В Сухуме состоялась встреча представителей движения «Матери Абхазии за мир и социальную справедливость» с директором по Евразии Международного Комитета Красного Креста Дениз Дюран и главой миссии МККК в Абхазии Натаном Рейесом. Она была посвящена работе по поиску пропавших без вести. О подробностях встречи и деятельности МККК в Абхазии рассказала лидер движения Гули Кичба.
– Гули, скажите, пожалуйста, где проходила ваша встреча с Дениз Дюран и по чьей инициативе?
– До приезда Дениз Дюран в Абхазию с нами разговаривал глава миссии МККК в Абхазии, он спрашивал, можно ли организовать у нас встречу, она хочет встретиться. Инициатива была с их стороны. Я, конечно, сказала, что мы с удовольствием встретимся, и семьи пропавших без вести тоже будут участвовать в этой встрече. Они не возражали. Из-за пандемии мы долгое время не встречались и были обеспокоены тем, что очень много семей не имеют результатов опознаний своих родственников и близких.
Они нас заверили, что работы идут, правда, не так интенсивно, как им бы хотелось, но все же идут, и результаты есть. Но они сами говорят, что постепенно уменьшают свою деятельность в Абхазии
Дениз Дюран была у нас еще до того, как начались поиски пропавших без вести. Между прочим, когда они к нам приезжают, наша организация старается повозить их по семьям пропавших без вести, и она ездила по районам. В частности, была в селе Эшера в семье Лагвилава. Эти теплые воспоминания сейчас тоже всплыли. Я специально пригласила представителей семей пропавших без вести, у которых нет еще никаких результатов, и они задавали вопросы. Мы их спросили, продолжаются ли работы по поиску пропавших без вести? Они нас заверили, что работы идут, правда, не так интенсивно, как им бы хотелось, но все же идут, и результаты есть. Но они сами говорят, что постепенно уменьшают свою деятельность в Абхазии. Мне кажется, что это была очень полезная встреча.
Абхазское отделение МККК подготовило молодых экспертов, которые обучались у них эксгумированию и идентификации.
– Эти эксперты из Абхазии, они местные?
– Да, они из Абхазии. В основном студенты, которые сами к нам обратились еще до того, как это обучение должно было состояться. У нас ведь лаборатория хорошая, сюда приезжали специалисты из Аргентины, из Кипра, из других стран, и наши ребята проходили у них практику. Мы это поддержали и сейчас готовим с ними встречу, потому что очень важно, чтобы молодые, наши местные, занимались этим. Если бы до войны или сразу же после войны у нас такая экспертная группа была, возможно, неопознанных вообще бы не было или было бы небольшое количество, потому что при перезахоронении тела не эксгумировали. Это был очень важный момент, но тогда не было у нас специалистов, и так получилось, что и не до этого было.
– Сколько их человек?
– Около пяти. И это был их выбор.
– Гули, какое резюме этой встречи?
В любом случае, государство в первую очередь должно всегда помогать этим семьям в психосоциальном отношении, потому что это двойное горе, когда ты не имеешь места, куда можно прийти и выплакаться
– Мы участвуем в любых встречах, которые направлены на результат по поиску пропавших без вести. Это смысл нашей работы, которой мы занимаемся уже 29 лет. И семьи пропавших без вести всегда к нам приходят со своими вопросами, со своими бедами и горестями. Мы морально, как можем, их поддерживаем. И, конечно, на всех уровнях проговариваем этот в вопрос, чтобы поиск все-таки был продолжен. Дай бог, чтобы я ошибалась, но, возможно, кто-то не будет найден, так, к сожалению, бывает. В любом случае, государство в первую очередь должно всегда помогать этим семьям в психосоциальном отношении, потому что это двойное горе, когда ты не имеешь места, куда можно прийти и выплакаться. Это очень психологически гнетет. И по этому вопросу движение матерей неоднократно ставило вопрос о том, что это на законодательном уровне должно быть утверждено. Это есть в других государствах, а мы приравнены к категории семей погибших, вообще, это неправильно, неверно. Лично мне хотелось бы, чтобы государственная комиссия, которая у нас есть при кабинете министров, с нами и с семьями более интенсивно работала, потому что главная ее задача не только встречаться с представителями МККК, но и работать с семьями пропавших без вести.
– В чем сегодня выражается участие государства в процессе поиска пропавших без вести?
– В этих мероприятиях участвую три стороны: это МККК, Грузия и Абхазия, у нас это единственная точка соприкосновения. Со стороны государства при захоронении Абхазия берет на себя какую-то часть материальных затрат – это обрядовые услуги, а МККК занимается идентификацией, как я понимаю – это очень дорогостоящее мероприятие.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
