«До конца» – акция с таким названием назначена на второе февраля, и на этот раз протестующие берут новую высоту: они собираются перекрыть один из въездов в Тбилиси, фактически парализуя город. Это шаг, вдохновленный сербами, которые добились отставки премьер-министра, проведя 24-часовую блокаду ключевой магистрали Белграда. Методы сопротивления и лозунги в двух странах перекликаются, а участники следят друг за другом в социальных сетях, перенимая успешные тактики протеста. Солидарность или новый этап глобального гражданского активизма?
«Полная поддержка студентам из Сербии и Словакии». Это послание грузинского студенческого движения университета Ильи на платформе X своим сверстникам из Восточной Европы.
Студенты активно участвуют в протестных акциях как в Тбилиси, так и в Братиславе, однако нигде их роль пока не столь масштабна, как в Белграде. В Сербии демонстрации начались именно как студенческие, но за три месяца переросли в массовое движение против власти. Волна протестов поднялась после трагедии во втором по численности населения городе Нови-Сад, где обрушение отреставрированной крыши вокзала унесло 15 жизней.
Никола Ристич, сербский активист-эколог, стал одним из первых, кто призвал к протестам после трагедии. Его пост в Instagram стал отправной точкой для протестной акции 3 ноября. Когда он появился на площади Саввы в Белграде, его арестовали сотрудники спецслужб, а на его телефон установили шпионскую программу. После этого организованная группа SviĆe (что означает «рассвет», символизирующий общее пробуждение), в которой он состоит, начала протесты.
«Мы выдвигали всего одно требование – отставку министра инфраструктуры. Это был наш стартовый пункт, потому что мы знали, что группа из Нови-Сада будет требовать больше – отставку премьер-министра, публикацию документов, открытие уголовных дел, запуск судебных процедур и так далее. Все эти требования появились через два дня в Нови-Саде, и мы заранее договорились с протестующими оттуда, что не будем включать все это в свои протесты, так как инициатива по расширению требований должна была исходить именно из Нови-Сада», – говорит Ристич «Эху Кавказа».
5 ноября, в день большого протеста в Нови-Саде, министр инфраструктуры подал в отставку. Это стало первой победой протестующих, но только началом более широких протестных акций, главным образом – студенческих.
Студенты в Сербии начали с символических акций – 15 минут молчания на улицах городов. После этого перед факультетом кинематографии произошло нападение на молодых демонстрантов. Студенты организовали забастовки и добавили два новых требования – привлечение к ответственности тех, кто напал на студентов, повышение стипендий и финансирования высшего образования.
Со временем протесты обернулись против самого президента Александра Вучевича и системы кумовства и коррупции в Сербии.
Символом протестов стал красный цвет. Демонстранты окрашивали в красный цвет здания правительства, государственных учреждений и улицы.
«Это символизировало кровь, кровавые руки. Это был один из способов выразить протест – через перформанс и цвет», – говорит Никола Ристич.
И в Грузии, и в Сербии протесты начались почти одновременно – в конце октября и начале ноября – и постепенно набирали масштаб. Параллели между народными протестными движениями теперь часто проводят в обеих странах. Формы протеста в Грузии и Сербии зачастую имеют удивительное сходство. Иногда это совпадение, а порой – заразительный эффект. Некоторые страницы протестных движений обеих стран подписаны друг на друга в Instagram, что свидетельствует как минимум о взаимном интересе. Есть и определенная коммуникация.
«Мы познакомились с сербскими студентами, которые выражают нам поддержку в общей борьбе против режима. Мы контактируем онлайн. Сейчас у них есть чему поучиться», – говорит гражданская активистка Тати Меликишвили «Эху Кавказа».
Тати стоит на акциях с 2019 года, когда, по ее словам, уже нелегитимное правительство во главе с Бидзиной Иванишвили открыто продемонстрировало коллаборационизм с Россией, пригласив в кресло спикера парламента депутата Госдумы Сергея Гаврилова.
«В кровавую ночь 20 июня спецназовец прицельно выстрелил моей подруге в лицо и выбил глаз. Ей тогда было всего 18 лет. После этого я уже не имела морального права мириться с режимом, который выбивает детям глаза. Я не пропустила ни одной акции: либо была ее участником, либо соорганизатором», – говорит активистка.
Согласно данным сербского издания Mašina, студенты из Грузии обратились к участниками студенческой блокады в Сербии за поддержкой. Никола Ристич также подтвердил «Эху Кавказа» наличие таких связей, отметив, что общался с одной студенткой из Грузии, которая попросила его установить контакт с сербскими студентами.
Просматривая сербские Telegram-каналы, невольно ощущаешь знакомую атмосферу: на акциях готовят еду, а во время блокады дорог студенты устраивают игры в футбол – те же символы сопротивления, те же способы сплочения.
Традиционный метод протеста, как в Братиславе, так и в Тбилиси – марши от точки А до точки Б.
24 января в Сербии прошла общенациональная забастовка, в ходе которой тысячи людей отказались выходить на работу.
«В ней приняли участие различные предприниматели и владельцы малого бизнеса. Говорят, что в тот день на улицы по всей Сербии вышло более 200 000 человек», – говорит Никола.
Нечто похожее произошло и в Грузии несколькими днями ранее. 15 января состоялась трехчасовая всеобщая забастовка с требованием проведения новых выборов и освобождения «узников режима». Для грузинской протестной политики это стало новым явлением, и эту первую попытку организаторы представили как предупреждение «Грузинской мечте».
Еще один формат протеста в Сербии – студенческие забастовки, которые полностью парализовали работу более 80 факультетов и вузов по всей стране. Многие студенты переехали в здания факультетов, где организовали импровизированные общежития, кухни и пункты для сбора пожертвований. Все решения принимаются самими студентами в рабочих группах.
Самоорганизация проявляется и на грузинских протестах. В группах в соцсетях люди активно обмениваются идеями для акций, перформансов и дальнейших действий, которые переходят из онлайн-пространства и реализуются оффлайн.
Театральное сообщество активно поддерживает сербских протестующих, и заявления о солидарности звучат в конце многих спектаклей. В Грузии театральные деятели оказались не просто на стороне протеста – они стали его авангардом, а некоторые даже оказались на скамье подсудимых.
Одной из главных проблем, с которой столкнулись протестующие в Сербии, стало освещение событий в государственных СМИ, особенно на национальном телеканале РТС. Альтернативным мнениям практически не находилось места в эфире, что привело к протестам у здания телевещателя. В Тбилиси уже два месяца, помимо проспекта Руставели, эпицентром протестов также стало здание Общественного телевещателя. Демонстранты требуют, чтобы телеканал служил интересам общества, а не исполнял пропагандистскую роль.
Некоторые традиционные формы сопротивления снова востребованы, и явно переходят из одной страны в другую в формате copy-paste. За несколько дней до всеобщей забастовки в Грузии в сети появились кадры сербских протестующих, которые перекрывали движение, переходя дорогу непрерывным потоком по пешеходным переходам. Это вдохновило грузинских демонстрантов, и вскоре они повторили этот метод: сотрудники одного из банков в Тбилиси во время забастовки взялись за руки и заблокировали движение, точно следуя сербскому примеру.
Мы попытались связаться с различными сербскими протестными группами в Instagram, чтобы узнать, следят ли они за событиями в Грузии и перенимают ли какие-либо методы сопротивления у грузин. На момент публикации ответа мы так и не получили.
Однако, по словам активиста Николы Ристича, некоторые активисты действительно проявляют интерес к происходящему в Грузии:
«Я бы сказал, что есть определенный процент людей, которые интересуются этим, но большая часть тех, кто сейчас на улицах, – это те, кто никогда не выходил на протесты раньше, и те, кто не так хорошо осведомлен о ситуации в других странах».
Шмаги Самхарадзе – основатель общественного движения «Гражданское согласие» и постоянный участник акций протеста. По его словам, происходящее за пределами Грузии придает импульс местным протестам.
«За последнюю неделю протесты вновь приобрели масштабный характер. Люди, которые стоят на акции, воодушевленно говорят, мол, смотрите, в Словакии протестуют, у сербов получилось. Они рассуждают, какой опыт можно перенять, что сработало там и что может быть эффективно здесь. Сейчас на разных платформах идет активное обсуждение стратегий. Пока что протесты в Грузии в основном проходят в формате маршей, которые организуются ежедневно. Главные локации – Общественный вещатель и проспект Руставели. Однако уже звучат идеи о смене формы протестов и изменении локаций», – говорит Шмаги «Эху Кавказа».
Эти идеи стали звучать, по словам Шмаги, после того, как в Белграде студенты-протестующие перекрыли одну из ключевых транспортных магистралей на 24 часа. К акции присоединились и другие группы населения, поддерживающие требования студентов – в частности, фермеры, приехавшие в столицу на тракторах.
Это дало результат: менее чем через двое суток премьер-министр Сербии Милош Вучевич подал в отставку.
В Грузии эта форма протеста на участников демонстраций произвела особое впечатление. Новость начала активно распространяться в соцсетях с вопросом: «Не последовать ли нам их примеру?»
На происходящее отреагировала даже пятый президент Грузии Саломе Зурабишвили, заявив, что Сербия показывает стране правильный путь и подает пример.
Некоторые представители оппозиции также призвали повторить сербский сценарий:
«На примере Сербии – давайте подготовимся, спланируем и перекроем ключевые магистрали».
Некоторые активисты начали детально разрабатывать планы реализации этой идеи и открыто обсуждают варианты перекрытия дорог в публичных дискуссиях.
«Несмотря на многолетний опыт гражданского протеста в Грузии, формы сопротивления сербских студентов и активистов оказались гораздо более эффективными. Как известно, они перекрыли магистрали, к протестам присоединились фермеры, университеты были заблокированы, и, как мы видим, в результате этого ушел в отставку премьер-министр Вучевич. На данный момент президент также не исключает возможности назначения новых выборов», – говорит гражданская активистка Тати.
«Вы готовы стоять на улице хотя бы 24 часа?» – задают вопрос в группе. Многие отвечают утвердительно. Они стоят на улицах уже 65-й день подряд.
Заимствование успешного опыта вызвало у «Грузинской мечты» и их сторонников беспокойство, считает Шмаги Самхарадзе.
«У них какая-то растерянность. В группах активизировались тролли и боты – вероятно, пытаются выяснить планы, читают, прослушивают, следят за всеми. Ведь протесты набирают силу. Чувствуется определенный оптимизм: в Словакии и Сербии десятки тысяч людей вышли на улицы», – говорит он.
Примечательно, что ранее, наоборот, премьер-министр Словакии Роберт Фицо беспокоился, что в его страну будет перенесен «грузинский сценарий» протестов. В Словакии тоже десятки тысяч протестуют на центральной площади Братиславы против сближения с путинским режимом и требуют отставки премьер-министра Роберта Фицо.
«На акциях люди обсуждают не только ситуацию в стране, но и происходящее в мире. Всем стало очевидно, что это не просто локальный процесс, а часть глобального. В социальных сетях мы видим схожие требования в разных странах – в Словакии, Чехии, а в Германии, где скоро выборы, уже проходят массовые протесты. Постепенно приходит понимание, что это касается не только Грузии. Если взглянуть шире, становится заметно, как крупные державы, в основном Россия, пытаются навязать автократию и олигархическую систему управления вместо демократии. И подобные протесты мы видели не только в Восточной Европе, но и, например, в Венесуэле и Южной Корее. Для нас важно, чтобы в других странах эти движения привели к успеху», – говорит Шмаги Самхарадзе.
Однако, безусловно, это вызывает и сопротивление. Тати отмечает, что в цифровую эпоху протестующие из разных стран обмениваются опытом онлайн, и неудивительно, что режимы отвечают им схожими методами, направленными против молодежи:
«Например, так называемые «титушки» в Сербии нападают на студентов так же, как в Грузии нападают на митингующих и журналистов. Пропагандистские сообщения в Сербии очень похожи на грузинские: они постоянно апеллируют к численности участников протестов, распространяют фейковую информацию о том, будто на акции выходит намного меньше людей, чем видно на кадрах, и пытаются очернить протестующих».
Однако и сербские, и грузинские активисты убеждены, что такая массовая решимость молодежи в борьбе против несправедливости и авторитарных режимов неизбежно приведет к победе.
«Нам нужно продолжать, не знаю, сколько месяцев или может быть лет, но мы еще не достигли того, к чему стремимся», – говорит Никола Ристич.
Форум