлагаю не говорить о Сталине не потому, что надо забыть эту тему, а так как у нас есть текущие страшные и чудовищные задачи, связанные с экономикой, политикой, культурой, которые необходимо разрешать.

"Настоящее время"