«Грузинский Нюрнберг» продолжается. Временная парламентская следственная комиссия, занятая разбором «преступлений» «Единого национального движения» с 2003 по 2012 год на этой неделе провела несколько заседаний. В центре внимания — события на оккупированных территориях Грузии в 2004–2007 годах и августовская война 2008-го. Однако легитимность самой комиссии не признают ни оппозиция, ни пятый президент Саломе Зурабишвили, ни значительная часть общества и международные партнеры.
Последние три заседания комиссии стали одними из самых резонансных и болезненных для грузинского общества. Для дачи показаний вызвали тех, кто непосредственно участвовал в событиях до 2008-го года и принимал ключевые решения на поле боя.
На первом заседании по этому вопросу выступили Паата Давитая, который возглавлял первую парламентскую комиссию по расследованию событий на оккупированных территориях, глава Службы здравоохранения и социального обеспечения Администрации Южной Осетии в изгнании Тамаз Бестаев, а также бывшие высокопоставленные чиновники: экс-губернатор Шида-Картли Михаил Карели, бывший премьер-министр Зураб Ногаидели и экс глава МИД Григол Вашадзе.
Но на допрос явились не все. Бывший министр обороны Ираклий Окруашвили проигнорировал заседание, что дало прокуратуре повод запустить против него расследование по запросу комиссии. Отказ от явки может обернуться тюремным сроком до года. Прокуратура уже расследует дело против оппозиционера Мамуки Хазарадзе, а вскоре возьмется за его соратника Бадри Джапаридзе — они не явились на заседание 25 марта по делу компании «Магнат».
Второе заседание касалось вопросов военной стратегии — на допрос вызвали офицеров и командиров, которые непосредственно руководили боевыми операциями.
Заседание началось с допроса Лаши Коиава, экс-главы медицинского департамента сухопутных войск. Затем перед комиссией предстал бывший замглавы МВД при Вано Мерабишвили — Шалва Джанашвили. Однако главным фигурантом стал генерал Заза Гогава, экс-начальник Объединенного штаба Вооруженных сил, чей допрос затянулся на четыре часа, вынудив комиссию незапланированно прервать заседание. Допрос экс-начальника штаба миротворческих операций генерала Мамуки Курашвили перенесли на следующий день, и он также длился около четырех часов.
На третий день допросы продолжились: кроме Мамуки Курашвили перед комиссией предстали бывшие госминистр по вопросам урегулирования конфликтов Георгий Хаиндрава и его заместитель Гия Вольский.
Гогава и Курашвили явились на заседание в военной форме. До 18 февраля 2025 года они были членами «Единого национального движения», но приняли решение выйти из партии перед допросом, чтобы дистанцироваться от ее политической позиции.
Одним из главных сюрпризов для многих стало появление на заседании Григола Вашадзе. Некоторые его соратники восприняли его появление на допросе как свидетельство связей с режимом «Грузинской мечты», в то время как другие заняли более прагматичную позицию, заметив, что Вашадзе четко заявил — Грузия не начинала войну и не стремилась к ней.
Все показания разделились на две ключевые линии. Одни свидетели утверждали, что мирные люди были оставлены на произвол судьбы и ссылались на «безумие» экс-президента Саакашвили. То есть поддерживали позицию «Грузинской мечты», которая неоднократно обвиняла «Национальное движение» во главе с Саакашвили в развязывании войны. Другие же говорили о неизбежности конфликта, утверждая, что война была заранее спланирована Россией.
Члены комиссии под руководством Теи Цулукиани считают одним из главных преступлений прежнего правительства то, что оно не предупредило население о грозящей опасности и не обеспечило эвакуацию, что привело к человеческим жертвам.
Тамаз Бестаев, который в течение 15 лет возглавлял Службу здравоохранения и социального обеспечения Администрации Южной Осетии в изгнании сообщил, что с 2007 года чуть ли ни каждую ночь слышал звуки стрельбы, и несмотря на его вопросы о ее природе, у него не было никакой информации. По его словам, населением пожертвовали «как пушечным мясом».
Но по словам экс-главы Объединенного штаба Зазы Гогава, организация эвакуации заранее стала бы демонстрацией того, что они поддаются на провокации противника.
«Из всех ущелий, из всех сел люди вышли — этого добились усилием вооруженных сил. Другая сторона провела эвакуацию за три дня до нас… Это было бы демонстрацией того, что мы повелись на провокацию. Это подготовка к войне и ничего больше. Получается, ты не предпринимаешь никаких шагов, чтобы смягчить позицию. Не оставляешь никакого пространства для диалога — ни для политиков, ни для международного сообщества… Они начали эвакуацию, мы начали эвакуацию… Если бы я это сделал [раньше], я бы не сидел здесь сейчас — давно был бы осужден в Гааге. Приказ открыть огонь я получил в 23:45. Мы не бомбили Цхинвали», — заявил генерал Гогава.
Во время допроса особое внимание уделялось и личности экс-президента Михаила Саакашвили. Экс-губернатор Михаил Карели заявил, что решения Саакашвили не раз ставили страну на грань войны. Он вспоминал, что Саакашвили терял контроль над собой и даже бывал в состоянии, когда без медицинского образования можно было бы заподозрить у него психическое расстройство.
«Война была одним из величайших авантюр Михаила Саакашвили — он психически опасный человек, психически больной, и я считаю, что он по-прежнему опасен. Честно говоря, я всегда чувствовал, что в своей прошлой жизни я был помощником Гитлера», — сказал Карели.
Вопрос «безумия» Саакашвили проходил красной нитью через весь допрос. Члены комиссии пытались выяснить у свидетелей, были ли действия Саакашвили следствием его личного «безумия» или же он исполнял указания внешних сил. В частности, обсуждался вопрос, мог ли конфликт быть спровоцирован извне и управляем внешними силами. Во время последней годовщины августовской войны «Грузинская мечта» опубликовала большое письмо, в котором подчеркивало, что в 2008 году «Национальное движение» «сознательно организовало худшую провокацию» и сознательно выполнило «полученное извне антигосударственное задание».
Но эту гипотезу не подтвердил на своем допросе экс-премьер Зураб Ногаидели. По его словам, на международных встречах ему никогда не говорили, что Грузия обязана вступить в войну.
«То, что мы имели дело с безумием, не требует дополнительных объяснений. Но было ли влияние извне? На всех международных встречах поднимались различные вопросы. Иногда перед нами ставили категорические требования. Но никогда не было разговоров о том, что мы обязательно должны воевать. Был ли такой разговор с ним (Саакашвили)? Я не в курсе. У меня есть свое мнение, но я оставлю его при себе. За три года никогда не звучало: «Вы должны пойти на этот конфликт», — отметил он.
Григол Вашадзе, который присутствовал на последней встрече президентов Михаила Саакашвили и Владимира Путина в феврале 2008 года, заявил, что война была заранее спланирована Россией:
«Путин на встрече сказал: «Мы адекватно ответим на признание независимости Косово за ваш счет. Это не ваша вина. Это вина вашей географии. Российские граждане, и особенно те, кто проживают на Северном Кавказе, требуют этого, и мы не можем игнорировать это требование».
Тем не менее, члены комиссии, выслушав некоторые свидетельства, пришли к выводу, что во время войны решения принимались на политическом уровне, а военные оказались втянутыми в конфликт, который разворачивался без четкого соблюдения заранее разработанного военного плана. Эти выводы особенно ярко проявились в показаниях Лаши Коиава, который всегда открыто критиковал действия предыдущего руководства. Его выступление на комиссии не стало исключением. Во время допроса Коиава признался, что ряд факторов позволил ему заранее предположить, что эта война будет проиграна, в том числе и потому, что реальное руководство военными операциями, по его словам, осуществлялось политиками.
Члены комиссии, исходя из показаний некоторых допрашиваемых, сделали вывод, что МВД фактически имело больше полномочий, чем Министерство обороны, из-за чего военные оказались в неопределенном положении. Они в своих вопросах акцентировали внимание на хаотичной координации действий: якобы управление Генштабом переходило от официального руководителя к министру внутренних дел, что указывало на совмещение функций ведомств. В связи с этим экс-замминистру ВД Шалве Джанашвили был задан вопрос, не было ли у него ощущения, что их «бессмысленно отправили на верную смерть, когда его и его подразделение оставили в Цхинвали с тремя танками».
«Если бы в течение 5 дней не было такого сопротивления, главным образом со стороны военных Министерства обороны, правительство не смогло бы выиграть время для вмешательства международных партнеров, и я уверен, что Россия оккупировала бы всю территорию. Именно это нас спасло — это самопожертвование», — ответил он.
Генерал Заза Гогава настаивал, что на тот момент не было уверенности в начале войны. Подготовка вооруженных сил, по его словам, проводилась с учетом тех угроз, которые существовали в тот период.
«Но было много провокаций со стороны российских так называемых миротворцев, больше в направлении Южной Осетии, больше, чем Абхазии. Если кто-то скажет, что будто что-то предсказывало, что вооруженные силы Грузии под моим руководством готовились к действиям против одного из сепаратистских регионов — я всем им отвечу. Вооруженные силы Грузии никогда не готовились к боевым действиям против своей страны и ее частей», — отметил Гогава.
Мамука Курашвили также отметил, что не было никаких признаков, которые могли бы навести на мысль, что ситуация на оккупированных территориях приведет к войне.
Генерал Гогава ответил и на ключевой вопрос комиссии о том, можно ли было предотвратить войну: нет, сказал он, невозможно.
Ожидается, что в ближайшее время на допрос будет вызван и сам третий президент Грузии Михаил Саакашвили. Кроме того, лидер «Грузинской мечты» Мамука Мдинарадзе заявил, что с самого начала работы следственной комиссии стало очевидно — «авторы и соучастники неслыханных преступлений прошлого» должны уйти из политики.
«Как вам известно, одной из наших предвыборных обещаний было признание «Единого национального движения» неконституционной организацией.
Теперь уже очевидно, что заключение временной следственной комиссии парламента даст нам прочную основу для обращения в Конституционный суд Грузии с требованием признания «Единого национального движения» и его сателлитных партий неконституционными», — заявил Мдинарадзе.
За полгода до парламентских выборов основатель «Грузинской мечты» Бидзина Иванишвили предупредил о репрессиях против оппонентов, которые последуют после победы правящей партии. Он заявил, что коллективное «Национальное движение» столкнется с приговором — как политическим, так и юридическим. И, похоже, этот план уже активно воплощается в жизнь, а его основой становится специально созданная Комиссия.
Форум