После объявленной в России 21 сентября частичной мобилизации, то есть уже неделю, одной из главенствующих тем, которые наиболее активно обсуждаются в Абхазии, является вопрос, подпадает ли под нее эта республика. Одни высказывали мнение, что это вытекает из базового договора между Россией и Абхазией о союзничестве и стратегическом партнерстве, другие, каждый по-своему, оспаривают это.
В понедельник в интервью Абхазскому телевидению спикер парламента Абхазии Лаша Ашуба заявил:
«Граждане Республики Абхазия, имеющие двойное гражданство и состоящие на воинском учете в Абхазии, не подпадают под объявленную в России частичную мобилизацию».
Ашуба при этом подчеркнул, что Абхазия не должна и не может быть безучастна к событиям, «происходящим у нашего стратегического партнера». Он напомнил о выходцах из республики, добровольно вставших на защиту Донбасса, а также то, что Абхазия регулярно оказывает гуманитарную помощь Донецку и Луганску и намерена и впредь продолжать эту работу, поддерживать Россию в специальной военной операции. При этом основная задача, которая стоит перед руководством и обществом Абхазии, – быть бдительными в вопросах, касающихся восточных рубежей страны. В то же время, по мнению спикера, распространение новостей о возможности открытия Грузией «второго фронта» в Абхазии и Южной Осетии больше носит политический характер, нежели реальный.
Интернет-комментаторы откликнулись на это интервью: «Наконец-то все четко и ясно».
«Эхо Кавказа» обратилось сегодня к абхазскому юристу Саиду Гезердава, и он сказал:
«Вот с этим мнением, что мы в соответствии с Договором о союзничестве и стратегическом партнерстве должны участвовать в отражении агрессии совместном… Это все прописано, действительно, в соглашении 2014 года, но есть определенный механизм реагирования на эту угрозу. Это объединенная группировка вооруженных сил, которая выделяется из состава российских вооруженных сил и абхазских вооруженных сил. И такая объединенная группировка должна была быть создана в течение одного года после вступления в силу этого соглашения 2014 года. Но, как нам известно, такая группировка не была создана. А она, в соответствии с соглашением, является единственным механизмом реагирования. В нашем законодательстве – об обороне, мобилизации – нигде не прописаны такие условия, что абхазская сторона будет осуществлять мобилизацию в ответ на агрессию против государства-союзника, такого совершенно нет».
Под агрессией в данном случае, очевидно, подразумевается ситуация, когда ВСУ будут атаковать присоединенные к РФ после недавних референдумов территории. Ну, а что касается причин отказа от создания упомянутой объединенной группировки, Саид Гезердава высказал такое предположение:
«Будет реагировать объединенная военная база. У нас есть отдельное соглашение, в котором это прописано. И я думаю, что эта база в принципе заменила собой вот этот механизм совместной обороны. Ну, а насчет того, нужен ли России наш военный потенциал?! У нас сам тот договор, если его читать дальше… основной механизм прописан в статьях пятой, шестой, седьмой. И дальше говорится, что российская сторона должна содействовать улучшению этого военного потенциала в плане оснащения, в плане повышения профессионализма наших вооруженных сил. Ну, этого всего не было сделано. И вот я не знаю, нужны ли недостаточно обученные наши военные России и какой контингент мы можем предоставить? Мне кажется, об этом говорить неверно и не стоит. Не говоря уже о том, что нас настолько мало, и это совершенно катастрофические может иметь последствия для этноса. Мы ведь пытаемся каким-то образом решать демографические проблемы, вводим даже ограничительные меры в целях улучшения рождаемости…».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
