С 1 марта 2025 года в России вступают в силу поправки, связанные с налогообложением недвижимости. Гражданам придется платить обязательный налог за все капительные строения, находящиеся на территории дачных участков – бани, сараи, гаражи и пр. Если строения не значатся в кадастровом учёте, их предполагается выявлять с помощью квадрокоптеров Роскадастра и присылать платёжные квитанции через Госуслуги.
Текст: "Окно"
Платить налоги придется только за те бани и гаражи на дачных участках, которые имеют капитальный фундамент. Временные постройки – теплицы, навесы, беседки, бытовки, налогом не облагаются. Налоговая ставка будет от 0,1% до 0,3% от кадастровой стоимости объекта в зависимости от региона. Граждане обязаны зарегистрировать все свои капитальные строения в Росреестре.
Правда, сам Росреестр уточнил, что это не новый налог, а поправки, которые устанавливают срок подготовки дачного участка к использованию (не больше 3 лет) и вводят принцип "построил – оформи". С другой стороны, это и означает, что за построенное сооружение теперь придется платить налог – коль скоро оно будет оформлено.
– Это искреннее и справедливое желание нашего драгоценного государства сделать так, чтобы собираемость налогов стала чуть-чуть побольше, – говорит эксперт по недвижимости Андрей Тетыш. – Ирония связана с тем, что каждый народ достоин своего государства, и государство достойно своих граждан, обе стороны ведут себя симметрично. Одни пытаются с других что-то содрать, другие пытаются из-под этого слинять. Человек обязан платить налог со всех объектов своей недвижимости – это логично. А дальше возникает философский вопрос – а есть ли это имущество?
По словам Андрей Тетыша, граждане уже давно придумали, как им обходить такие налоги.
– Гражданин начинает строить некий домик – он его строит, и строит, и строит. И вот уже лет 10 прошло, а он его всё строит. и 20 лет прошло, и со стороны может показаться, что там давно живут, но по документам это не всегда так, поскольку на период стройки налогообложение льготное. Юридически объект строительства не существует, а гражданин получает не совсем оправданные плюсики. Этой практике – годы. Гражданин смотрит на это просто – а зачем я пойду сдаваться? Моё драгоценное государство мне потребуется, только когда я решу продать свое имущество, подарить, сдать в аренду, но пока таких планов нет, с чего это я проявлю такую невиданную щедрость? Да не пойду я никуда, ещё и процедура неудобная, надо бегать, справки собирать – чтобы начать побольше платить.
Андрей Тетыш говорит, что власти решили положить этому конец.
– Оно сказало – дорогой, если ты не закончил строительство, то подключение к электросетям, к теплу, к воде по постоянной схеме – нет уж, дудки тебе. Ты же не достроил, у тебя подключать нечего. Но если у гражданина уже есть одно зарегистрированное строение, то дальше его жизнь становится проще: он его подключает, а к остальным протягивает проводок. И машет ручками из-за забора – друзья, до свидания. Государство отвечает ему взаимностью – нет, дорогой товарищ, мы сейчас полезем через забор и найдём у тебя и баню, и сараи, и второй дом, и гараж. Как ты с нами, так и мы с тобой – полная гармония и взаимность..
Но государство, по мнению эксперта, перешагивает через границу не только забора, но и здравого смысла.
– Я инженер-строитель, и я авторитетно заявляю, что чёткой границы между объектом капитального строительства и временным сооружением в нормативе нет. Есть принцип неразрывной связи капитального строения с землей. Дальше начинается куча технических головняков. Какая конструкция фундамента признаётся, какая нет. Вот если у меня плита забетонирована под стоянку для машины – она же вроде как садовая дорожка. А если я на нее поставил сверху навес, это уже капитальное сооружение, или ещё нет, где оно начинается, где заканчивается? С советских времен временным сооружением считается здание со сроком службы менее 25 лет. И если заказчик пишет, что он планировал временное некапитальное сооружение, а грамотный инженер написал в проекте, что проектировалось временное сооружение со сроком службы менее 25 лет – боюсь, что в суде гражданин докажет, что у него времянка, независимо от того, что кому-то кажется. У нас раньше весь курортный юг состоял из времянок: ну, мазанка, ну из кирпичиков, и что дальше? Да, временно.
И сейчас, по мнению Андрея Тетыша, мороки с выявлением таких объектов будет много, а результат окажется весьма скромным. Так же трудно будет доказать, что объект достроен – если заказчик утверждает, что он его не закончил.
– Не горит две лампочки, вода в унитазе плохо течет. Ещё две стены нуждаются в лакокрасочном покрытии. Там хоть и есть краска, но пока это грунтовка. Это его квалифицированное мнение как заказчика данного сооружения. Он не принимал его в эксплуатацию.
По мнению эксперта, при желании эту вольницу можно пресечь.
– Вспомните, что все же регулятор задает правила игры, так пропишите их. Введите ясный, технически оформленный критерий – что чем является, это не так сложно при желании. Внесите изменения в законодательную базу: ты можешь строить и 20, и 30 лет – но разрешение на строительство имеет срок 3 года, а потом ходи продлевай его, а если это правда долгострой, то ставь на учёт как объект незавершенного строительства и плати налоги. Но, к сожалению, идти по этому пути никто особенно не желает. Это требует квалификации, с чем у нас не всегда хорошо. И потом, как только появятся устойчивые критерии, может выясниться, что граждане захотят зарегистрировать, например, ларек у метро – временное сооружение, стоящее на фундаменте. Сегодня власти могут прийти и сдернуть его оттуда, а если он будет зарегистрирован? Так что орудие охоты может стукнуть по пяткам самих охотников.
Экономист Владимир Грязневич подозревает, что власти усиливают налоговый контроль, поскольку у государства всё хуже с деньгами.
– Налоговики стремятся выдавить деньги у людей, будто они мошенники, хотя налогами и так обложено почти все – разве что налог на воздух и на солнце ещё не введен.– говорит Владимир Грязневич.
При этом, к намерению выявлять неучтенные капитальные постройки с дронов Грязневич относится скептически – ведь дрон видит постройку сверху и вряд ли может определить главное – есть ли у неё фундамент. А если это не определено, доказать, что постройка капитальная, невозможно. При этом речь идет о миллионах построек.
– Это вообще задача очень большая и тяжёлая, нужно ногами ходить, а в налоговой инспекции работают не молодёжь, а люди преклонного возраста, в основном женщины. С другой стороны, налог это не федеральный, местный, значит, в нем заинтересованы местные бюджеты, но мы по опыту знаем, что заставить чиновников напрягаться очень сложно. Как отреагирует на новое налогообложение народ, это отдельный вопрос – но куда он денется. Если уж, когда налог сильно подняли, перейдя в расчетах от копеечной инвентаризационной стоимости к рыночной, никакой революции и протестов не произошло, значит, и новую неприятность переживут. Тем более, что при нынешней инфляции продукты дорожают гораздо больше, чем налог на недвижимость.
