22 апреля воронежская полиция нагрянула с обысками к активистам, связанным, по мнению Центра "Э", с телеграм-каналом "Свободные люди Воронежа". Обыски сопровождались жестокими избиениями и угрозами, некоторых потом заставили записать видео в поддержку Путина и войны в Украине. Практически все активисты ранее преследовались по политическим статьям, но сегодня запуганы настолько, что не решаются подать заявление о пытках.
Текст: "Окно"
17 апреля в телеграм-канале "Свободные люди Воронежа" появился пост с анонсом 38-минутного видео, которое на YouTube посмотрели менее трехсот человек. В ролике четверо активистов – Григорий Северин, Надежда Белова, Юрий Авсенев и Александр Желтухин – перед пробежкой по набережной реки Воронеж обсуждают новостную повестку. Жанр – "разговор на кухне": отталкиваясь от новостей, друзья говорят о проблеме алкоголизма, апатии в обществе, нарастающем потреблении наркотиков и общей безнадеге.
– Если кратко, всё плохо, но будет хуже. Вот вкратце ситуация на этой территории, – резюмирует Надежда Белова содержание видео в самом его начале. – Терминальная стадия.
Она уверена, что Россия неотвратимо движется в сторону "Северной Кореи" – законсервированной и загнивающей внутри себя диктатуры, поскольку россияне "все равно почему-то поддерживают и почему-то в этом хотят жить". У Беловой есть основания для пессимизма: еще до войны государство обвинило ее в оправдании терроризма за комментарии в соцсетях после подрыва Михаила Жлобицкого в Архангельском УФСБ, в 2020 году военный суд приговорил ее к штрафу в 400 тысяч рублей. Она несколько лет была в списке террористов и экстремистов Росфинмониторинга, ее семье пришлось уехать из родного поселка и снимать квартиру в Воронеже, поскольку односельчане не поддержали Надежду в борьбе против несправедливого обвинения.
– Опять же, у нас весь Воронеж закрашен рекламой наркоты. Крышуют это все силовики, если бы это все не крышевалось, не было бы этой рекламы. У меня у "Пятерки", прямо у входа идет цветная надпись на пороге: "Купить клад, как сходить за хлебом", – рассказывает Александр Желтухин. Его в предыдущие годы штрафовали за пикет против преследования Беловой, сажали под арест за акции в поддержку Навального. – И если бы это не крышевалось, я считаю, теми же эфэсбэшниками, которые наверняка с этого какой-то процент имеют…
– Это дискредитация ФСБ, осторожно! – вставляет Белова. – Я не согласна! Быть этого не может!
Оговорки и умолчания сопровождают весь разговор. Активисты знают, что любое вольное слово в сегодняшней России опасно, и пытаются, где можно, подстелить соломки (спойлер: не помогло).
"Говорят, что невозможно не признаться"
Через несколько дней, 22 апреля ко всем четверым участникам пробежки, а также к другим воронежским активистам, пришла полиция. Обыски были проведены по восьми адресам, якобы связанным с телеграм-каналом "Свободные люди Воронежа". В большинстве случаев силовики вели себя крайне жестко – применяли спецсредства (наручники и электрошокер), били людей, запугивали самих активистов и членов их семей, морально издевались.
Удары электрошокером получили все члены семьи Беловой. Позже она выложила в Фейсбуке фотографии своих гематом и кровавых следов на теле мужа и сына. У них забрали все электронные устройства, перевернули вверх дном съемную квартиру, которую хозяйка после обыска потребовала срочно освободить. Угрожали отправить на войну сына-студента. В конце обыска полицейский записал с Беловой покаянное видео.
– Там голос за кадром (того, кто избивал мужа): "Поддерживаешь СВО?" – я: да. "Поддерживаешь Путина?" – да. Лайтово, но противно, еще и видя шокер, приставленный к ноге сына… – рассказала Надежда корреспонденту "Окна".
Такие же видео были записаны еще у нескольких человек.
После обысков Александр Желтухин оказался в больнице – у него перелом пяти ребер и нескольких позвонков. Он пытался сбежать от "карательной операции" и упал с крыши деревенского дома, рассказал он ОВД-Инфо: "Я сломал ребра, видимо, когда упал, а они меня били по ним – это очень больно". Ему надевали на голову пакет, били шокером. Друзья потом сфотографировали Александра в больнице – все лицо у него в гематомах.
Избиениям подвергся и 36-летний Федор Орлов – после пережитого он говорит, что "все сделал себе сам". Сам нанес себе все синяки и ссадины, сам завязал себе глаза шарфом и просидел так два часа и сам же упал в куст шиповника – есть фотографии его спины, которая вся в кровавую крапинку. "Потом мне кто-то, то есть я сам себе просто ради прикола нарисовал на своей лысой макушке половой орган", – говорил он команде ОВД-Инфо. Также силовики угрожали отрезать ему палец на руке – остались характерные царапины.
– Это было очень жестко. Максимально жестко, на уровне того, что они говорят, что теперь они понимают, почему люди признаются в каких-то преступлениях, которые не совершали. Потому что, говорят, что невозможно не признаться. У Орлова несколько сотен отметин от электрошокера. Несколько сотен! То есть его вывозили в лес. Он думал, что его везут убивать, – рассказывает 38-летний Павел Сычев.
Сычев – воронежский активист и политтехнолог. Он знаком с админами канала "Свободные люди Воронежа" по прошлой активистской деятельности – пересекались на пикетах, но не поддерживает тесного общения. К Сычеву тоже пришли с обыском 22 апреля, но обошлось без насилия.
– У меня обыски происходят, как правило, без нарушения закона, и ко мне, и к моей семье, не применяют силу никогда. Они ко мне ходят каждый год, с 2022-го. Это просто будничный обыск: у меня всегда были обыски в статусе свидетеля по уголовным делам, к которым я даже косвенного отношения не имею, – говорит Сычев. – Есть дело федерального масштаба (к примеру, серия обысков по делу Григория Мельконьянца у активистов движения "Голос" – "Окно"), и они идут с чередой обысков по всей стране, и до кучи ко мне.
"Зло любит тишину"
Вряд ли поводом для новой серии обысков стало последнее видео, выложенное в телеграм-канале. Скорее, предполагают собеседники "Окна", причина в том, что "Свободные люди Воронежа" постоянно пишут и говорят о людях, осужденных за госизмену и террористические акты (поджоги релейных шкафов, вышек сотовой связи и пр.). Админы канала трактуют эти дела как антивоенное сопротивление. Для силовиков – это преступники, осужденные за насильственные преступления.
Формальным предлогом для серии обысков 22 апреля стало уголовное дело о повторной дискредитации армии, возбужденное в отношении Григория Северина. Как следует из постановления, Северин, отбывая наказание в колонии-поселении (он был приговорен к 2,5 годам лишения свободы за "публичные призывы к экстремизму", успел отсидеть и освободился прошлой осенью, – "Окно"), допустил дискредитацию вооруженных сил РФ. После обыска он был задержан и помещен под арест.
Сычев считает, что это уголовное дело – "консервы":
– Знаете, понимаете, у нас в России есть практика "дел в стол". То есть когда на тебя уже готово уголовное дело, все материалы уже есть, и оно лежит в столе, ждет своего какого-то дня. В случае с Севериным, его первое дело тоже было "в стол" – потом, когда его арестовали, выяснилось, что все материалы были готовы за год до того.
Что послужило поводом достать заготовку прямо сейчас, неизвестно. Но само преследование Сычева не удивляет:
– Все, кто знают Григория, даже шапочно, понимают, что он человек, который не будет молчать. Если любой человек его прямо спросит, как ты относишься к той или иной ситуации, он прямо ответит. Даже если ответ этот будет на уголовное дело. Это человек, который всегда будет всем доказывать какую-то точку зрения, которой он придерживается и которую отстаивает. Насколько я знаю, первую "дискредитацию вооруженных сил" он получил, когда объяснял сотрудникам ДПС, которые его остановили, свою жизненную позицию. Второе – это он уже сокамерникам рассказывал о своей жизненной позиции. Для него это в порядке вещей, он не молчит, говорит открыто, прямо. Поэтому это был всего лишь вопрос времени: когда человек много открыто высказывается по очень опасной и чувствительной тематике, а в нашей стране "СВО" – чувствительная тематика, то шансов очень много, что тебя рано или поздно привлекут.
В тот же день было заведено уголовное дело против 65-летнего активиста Юрия Авсенева, еще одного участника пробежки по набережной Воронежа. У него тоже прошел обыск 22 апреля, по итогам его оставили под подпиской о невыезде. Авсенева подозревают в публичных призывах к экстремистской деятельности.
Пострадавшие от полицейского произвола активисты Воронежа на данный момент не решились писать жалобы и опасаются излишней огласки.
– Они очень сильно боятся, – говорит Павел Сычев. – Сейчас у меня информация, что они не будут подавать заявления на эти пытки, не знаю, может их кто-то уговорит. Они очень сильно боятся, что если они это сделают, то силовикам все равно ничего не будет, но они просто придут и отомстят им. Причем они все уверены, что их убьют. Я им сказал, что зло любит тишину, и если вы сейчас не отреагируете, то вероятность повторения будет больше, чем если вы отреагируете. Но они сказали, что очень легко со стороны судить, когда тебя не пытали. "А мы боимся, что с нами могут что-то сделать".
Собеседники "Окна" отмечают, что до сих пор подобного беспредела в Воронеже не случалось. Как правило, обыски у политических активистов и задержания проходили корректно, без применения насилия. Единственный широко известный пример силового беспредела закончился уголовными делами против полицейских и денежными компенсациями пострадавшим. В мае 2018 года в отделе полиции №4 Коминтерновского района Воронежа оперуполномоченные Сергей Косьяненко и Олег Соколовский пытали студентов Максима Гребенюка и Сергея Троянского, добиваясь признания в краже мобильного телефона. Их продержали в отделении шесть часов в наручниках, придушивая пластиковым пакетом. Студенты отказались оговорить себя, а после зафиксировали травмы и подали заявление о пытках в Следственный комитет. В 2021 году Гребенюк получил 1 миллион рублей. Троянский – 500 тысяч рублей компенсации за причиненный ущерб.
Нынешнее озверение воронежской полиции, возможно, связано с близостью фронта, предполагает собеседник "Окна", попросивший об анонимности. Дело в том, что воронежские силовики после начала полномасштабного вторжения регулярно ездят в командировки на так называемые "новые территории" – в оккупированные Донецкую и Луганскую области.
– На этих "новых территориях" очень большие проблемы с законом. И практики, которые применяются там, чужды вообще всему человеческому как мне кажется. А возвращаясь сюда, на свою родную землю, они просто не перестраиваются, – говорит собеседник "Окна", не связанный с телеграм-каналом "Свободные люди Воронежа". – Они считают, что они над законом, что они выполняют хорошее дело, а ради хорошего дела можно пытать плохих людей. Когда человек это один раз попробовал, когда понял, что это все абсолютно безнаказанно, потом очень сложно тормознуть, и это будет нарастать.
