22 декабря в Абхазии праздничный рабочий день – День энергетика. Как объяснял не так давно в абхазском парламенте предложивший добавить его, по аналогии с российским, в календарь праздничных и памятных дат депутат и бывший глава РУП «Черноморэнерго» Резо Зантария, этот день во многих странах отмечают именно в конце декабря неслучайно – тогда в них самые короткие световые дни и наибольший расход электроэнергии.
Между тем в Общественной палате Абхазии обсудили проблемы в энергетической отрасли республики. Это одна из наиболее политизированных тем в абхазском обществе, причем если другие темы в большинстве своем приходят и уходят, энергетическая уже немало лет является «долгоиграющей».
Многие наблюдатели отмечают, что обсуждение в Общественной палате отличалось в выгодную сторону от пары памятных прямых эфиров на Абхазском телевидении, где полемизировали представители властной команды и оппозиции. В ходе телепикировок все сводилось к выяснению вопроса не «что делать», а «кто виноват», то есть какой из обоих противостоящих друг другу политических лагерей какой вклад сделал, будучи во власти, в создание нынешнего энергетического кризиса. При этом, разумеется, политизированные интернет-комментаторы, а в абхазском сегменте Интернета почти все такие, после этих телепередач с убежденностью заявляли, что «наши победили». Впрочем, после последнего прямого эфира, в ноябре нынешнего года, многие такие телеболельщики промолчали. Наверное, и на них произвело удручающее впечатление то, что теледебаты довольно быстро превратились в сплошной гул, когда было трудно разобрать слова говоривших одновременно, когда задавшим вопросы оппонентам неинтересно было слушать ответы и они продолжали вещать свое…
В Общественной палате в минувший вторник говорили именно с точки зрения «что делать», но совсем без политизации обойтись, конечно, не могло. И тут в центре внимания оказалась полемика двух экс-директоров РУП «Черноморэнерго» – упомянутого уже Резо Зантария и Аслана Басария – о судьбе Перепадной-2 Ингурского каскада. Первый из них не так давно выступил с идеей привлечь к восстановлению этой станции некоего неназванного инвестора, судя по всему, российского, а оппозиционеры, в лагерь которых входит Басария, воспротивились этому, вспомнив про предложение гендиректора ИнгурГЭС Левана Мебония взять данную работу на себя, после чего провластная партия «Амцахара» ухватилась за возможность по обыкновению абхазских политиков обвинить оппонентов в сотрудничестве с грузинской стороной.
В ходе выступления в ОП Резо Зантария, кстати, коснулся истории возникновения т. н. джентльменского соглашения после войны по ИнгурГЭС:
«Мы для себя определили, что работаем в пропорции 60% на 40%. Но это решение нигде законодательно закреплено не было. Открою вам секрет, это было на мосту через реку Ингур, когда Сергей Васильевич Багапш встречался с грузинской стороной, я присутствовал на встрече. Багапш сказал, что 40% генерации принадлежит нам, а 60% – вам. Тогда речь шла об имущественном комплексе, а не о выработке, о том, на чьей стороне больше сооружений комплекса. На тот период потребление электроэнергии абхазской стороны было мизерным, да и сама станция работала очень плохо, агрегаты были в плачевном состоянии. Но тогда потребление Абхазии не превышало 700 млн кВт/ч в год. Шло время, но распределение генерации 60 на 40 так и осталось. Из расчета, сколько мы сегодня потребляем, мы значительно превысили 40%. Кризис сложился, когда мы превысили 1 млрд 700 млн кВт/ч. Кризис стал нарастать, появились майнеры. А вот вопросы создания новых генерирующих мощностей, борьбы с техническими потерями не решались».
Что же касается нынешней полемики по Перепадной-2, то он сказал:
«Ведь главное – построить энергосистему. Сегодня у нас нет энергосистемы, сегодня у нас только высоковольтные электрические сети. Кто бы со мной ни спорил. И прошу на эту тему со мной не спорить. Но цель – построить энергосистему, со своей генерацией, со своим системным оператором, который будет на равных управлять с сопредельными странами».
Аслан Басария, которого называли главным энергетиком страны при президенте от противоположного политического лагеря, ответил:
«Рано или поздно Грузия нас признает, я в этом уверен. И рано или поздно, наверное, мы с ними акционируемся, и у нас будет какой-то такой формат. Теперь вопрос. Это часть общего комплекса, по которому мы работаем. Что именно сегодня случилось. Они также восстанавливали Первую перепадную, глобальные работы там проводили не один раз. На ИнгурГЭСе глобальные работы проводили. Нас тогда ничего не смущало. Сейчас, когда речь пошла о частных инвестициях, извините, пожалуйста, нас смущает то, что в том же условно формате мы восстановим часть того же объекта. При этом получим до 50 процентов выработки. Это первый вопрос. Второй вопрос. Да, мы можем содержать объект, если он частный. Частники должны сюда завезти специалистов. То, что со специалистами у нас проблема, Резо знает. Но я хочу задать вопрос – за какие деньги. То есть в этом случае Абхазии придется платить деньги. В случае если ИнгурГЭС восстанавливает этот объект, Абхазия как тридцать лет не платила за генерацию, так и теперь не будет платить. И получит пятьдесят процентов этой генерации».
Нынешний директор РУП «Черноморэнерго» Тимур Джинджолия так обрисовал в целом сегодняшнюю картину в энергетике:
«В этом году Абхазия потребила почти на 300 млн кВт/ч меньше, чем в прошлом году. Этому способствовала установка приборов учета и работа с населением. А вообще ситуация в энергетике осложнилась не сегодня. С просьбой о перетоке электроэнергии были обращения к РФ еще в 2012 году. Сначала это были небольшие объемы, но позже они стали расти. Сегодня наш дефицит составляет 1 млрд кВт/ч. Если бы экономили электроэнергию и платили бы за нее, то Абхазия потребляла бы 1 млрд 700 кВт/ч в год. Нынешний уровень потребления сложился из-за халатного отношения к нашему главному энергоресурсу, которому нет альтернативы. В течение 10-12 лет тариф на электроэнергию не пересматривался, оставаясь на уровне 40 копеек за 1 кВт/ч. Все это время мы работали за счет повышенного износа энергетического оборудования. С 2021 года рассматривался тариф 1-1,2 рубля. С учетом повышения цен на все комплектующие и техническое оборудование этот тариф может в какой-то мере перекрыть наши потребности. Это те деньги, которые позволят нашей энергосистеме не разваливаться дальше».
Относительно собираемости платы за электроэнергию он в то же время сказал:
«Если ситуация с юридическими лицами у нас – более или менее, то ситуация с физическими по оплате – катастрофическая. Я скажу так, что если подойдешь в СУЭС или «Черноморэнерго», то у окна оплаты стоят люди преклонного возраста, пенсионеры. Самый слой малоимущий наш. Люди состоятельные, которые больше потребляют, они считают правильным не платить. С этим надо бороться».
Продолжая эту тему, руководитель администрации президента Абхазии Абесалом Кварчия заявил:
«Людям надо объяснить, что это не просто плата за потребленное, это инвестиции в наше будущее. Тогда, может, что-то изменится. Чтобы вы понимали… В Очамчырском районе вот я был недавно… Собираемость у физлиц восемь процентов. А у юридических лиц – 87 процентов. Вот вся картина».
Но многие телезрители потом делились впечатлениями: все верно, только такие же сетования звучали и десять лет назад, и пятнадцать… Депутат парламента Беслан Халваш решил внести в ОП такое предложение:
«На мой взгляд, бизнесу надо продавать электроэнергию по экономически обоснованным ценам. Мы в ресторан приходим, где тарелочка какого-то блюда по тысяче рублей стоит. Кто будет оплачивать, кто будет дозировать… Купить энергию по четыре рубля киловатт-час и продать бизнесу за два рубля – это два рубля разницы. Владельцы уважаемые гостиниц, домов отдыха, потихонечку надо готовиться к тому, что будете платить больше обычных потребителей».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Форум