Почему наши чиновники столь рьяно защищают интересы не своих граждан, а интересы иностранных инвесторов? Почему лоббируют законы, предоставляющие инвесторам преференции на законодательном уровне, о которых могут только мечтать абхазские предприниматели? Почему объекты, которые передаются в аренду друзьям, родственникам и российским предпринимателям, потрясают воображение смешными суммами или невыгодными для страны условиями? Почему в весьма бедной стране, в которой я живу, чиновники, получающие зарплату, которая тянет разве что на потребительский минимум, строят дворцы, бензоколонки, терминалы, покупают недвижимость в других странах и ездят на машинах стоимостью в тысячи раз превышающей их доходы?
Все это, конечно, вопросы риторические. По сути, в вопросительной форме я лишь констатирую высочайший уровень коррупции в нашей стране под патронажем главы государства.
А теперь от общих фраз к картинке, которая лучше всего демонстрирует любовь наших чиновников к российским инвесторам. В минувшие выходные в социальной сети появилось видео, на котором высокопоставленный чиновник – заместитель главы администрации президента Бжания Зураб Каджая – принимает в дар от российского «инвестора» новенький «Рендж Ровер» выпуска 2023 года в 500 лошадиных сил и стоимостью 30 миллионов рублей. Действие происходит у ворот одного из сухумских ресторанов на глазах прохожих, сопровождается обильными возлияниями, объятиями и поцелуями. Даритель и одаряемый вполне счастливы, и из их разговора понятно, что речь идет о выражении благодарности за лоббирование проекта по морскому порту.
Я не буду вдаваться в детали очередного «инвестиционного» проекта, к которому имеет прямое отношение высокопоставленный абхазский чиновник, а остановлюсь на законах о дарителях и получателях подарков. Законы переписаны большей частью с российских, а теперь еще и гармонизированы, поэтому никакой существенной разницы между ними нет. Так, статья 575 Гражданского кодекса России запрещает дарение государственным служащим подарков, стоимость которых превышает три тысячи рублей. Статья 563 Гражданского кодекса Абхазии не допускает подарки должностным лицам и сотрудникам органов государственной власти и органов местного самоуправления, стоимость которых превышает 15 установленных законом минимальных размеров оплаты труда.
Подарок должностному лицу стоимостью 30 миллионов рублей я могу расценивать только как взятку, принятую публично, в присутствии достаточного количества свидетелей
Годовой доход заместителя главы администрации президента, судя по декларации по доходам и расходам за прошлый год, не дотягивает даже до 300 тысяч рублей. Поэтому подарок должностному лицу стоимостью 30 миллионов рублей я могу расценивать только как взятку, принятую публично, в присутствии достаточного количества свидетелей. И все здесь вроде понятно и складывается как нельзя лучше для прокуратуры Абхазии и даже России: законы двух стран говорят о том, что ответственность за получение взятки несут как взяткодатель, так и взяткополучатель. А межгосударственное соглашение между двумя ведомствами, надзирающими за исполнением законов в России и Абхазии, открывает большие возможности для сотрудничества.
Но все не так просто, как кажется на первый взгляд: закон о противодействии коррупции, как и многие другие нормативные документы в нашей стране, замыкается на главе государства. Это он определяет основные направления государственной политики в области противодействия коррупции, а все остальные фигуранты, обеспечивающие исполнение закона и «противодействие коррупции», в этой системе напрямую зависят от президента. Поэтому смешно и наивно рассчитывать на прокуратуру, которая к тому же второй год подряд прилагает неимоверные усилия, чтобы вывести из-под ответственности чиновников, замешанных в коррупции. Я говорю о рассмотрении в суде попавшего в публичное пространство факта хищения средств при ремонте высоковольтной линии «Ачгуара», которое имеет прямое отношение к Министерству экономики. Дошло даже до того, что отчету о проверке Контрольной палаты, подтверждающему хищение средств, присвоен, словно документу, представляющему военную тайну, гриф «секретно».
Коррупционные дела, которые может осилить наша правоохранительная система, тянут разве что на мелкое взяточничество, и то только в случаях, санкционированных главой государства
Я могла бы перечислить еще ряд красноречивых историй, которые ушли в небытие, потому как вывели бы прокуратуру на коррупционные сделки «в самых верхах» – от задержания российскими правоохранителями сотрудников президентской охраны при перевозке больших сумм через границу до обвинений в коррупции чиновников, покинувших пределы Абхазии. Но смысла в таком перечислении нет, потому как, во-первых, это ничтожная толика из громадного коррупционного объема, которая стала достоянием общественности. Во-вторых, все эти дела чаще всего рассматриваются бесконечно и не приводят к ответственности чиновников, а бывает, что только повышают их ставки. К тому же коррупционные дела, которые может осилить наша правоохранительная система, тянут разве что на мелкое взяточничество, и то только в случаях, санкционированных главой государства. И это реальность, к которой теперь прибавляется и терпимое отношение абхазского общества к коррупции. Уверена, что теперь уже спасти нашу страну от этого зла, разрушающего государственность, может только рождественское чудо.
Вот я и думаю: может, накануне Нового года черкануть письмецо Деду Морозу и попросить его, наконец-то, исполнить мечту нашего президента Аслана Бжания – этапировать всех наших вороватых чиновников от мала до велика в несказочную часть Лапландии или напрямую по заказанному им маршруту – к «Белому медведю» в Лабытнангу.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
