Глава МИД России Сергей Лавров 4 октября примет в Москве министров иностранных дел Абхазии и Южной Осетии Сергея Шамбу и Ахсара Джиоева. Встреча проходит после недавнего заявления Лаврова о готовности Москвы оказать помощь в «нормализации отношений» между Грузией, Южной Осетией и Абхазией, если они «в этом заинтересованы». В ответ генеральный секретарь правящей партии «Грузинская мечта» Каха Каладзе призвал «перейти к действенным шагам» – приступить к разработке плана по выводу российских войск из Абхазии и Южной Осетии. Все это еще раз подогрело слухи о возможных закулисных переговорах Москвы и Тбилиси вокруг восстановления территориальной целостности Грузии.
В югоосетинской публике снова звучит обеспокоенность о возможных планах Москвы и Тбилиси по восстановлению территориальной целостности Грузии.
Вот публикация телеграм-канала «Брифинг», перепечатанный популярным телеграм-каналом «Бонваернон»:
«Грузинские власти предлагают Москве начать разработку плана вывода российских военных из Абхазии и Южной Осетии. С одновременным началом переговоров о создании конфедерации с Абхазией и Осетией. Эксперты высоко оценивают возможности реализации мирного плана в обмен на сохранение интересов России в регионе. Наличие конфедерации формально восстановит грузинскую государственность, но позволит удерживать Грузию в «российской зоне интересов».
Создание конфедерации снимает вопрос о вхождении Грузии в ЕС и тем более НАТО на долгую перспективу.
По мнению грузинских экспертов, «вероятно, обмен Европы на восстановление страны – единственный зрелый вариант. Тбилиси будет заинтересован выстроить конфедерацию под гарантии России и Турции».
По словам Лаврова, «если будет интерес со всех сторон в нормализации этих отношений, обеспечении договоренностей о ненападении... Мы в случае заинтересованности сторон будем готовы помогать».
Под публикацией развернулась нешуточная дискуссия – почти полторы сотни комментариев. Давно такого не наблюдалось.
Региональный эксперт по вопросам безопасности и конфликтов на Южном Кавказе Олеся Вартанян по просьбе «Эха Кавказа» ознакомилась с публикацией. По ее мнению, это не более чем вольная интерпретация вырванных из контекста заявлений российских и грузинских политиков, озвученных ими в разных местах и по разному поводу:
«На самом деле ничего нового не было. То, что произнес накануне министр иностранных дел России Сергей Лавров, это ровно то, что Грузия слышит шестнадцать лет на всех площадках с того самого момента, как Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии. Речь идет о том, чтобы подписать соглашение о неприменении силы, которое будет в первую очередь закреплять субъектность Абхазии, Южной Осетии. Кажется, это то, к чему стремятся как в Цхинвали, так и в Сухуми уже очень много лет. А то, что сказал мэр Тбилиси Каха Каладзе, на самом деле отражает точку зрения грузинских властей, которые все эти годы говорили о том, что необходимо вывести российские войска и отозвать признание. Но из того, что было произнесено, мы не видим какого-то развития, там нет чего-то нового, что заставило бы нас подумать о каких-то закрытых консультациях между Москвой и Тбилиси о будущем Абхазии и Южной Осетии», – говорит Олеся Вартанян.
По наблюдениям югоосетинских спикеров, первые приметы обеспокоенности югоосетинского общества о перспективах республики появились с началом СВО. Тогда укрепилось мнение, что возможное поражение России в Украине, и как следствие ослабление ее позиций в регионе, неизбежно приведут к войне в Южной Осетии. Падение Нагорного Карабаха было воспринято в Цхинвале именно в этом контексте – как предвестие надвигающейся беды.
Позже, по мере сближения Москвы и Тбилиси, к этим тревогам добавились другие: не станет ли результатом их примирения восстановление территориальной целостности Грузии в том или ином виде, например, в виде конфедерации, как указывается в статье.
Армянский политолог Александр Искандарян считает эти спекуляции беспочвенными:
Всегда так бывает, когда ты делаешь ставку на одну силу, опыт Армении и Карабаха это показывает, но сейчас я не думаю, что Россия соберется это делать
«Армения и Азербайджан – это явления более или менее однопорядковые, и то, что Армения оказалась слабее Азербайджана, напрямую повлияло на судьбу Арцаха. Он практически исчез. Но Грузия и Россия – субъекты не одного порядка. Представить себе, что этот вопрос будет решен Грузией на поле боя, мягко говоря, чрезвычайно сложно, потому что на территории Южной Осетии стоят не какие-то военные части из страны, сравнимой с Арменией, а россияне. Россия и никто другой выступает гарантом Южной Осетии. Но из этого же положения следует, что если вдруг россияне изменят свое отношение к этому делу, то осетинам придется трудно. Очень трудно. Всегда так бывает, когда ты делаешь ставку на одну силу, опыт Армении и Карабаха это показывает, но сейчас я не думаю, что Россия соберется это делать. Другой вопрос, изменит ли со временем Россия свое отношение до такой степени, чтобы отдавать Осетию Грузии? Я так не думаю, по крайней мере в среднесрочной перспективе не видно рациональных причин так поступать. Здесь самое главное, что надо сказать, это то, о чем говорят совершенно все и совершенно везде, но что от этого правдой быть не перестает: все зависит от того, как будет развиваться ситуация в Украине. Это сейчас главное почти во всем.
– В югоосетинском обществе опасения вызывают не только возможные последствия конфликта с Украиной, но и сближение Тбилиси и Москвы. Есть мнение, будто Цхинвал и Сухум могут принудить к подписанию некоего конфедеративного договора с Тбилиси.
Конфедерация чтобы получить что? Что в результате этого Россия получит от Грузии, испытав при этом определенное унижение?
– Дрейф в сторону России, о котором вы говорите, улучшение взаимоотношений и так далее в Грузии и так идет. Если отдать, грубо говоря, Осетию, что случится? Грузия войдет в состав России? Она разорвет дипломатические отношения с европейскими странами? Ничего такого не произойдет, поэтому я просто не вижу, зачем русским давить на осетин, чтобы они вошли в состав Грузии. Конфедерация чтобы получить что? Что в результате этого Россия получит от Грузии, испытав при этом определенное унижение? Это одно соображение. Второе: конфедерация – это слово такое, за которым может вообще ничего не стоять. Это может быть просто какое-то название, которое никак не изменит эту ситуацию. Во всяком случае, мне трудно представить, что будет вертикальное подчинение между Цхинвали и Тбилиси. России для этого придется менять вообще всю конфигурацию, и мне не очень понятно, зачем ей это делать.
– Грузинские эксперты называют отколовшиеся территории чемоданом без ручки. Отказаться невозможно, поднять тяжело. Слишком тяжело.
– Если бы реально была бы имплементация Осетии в состав Грузии, это было бы все тяжело и так далее, но было бы понятно, зачем это грузинам. Но чтобы присоединять в таком виде, как сейчас, для этого надо действительно устраивать и в Осетии, и в Абхазии настоящий Арцах. А если организовывать какую-то юридическую конфигурацию (о которой мы говорили выше), то действительно непонятно, что это принесет Грузии, каким образом будет улучшать ситуацию? Я не вижу такого, правда».
Политический журналист Руслан Тотров приводит другое крепнущее в югоосетинском обществе мнение, будто республику «готовят к сдаче грузинам». Все оттого, считает журналист, что за 16 лет после признания в Южной Осетии так и не появился политический класс – люди, которые верят в свой суверенитет, знают, как его строить и своим примером вселяют в общество надежду:
«Публичное заламывание рук, которое происходит в общественном пространстве Южной Осетии каждый раз после появления подобных новостей, меня, кстати, печалит ничуть не меньше, а возможно даже больше, чем сами эти новости, и вот почему. Когда я в последнее время продвигаю нарратив о том, что государство Алания уверенными темпами движется к тому, что западная политология определяет как failed state (провалившееся, неудавшееся государство), я имею в виду именно это. Югоосетинские деятели, причем абсолютно разномастные, рвут на голове волосы: «Ах, Россия нас бросит! Ах, Россия нас оставит!», как будто речь идет о кукле, которую вот-вот забросит в угол повзрослевшая девочка. Примерно так выглядит, судя по всему, мироощущение среднестатистического политического или общественного деятеля в Южной Осетии, в котором пусть частично признанное, но тем не менее государство представляется не более чем игрушкой в российских руках. С моей точки зрения, это совершенно непозволительно. Это лишний раз подчеркивает то, что в Южной Осетии у людей, которые должны были бы в принципе быть сколько-нибудь подготовленными в вопросах государственного строительства, как раз навыков этого самого строительства и устройства государства нет ровным счетом никаких. Они вообще не мыслят принципами суверенитета. Вот отсюда очень много проблем».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Мы не разглашаем имена авторов этой публикации из-за угрозы уголовного преследования по закону о нежелательных организациях в России
Форум