Подводим политические итоги года в Грузии. Год начался с заявления основателя партии «Грузинская мечта» Бидзины Иванишвили о своем уходе из политики, которое он сделал во второй раз. А завершился тем, что третий президент Михаил Саакашвили после многократных обещаний вернуться в Грузию сделал это в преддверии муниципальных выборов.
Не успела Грузия отойти от новогодних праздничных дней и подготовиться к будням 2021-го, как основатель правящей «Грузинской мечты» Бидзина Иванишвили сообщил: вместе с праздниками и он уйдет из грузинской политики. Такое с ним и с Грузией уже было – Иванишвили со своей партией пришел к власти в 2012-м, а через год покинул пост премьер-министра. Но потом опять вернулся, чтобы вновь «спасти Грузию от «Нацдвижения» и Михаила Саакашвили». И вот снова объявление об уходе, но на этот раз, как говорилось в его письме от 11 января, – это навсегда. Да так, что основатель партии власти даже запретил своим соратникам просить совета и звонить ему по телефону: Бидзина Иванишвили после того, как «Грузинская мечта» осенью 2020-го в третий раз осталась у власти, свою миссию счел выполненной.
«Я ухожу из политики гордым, победившим и с чувством благодарности к народу», – написал Иванишвили.
Оппоненты расценили восхваляемый представителями партии власти поступок Бидзины Иванишвили не чем иным, как бегством, такого мнения придерживался и один из лидеров «Стратегии Агмашенебели» Серго Чихладзе:
«На фоне политического, экономического кризиса, пика коронавируса и усиленного давления Запада на «Грузинскую мечту» уход председателя партии больше похож на бегство капитана с тонущего корабля. Это показывает, насколько безответственно относится Иванишвили к правлению страной».
Тем более что оппозиция почти полгода продолжала бойкот парламентской работы, требуя досрочных парламентских выборов. Но не по этому поводу терзали сомнения лидера «Грузинской мечты». Устроив себе и обществу долгие проводы в виде интервью ОВГ 13 января, он поделился своим единственным сомнением: не распадется ли его партия после того, как ее покинет отец-основатель?
«Мое единственное сомнение в этом. Если они начнут выяснять отношения между собой, тогда, возможно, результат ухудшится. Хотя, если вас интересует моя оценка, то в ближайшие 4-5 лет с «Грузинской мечтой» ничего не случится».
Значит, решили в стане оппозиции, Бидзина Иванишвили никуда и не уходит, и даже следует ожидать его официального возвращения примерно через 4-5 лет. А до третьего возвращения Иванишвили продолжить его дело, то есть возглавить партию власти, поручили бывшему спикеру парламента Ираклию Кобахидзе. Он рьяно подхватил знамя «Грузинской мечты», развевая вместе с ним лютую ненависть и непримиримость к оппозиции, в особенности к «Нацдвижению».
Власть и оппозиция продолжали пребывать в параллельных мирах. «Грузинская мечта» утверждала, что десятый созыв парламента не будет однопартийным, а оппозиция даже спустя полгода не собиралась занимать депутатские кресла.
Партии власти удалось 29 января отметить промежуточную победу. В парламент вошли представители двух оппозиционных партий. Ради этого четверо депутатов, вошедших в парламент от « Альянса патриотов», создали новую партию «Европейских социалистов».
А двое депутатов от партии «Граждане» Алеко Элисашвили и Леван Иоселиани заключили с партией власти меморандум. «Граждане»-оппозиционеры поверили властям после освобождения под залог фигурантов «дела картографов» Ивери Мелашвили и Натальи Ильичевой. Их обвиняют в «нарушении территориальной неприкосновенности Грузии» в связи с обсуждением спорного участка грузино-азербайджанской границы и расположенной на нем части монастырского комплекса Давид-Гареджи.
Наряду с другими резонансными делами, в которых фигурируют оппозиционные лидеры, и дело картографов оппонентами власти было расценено как политическое. По их мнению, власти ставили целью перенести внимание общества с политического кризиса на пропагандистско-патриотические чувства и в конечном счете выступить с новыми обвинениями в адрес бывшего президента Михаила Саакашвили. На этом фоне сотрудничество некоторых оппозиционеров с «Грузинской мечтой» большая часть их бывших единомышленников сочла недопустимым. Лидер «Граждан» Алеко Элисашвили и его соратник Леван Иоселиани другого мнения. Взамен на их согласие работать в парламенте «Мечта» пообещала провести фундаментальные изменения в избирательной системе, которые уже максимально оградили бы оппозицию от традиционных поражений на выборах.
«Мы, два депутата, двое мужчин, смогли вырвать у «Грузинской мечты» максимум. А вне парламента остается другая часть оппозиции – 54 депутата. Пусть они тоже идут в парламент, поработают, поговорят, и завершим этот вопрос», – возмущался прервавший парламентский бойкот Алеко Элисашвили.
Тем не менее 2 февраля 2021 года, в первый день весенней сессии большая часть оппозиционных депутатов, продолжая протестовать на улице, написала заявление о приостановлении депутатских мандатов. Однако «Грузинская мечта» провалила голосование по приостановлению полномочий 51 оппозиционному депутату. Лидеры правящей силы такое решение объяснили желанием дать еще один шанс колеблющимся депутатам из рядов бойкотирующей парламент оппозиции. К их числу не относился председатель «Нацдвижения» Ника Мелия.
16 февраля парламентское большинство на фоне острой полемики и шумных акций протеста лишило его депутатского иммунитета. В суде по существу рассматривается дело, по которому Ника Мелия проходит в качестве обвиняемого в организации, руководстве и участии в групповом насилии на акциях протеста перед зданием парламента 20-21 июня 2019 года, вызванного визитом российского депутата Сергея Гаврилова в грузинский парламент. За этой датой с тех пор закрепилось устойчивое название – «гавриловская ночь». Ника Мелия с 1 ноября 2020-го, после октябрьских парламентских выборов, в знак протеста против фабрикации и политизации уголовных дел в стране отказался носить электронный браслет слежения и платить залог за условное освобождение. Из-за этого Генпрокуратура обратилась в суд с требованием ужесточить меру пресечения и заключить его под стражу. На этом основании парламент лишил его депутатской неприкосновенности. За решением парламента о лишении депутатского мандата Ника Мелия следил из партийного офиса. Оттуда же он обратился к представителям партии власти:
«Вы рабы не Гаврилова, а Бидзины Иванишвили, а чтобы у Бидзины Иванишвили были рабы в вашем лице, его устраивает быть рабом других – Гаврилова и его руководства. Вы, как в матрешке: раб, в ней раб поменьше и так дальше – раб, раб, раб. Даже ценой жизни я не смирюсь с несправедливостью. Хватит, сколько должно продолжаться вот это осуждение людей под прикрытием закона!»
Чтобы избежать неминуемого ареста, Ника Мелия не покидал офис ЕНД. А его сторонники днем и ночью его сторожили.
Обсуждение темы вокруг попытки властей арестовать Мелия внесло раскол в верхние эшелоны власти. Премьер-министр Георгий Гахария был против силового метода и оказался в меньшинстве. Чтобы как-то повременить с этим шагом, 18 февраля неожиданно для всех Георгий Гахария подал в отставку. (Он занимал пост премьер-министра год и пять месяцев, и основной период его работы пришелся на пандемию коронавируса.)
Таким образом, на несколько дней тема Ники Мелия стала неактуальной. «Грузинской мечте» срочно нужно было искать замену Гахария, и выбор снова пал на Ираклия Гарибашвили. С учетом его прошлого периода премьерства (2013-2015 гг.) и жесткой риторики к оппозиции, сигнал власти был более чем понятным: на конструктивизм и примирение ставку лучше не делать. И уже 22 февраля в парламенте во время утверждения на пост главы правительства Гарибашвили доказал, что в этом направлении за годы отсутствия в политике его отношение к оппозиции не изменилось:
«С этими радикальными, уже сформировавшимися террористами, людьми у меня нет никакого настроения и желания вести разговор, диалог. Я, вся наша команда готовы к диалогу, но с одним условием: что они дистанцируются от этой криминальной, антигосударственной, антиконституционной деятельности».
На следующий день, 23 февраля 2021-го, использовав перечный газ, полиция взяла штурмом здание, где находился лидер «Единого национального движения» Ника Мелия, и арестовала его.
Острая реакция западных партнеров появиться не замедлила. Это откат от демократии, говорилось в заявлении посольства США в Грузии:
«Посольство США глубоко обеспокоено решением правительства задержать сегодня утром руководителя главной оппозиционной политической партии в штаб-квартире партии. Мы сожалеем, что призыв Соединенных Штатов и других международных партнеров к сдержанности и диалогу был проигнорирован. Мы встревожены агрессивной риторикой руководства Грузии в условиях кризиса. Сила и агрессия не являются решением политических разногласий в Грузии. Сегодня Грузия сделала шаг назад на своем пути евроатлантической интеграции и укрепления демократии».
Более полутора месяцев власть и оппозиция проявляли невероятную непримиримость друг к другу. Послам ЕС и США в Грузии, председателю Евросовета Шарлю Мишелю, его спецпосланнику Кристиану Даниельсону не удавалось уговорить партию власти и оппозицию достигнуть соглашения по выводу страны из кризиса.
«Такое поведение политиков в такой стране, как Грузия, где есть нестабильная демократия, кризис, бедность, ни к чему хорошему не приведет. Возрастет политическая апатия, мы еще долго не сможем рассчитывать на успех. Плохо то, что в глазах общества политические партии, госинституты потеряют доверие, легитимность – все это подрывает демократию. Такая ситуация вызывает революционные, а больше демагогические движения, особенно когда общество живет в бедности. Я не понимаю, чем руководствуются наши политики, чего они хотят? В чем так перед ними провинилось население страна?» – недоумевал политолог, профессор ТГУ Звиад Абашидзе.
Воззвания западных партнеров, местных наблюдателей и общественников были тщетны. Оппозиция устраивала акции протеста, «Грузинская мечта» – контракции, в ходе которых, как это было весной 2021-го в Батуми, сторонники партии власти закидывали вениками офис «Нацдвижения», напоминая, что веники – это символ силового режима бывшей партии власти.
На этом фоне безысходности часть общества стала с надеждой посматривать в сторону бывшего премьер-министра Георгия Гахария. А он, обещав вернуться, в середине апреля сколотил собственную команду из шестерых депутатов парламента. Они покинули «Грузинскую мечту» и переместились в пустующие из-за бойкота оппозиции депутатские кресла. Один из них, Бека Лилуашвили, пояснил причину ухода из партии власти:
«Эти люди (избиратели) больше уже не знают, как довести до нас то, что главная проблема для них сегодня – растущая бедность, безработица, пандемия, и их не интересуют политические скачки, устроенные для сохранения или получения власти. Потому считаю, что сегодня, в условиях такой степени радикализации, повестка дня «Грузинской мечты» как избранной народом политической силы больше не отвечает нуждам и целям этого народа. Я принял решение покинуть эту партию».
А вскоре политическая жизнь в Грузии разделилась на «до и после» документа от 19 апреля, который именуется также «соглашением Шарля Мишеля». Председателю Евросовета все-таки удалось усадить за стол переговоров партию власти и оппозицию и предложить такой вариант соглашения, от которого уже трудно было отказаться.
Предложенный документ состоял из пяти пунктов. Он повторял большинство положений плана, который был обнародован 30 марта в Тбилиси представителем Мишеля Кристианом Даниельсоном. Ранее «Грузинская мечта» в одностороннем порядке подписала именно эту версию.
Основные отличия: амнистия в отношении всех лиц, проходящих по делу о беспорядках «гавриловской ночи» и двух последующих дней, а также назначение досрочных парламентских выборов в том случае, если на предстоящих осенних выборах в местные органы власти партия власти не сумеет набрать 43% голосов.
19 апреля документ «Путь к прогрессу Грузии» подписали представители правящей партии и оппозиции. В нем было прописано: освобождение главы партии «Нацдвижение» Ники Мелия и совладельца телеканала «Мтавари» Георгия Руруа, проведение избирательной и судебной реформ и перераспределение полномочий в парламенте.
– Сакартвелос гаумарджос! Спасибо, и извините за акцент, – для того чтобы вслух и лично произнести слова признательности и благодарности Грузии, грузинским политикам, председатель Евросовета Шарль Мишель, можно сказать, отложив все дела, бросился из Брюсселя в Тбилиси.
Счастливым поводом для его незапланированного визита стало соглашение о выводе страны из кризиса, основанное на его предложении и подписанное накануне в резиденции президента Саломе Зурабишвили в присутствии послов ЕС Карла Харцеля и США Келли Дегнан. Свои подписи под ним поставили представители «Грузинской мечты» и части оппозиции. А за всем этим дистанционно следил из своего брюссельского кабинета Шарль Мишель.
Саломе Зурабишвили в большей части своей вступительной речи благодарила западных партнеров и лично Мишеля за усиление государственных институтов в стране. К его заслугам она причислила и то, что «теперь у Грузии есть многопартийный парламент», который станет местом интенсивной работы, а не полем брани для политиков, от которых, по словам президента Зурабишвили, в свою очередь изрядно устал народ. Как следует из ее слов, благодаря ЕС, удалось вернуть доверие народа к институту главы государства.
«То, что оппозиция собралась здесь (в резиденции президента) для подписания соглашения, возвращает президенту его истинную роль, доверие, то уважение, без которых президент не сможет исполнить свою работу. И, наверное, теперь (президент) сможет больше, если понадобится – надеюсь, что не понадобится, – в какой-то форме проводить медиацию. Думаю, и общество желает, чтобы вас не нужно было постоянно беспокоить», – сказала тогда президент Зурабишвили.
Она выполнила свою часть договора. 27 апреля помиловала совладельца ТВ «Мтавари» Георгия Руруа. Но, как, показали дальнейшие события, президент так и не смогла сохранить за собой статус надпартийного примирителя противоборствующих сторон.
А уже на второй день, 28 апреля 2021 года, представители «Стратегии Агмашенебели», «Лело», Республиканской партии, «Гирчи» и бывшие члены «Нацдвижения» – Саломе Самадашвили, и «Европейской Грузии» – Шалва Шавгулидзе, Армаз Ахвледиани и Давид Бакрадзе (в тот день последний не пришел в парламент), подписали соглашение Мишеля, прервали бойкот и выразили готовность принять амнистию, (которая, возможно, коснется и силовиков, применивших непропорциональную силу против участников акции протеста «гавриловской ночи» в июне 2019-го).
«Саломе – предательница! Вашадзе – раб! Вы все рабы и предатели!», – кричала вслед оппозиционным депутатам, входящим в здании парламента, малочисленная, но шумная группа активистов, недовольная решением части оппозиции. Лидер «Стратегии Агмашенебели» Георгий Вашадзе не разделял критику:
«Это соглашение некоторые воспринимают как собственное поражение, но я думаю, что это – победа грузинского народа. Это соглашение должно стать новой страницей как в грузинской политике, так и в развитии страны. Когда каждый политический деятель должен понимать, что нужно прислушиваться к другому. Мы всегда должны идти по пути соглашения. Соглашение – это не плохо, соглашение – это европейская, западная культура, то, к чему мы стремимся».
И хотя вошедшие в парламент оппозиционеры в тот день не проголосовали «за» избрание спикером парламента Кахи Кучава, довольный фактом их присутствия, тот поделился своими пожеланиями:
«Пусть поскорее мы увидим полный депутатский зал, интересные дебаты, здравую критику, оппонирование, а главное – те результаты, которые дадут нашему населению еще больше надежды и веру в то, что мы действительно засияем, станем членами ЕС и НАТО и будем примером не только в регионе».
Но этому пожеланию не суждено было сбыться.
«Нацдвижение» не спешило в парламент, критиковал соглашение Мишеля и экс-президент Михаил Саакашвили, будучи еще в Украине.
Крупнейшая оппозиционная партия, за которой числилось более 35 депутатских мандатов, не спешила прекращать бойкот даже после освобождения своего лидера Ники Мелия из заключения.
10 мая лидер оппозиционного «Нацдвижения» Ника Мелия после выплаты Евросоюзом залога за него в размере 40 тысяч лари покинул руставскую тюрьму, проведя там почти три месяца. Несмотря на такой беспрецедентный шаг со стороны ЕС, «Нацдвижение» не соглашалось с пунктами договора Мишеля и не спешило подписывать документ. У основателя партии, экс-президента Михаила Саакашвили появились свои планы по поводу одного из пунктов соглашения, согласно которому, не набрав 43% голосов избирателей на муниципальных выборах 2 октября 2021-го, «Грузинская мечта» обязалась провести досрочные парламентские выборы в 2022-м. С подачи Саакашвили, муниципальные выборы оппозиция окрестила «референдумом».
«И как только они (власти) проиграют референдум, а это реально референдум, настанет конец власти олигарха Иванишвили. То, что Мелия - на свободе, означает, что он ускорит события, поскольку он самый активный на месте оппозиционный лидер, самый бескомпромиссный [...]. И я очень надеюсь, что все пойдет так, как должно быть, – в Грузии восстановится демократия», – сказал Саакашвили после освобождения Мелия российскому телеканалу «Дождь».
Из-за такой позиции «Нацдвижение» оказалось под огнем критики западных партнеров с одной стороны и грузинских оппозиционеров – с другой, поскольку они, хоть и выступали за освобождение Ники Мелия, были недовольны тем, что крупнейшая оппозиционная партия сконцентрировалась на внутрипартийных интересах, чем также тормозила процесс амбициозных реформ судебной и избирательной систем.
И этим ловко пользовались правящая «Грузинская мечта» и судейский корпус. Не дожидаясь судебной реформы, они продолжили процесс подбора и назначений судей Верховного суда и членов Высшего совета юстиции.
К концу мая общество дождалось и презентации новой партии Георгия Гахария «За Грузию».
«Я подал в отставку, потому что партия отдалилась от реальных проблем рядовых граждан. По простой причине: она почему-то посчитала, что борьба против политических оппонентов – тема гораздо более важная, чем забота о каждодневных проблемах наших граждан. После восьмилетнего правления правящая сила свои даже самые большие достижения сравнивала с достижениями 10-15-летней давности и этим убивала перспективу нашей страны. Я подал в отставку потому, что в какой-то момент партия свои партийные интересы поставила выше государственных», – заявил на учредительном съезде Гахария, чья партия пополнилась в основном кадровиками из госструктур. Но уже в считанные недели она с 10%-ми прочно занимала третье место в рейтингах политических партий после «Грузинской мечты» (25%) и «Нацдвижения» (19%).
Презентацию партии Гахария на второй день, 31 мая, затмило решение «Нацдвижения» прекратить бойкот и войти в парламент, не подписывая при этом соглашение Шарля Мишеля.
Эти два события заставили основателя «Грузинской мечты» Бидзину Иванишвили спустя пять месяцев на один день вновь вернуться в политику и обратиться к обществу в излюбленном эпистолярном жанре. В письме от 7 июня он опровергает бытующую версию, что оппозиционная партия Георгия Гахария – его проект.
«В феврале Георгий Гахария предал собственную команду. Что важнее всего, – это была прямая измена своему государству. Верховенство права и закона – краеугольный камень любого государства», – отметил Иванишвили.
И там же не обошел стороной «вечную тему» – сравнения своей партии с бывшей партией власти, «Нацдвижением», и его основателем, третьим президентом Михаилом Саакашвили:
«С этой точки зрения «Национальное движение» – полный антипод «Грузинской мечты». Оно от начала до конца зависит от имевшего тяжелое криминальное прошлое единоличного лидера. Достаточно, чтобы этот лидер ушел из публичного пространства, и его партия мгновенно рассыплется».
Напоминает Бидзина Иванишвили и о том, какую свободу обрела страна после его ухода из политики:
«Один из главных результатов, которого «Грузинская мечта» достигла со мной, а потом и с моим уходом из политики, – это завершение в Грузии традиции культа личности и мессианства».
Тем не менее чуть позже самого Бидзину Иванишвили и правящую «Грузинскую мечту» оппоненты власти будут обвинять в создании культа личности Бидзины Иванишвили. Скандал разгорелся после того, как в новых учебниках «современной истории» для девятого класса средних школ в одной из глав Бидзине Иванишвили отвели целый параграф. Миллиардер упоминается как «политик, известный меценат и бизнесмен», в книге приведена его биография.
В начале июня американские сенаторы Джин Шахин и Роберт Портман вместе с содокладчиками ПАСЕ по Грузии одновременно посетили Тбилиси. Они призывали грузинских политиков, как отмечалось в заявлении содокладчиков, «поставить национальные интересы и проект евроатлантической интеграции страны выше интересов и стратегий своих партий и личностей».
Сенатор Джин Шахин в свою очередь отмечала важность предстоящих муниципальных выборов и необходимость реформ.
«Я думаю, что предстоящие выборы будут находиться под пристальным вниманием международного сообщества. США будут очень внимательно следить за ними. Знаю, что из Европы и Соединенных Штатов будут направлены наблюдатели, чтобы на месте оценить, как они будут проводиться. Потому так важно продолжать реформы, углублять независимость судебной системы, чтобы в условиях прозрачности люди, страна могли видеть, что происходит», – говорила сенатор Шахин в июне 2021-го в Тбилиси.
Но правящая «Грузинская мечта» продолжала игнорировать призывы западных партнеров, в том числе, по поводу назначения судей Верховного суда.
Отставку главы ЦИК Тамар Жвания местные наблюдатели позитивным сигналом тоже не посчитали, несмотря на то, что на этом настаивала оппозиция после парламентских выборов 2020-го. Свой уход она объяснила желанием помочь конструктивному диалогу между политическими силами, а также комплектованию избирательной администрации по новым правилам, принятым в рамках соглашения Мишеля.
В отставке главы ЦИК Тамар Жвания политолог, сооснователь Грузинского центра стратегического анализа Георгий Рухадзе увидел часть «пакета», подготовленного «Грузинской мечтой»:
«Это не было ее личным решением, следствием стресса, как утверждает «Грузинская мечта». Я считаю, что это решение «Грузинской мечты» - некая сакральная жертва, принесенная для того, чтобы перебить скандал с назначением судей и другие вопросы. Она как бы говорит: мы готовы выполнять соглашение Шарля Мишеля, но некоторые пункты выполнять не будем. Так что закройте глаза на какие-то моменты, а взамен мы пойдем на какие-то уступки».
Опасения наблюдателей и правозащитников были ненапрасны. Вскоре, а именно 5 июля 2021 года, «Грузинская мечта» практически поощрила выпады радикальных сил против ЛГБТ-сообщества и журналистов: погромы, беспорядки и насилие царили на улицах Тбилиси, в входе которых пострадали 53 журналиста.
Многих повергло в шок то, что группа радикально настроенных людей в тот день сорвала и сожгла перед парламентом флаг Евросоюза.
12 июля несколько тысяч человек, среди которых было много журналистов, вышли на акцию протеста в центре Тбилиси. Поводом для выступлений стала смерть оператора телекомпании «Пирвели» Лексо Лашкарава. Его жестоко избили противники марша ЛГБТ, который должен был пройти в начале июля, но в итоге был отменен.
В тот же день хаос, брань и рукоприкладство более трех часов царили в стенах парламента Грузии. Протесты, вызванные смертью оператора Лексо Лашкарава, переместились с улицы в законодательный орган. Масла в огонь подлил премьер-министр Ираклий Гарибашвили. Утром он в очередной раз заявил, что был против проведения ЛГБТ-сообществом «Марша достоинства», обвинил журналистов в сговоре с Михаилом Саакашвили, и обещал, что его правительство будет защищать права большинства:
«Когда 95% нашего населения против демонстративного проведения пропагандистского марша, парада, этому, друзья, мы все должны подчиниться. Это мнение абсолютного большинства нашего населения, и мы, как избранная народом власть, обязаны с этим считаться и всегда будем с этим считаться. Так больше не будет в Грузии, когда меньшинство решало судьбу большинства».
Правозащитники расценили слова премьер-министра как объявление «диктатуры большинства». А вскоре «Грузинская мечта» заявила об отказе от макрофинансовой помощи ЕС, фактически не пожелав бороться с клановостью в судейском корпусе и продолжая процесс назначения судей Верховного суда в Грузии.
Оппозиция забила тревогу, в том числе и лидер «Стратегии Агмашенебели», депутат Георгий Вашадзе:
«К сожалению, «Грузинская мечта» свернула с пути интеграции с Европой. Она не желает свободных выборов, хочет давить на граждан Грузии, осуществлять насилие против журналистов, – об этом шла речь на встрече. Мы не сблизимся с ЕС, если процессы будут развиваться так же, как сейчас. В своих публичных выступлениях лидеры «Грузинской мечты» становятся соучастниками антизападной пропаганды».
Между тем «Грузинская мечта» неуклонно продолжала идти наперекор рекомендациям западных партнеров и день за день нарушала обязательства, взятые в рамках соглашения от 19 апреля. 28 июля, спустя 100 дней с момента подписания соглашения между правящей и большей частью оппозиции, партия власти официально отказалась от обязательств по т.н. соглашению Шарля Мишеля.
Председатель «Грузинской мечты» и лидер парламентского большинства Ираклий Кобахидзе объяснил это так:
«Односторонняя приверженность соглашению от 19 апреля оскорбительна для нашей партии, наши избиратели не простят нам этого. Соглашение от 19 апреля сыграло позитивную роль в развитии политического процесса в краткосрочной перспективе. Спустя 100 дней со дня его подписания очевидно, что документ выполнил свою миссию и исчерпал себя».
А дальше все пошло по наклонной плоскости. «Грузинская мечта» по новым правилам стала укомплектовывать состав ЦИК старыми кадрами. Главой ЦИК был избран Георгий Каландаришвили. Парламентская оппозиция дважды провалила голосование по его кандидатуре, но «Грузинская мечта» все же провела своего протеже на этот пост. Правда, всего на шесть месяцев. Председатель Ассоциации молодых юристов Николоз Симонишвили заявил тогда, что такой подход лишает процедуру всякого смысла:
«Когда главой ЦИК становится человек, связанный с предыдущими выборами, это никак не может считаться изменением к лучшему. Так что это решение однозначно вызовет недоверие в обществе. С самого начала процесс отбора кандидатов не выдерживал никакой критики».
К этому времени власть официально отказалась от 75 миллионов евро макрофинансовой помощи ЕС, которую в Брюсселе тоже решили не выдавать до осуществления полноценной реформы судебной системы. Следовать рекомендациям международных партнеров в этой реформе «Грузинская мечта» отказалась, заявив, что, благодаря «беспрецедентному экономическому росту», в кредите от ЕС больше не нуждается.
Власть, отказавшись почти от всех пунктов соглашения Мишеля, решила добраться до последнего, которому все еще следовала. Это был вопрос снижения избирательного барьера с пяти до двух процентов на будущих парламентских выборах 2024-го и 2028 года при полностью пропорциональной системе. Этот пункт «Грузинская мечта» обязалась довести до стадии конституционных поправок в доказательство своей приверженности реформам. Оппозиции же этот принцип давал надежду на то, что в силе останется и другое обещание «Мечты» – об объявлении досрочных парламентских выборов. И это – несмотря на то, что власть своим выходом из соглашения Мишеля аннулировала и договоренность о 43 процентах, не получая которые обязалась объявить досрочные выборы.
По этой причине 7 сентября оппозиция, вопреки «традиции», обеспечила необходимые для конституционных поправок голоса, и изменения были приняты в первом чтении. Но даже после этого до конца года партия власти грозила, что пересмотрит вопрос и выставляла ультиматум – оппозиция должна отказаться от идеи досрочных парламентских выборов.
Наряду с «Нацдвижением» «Грузинская мечта» своим противником объявила и Георгия Гахария с его партией «За Грузию». Пошла «очистка» госструктур от сторонников экс-премьера, а самого бывшего соратника власть обвиняла то в наркомании, то в скандале с тайными прослушками СГБ, то в сговоре с Михаилом Саакашвили. Эту версию активнее всех продвигал в массы премьер-министр Ираклий Гарибашвили.
«Саакашвили еще в августе выступил и заявил, что готовит очень серьезную провокацию. Вероятно, под воздействием наркотиков он не сдержался и заранее объявил об этом. Вы не видели эти кадры? В августе он вышел и сказал, что у него есть доказательства против церкви, объявил о готовящейся провокации. Их совместную (Гахария и Саакашвили) провокацию, предательское участие во всем этом процессе и их естественный союз очень легко объяснить. Не исключено, что этот человек (Гахария), будучи премьер-министром, стал марионеткой Саакашвили. Сейчас во всей этой полуправде довольно трудно выявить истину. Более того, требуется время, чтобы изучить подлинность тысяч файлов. Но у этой ничтожной оппозиции был этот примитивный расчет. Они знают, что везде терпят поражение, поэтому изобрели эту примитивную, но серьезную провокацию против церкви», – утверждал Гарибашвили 16 сентября 2021 года после слива незаконных прослушек, из чего следовало, что СГБ слушает и представителей ГПЦ, и СМИ, и вообще всех.
Ближе к муниципальным выборам был задействован один из главных инструментов «Мечты» в предвыборной борьбе. На улицах крупных городов появились получившие название «кровавых» билборды с надписью: «Нет нацам! Нет злу! Нет предательству!» На них – обрамленные брызгами крови портреты оппозиционеров, к которым добавился и экс-премьер Георгий Гахария. В центре композиции, конечно, Михаил Саакашвили. Особое возмущение оппозиционеров и правозащитников вызвало то, что билборды были наклеены на плакаты о необходимости вакцинации против коронавируса.
Предвыборная кампания переходила и в поножовщину, как это произошло в Дманиси в конце сентября, где сошлись в схватке активисты «Грузинской мечты» и оппозиции. Были избиты двое сторонников единого оппозиционного кандидата.
Сцены, походившие на уличные разборки и потасовки, устраивали и сами лидеры двух политических сил: «Грузинской мечты» – Ираклий Кобахидзе, и «Нацдвижения» – Ника Мелия.
Такое произошло прямо у входа в представительство ЕС в Тбилиси. Мелия и Кобахидзе были приглашены в офис этой организации для обсуждения предвыборной ситуации.
Первый был зол на председателя «Грузинской мечты» Ираклия Кобахидзе, который не исключил, что в Дманиси поножовщину устроил не сын кандидата «Грузинской мечты», а сами оппозиционеры:
«Ты веришь, что в Дманиси мы вправду сами ранили наших сторонников?! Веришь в это, ты, бессовестный?! Второго октября ты получишь соответствующий ответ, раб Бидзины Иванишвили! Вот как ты убегаешь отсюда сейчас, так убежишь и второго октября!» – кричал Ника Мелия вслед спешно ретировавшемуся Ираклию Кобахидзе. Впрочем, садясь в автомобиль, тот успел ответить Нике Мелия:
«Вот как они устраивают провокации, эти ублюдки, подонки! Ника Мелия – провокатор, хулиган без интеллекта и грязный человек!» Позже партия власти направила к офису ЕС своих сторонников, которые грозили расправой с Мелия, и тот долго не мог покинуть здание.
Бывший советский диссидент, политолог Вахтанг Дзабирадзе с сожалением констатировал, что стране так и не удалось стать на путь истинной демократии:
«В Грузии никогда не было и нет демократии, если мы говорим о реальной демократии. Я буду еще категоричнее: в Грузии по-настоящему прозападной власти никогда и не было. Кто и что говорит на уровне деклараций – это отдельная тема. Общество не готово к ней. Наш сегодняшний общественно-политический истеблишмент – морально изношенный политический банкрот. «Грузинская мечта» сохраняет власть только потому, что оппозиция обнулена. А главная оппозиционная сила («Нацдвижение») допускает ошибки, одну за другой, начиная с 2012 года по сегодняшний день. Это катастрофа. Но нельзя сказать, что станет хуже. Будем ходить по тому же кругу, как все эти 30 лет. Если появится какой-нибудь «звездный мальчик», правда, не знаю откуда, «Грузинская мечта» на второй же день будет вынуждена передать ему власть, потому что у «Грузинской мечты» нет реальной поддержки населения».
Но «звездным мальчиком» наблюдатели не посчитали ни Георгия Гахария, ни Михаила Саакашвили, который постоянно обещал вернуться на родину, особенно активизировавшись перед муниципальными выборами.
Часть оппозиционных партий выступали за коалиционное правление, особенно Ника Мелия («Нацдвижение»), Элене Хоштария («Дроа») и Зураб Джапаридзе («Гирчи – больше свободы»). Но они исключали вероятность коалиционного правительства с «Грузинской мечтой», а заодно и с партией бывшего премьер-министра Георгия Гахария «За Грузию».
«Не будет никакого принца на белом коне – будет коалиция разных партий, с разными взглядами, их приход к общему знаменателю путем компромиссов и шагов, которые эту страну поведут вперед», – утверждал Зураб Джапаридзе.
В своей победе как в Тбилиси, так и в регионах убеждал общество и сам Гахария, предсказывая после выборов и будущее «Грузинской мечты»:
«Я уверен, что «Мечта» в такой форме не сохранится, вот увидите: эти выборы пройдут и «Мечта» развалится».
На это, видимо, рассчитывал и третий президент Михаил Саакашвили. Заочно осужденный на шесть лет и преследуемый еще по двум уголовным делам, он неожиданно для всех тайно приехал в Грузию и даже успел выложить несколько видеообращений, как он утверждал, из Батуми.
«Грузинская мечта», сутки убеждая всех, что это очередной фейк от Саакашвили, 1 октября 2021-го устами премьер-министра Гарибашвили сообщила о задержании Михаила Саакашвили.
«Третий президент Грузии Михаил Саакашвили задержан и переведен в пенитенциарное учреждение. Представители наших правоохранительных органов провели задержание разыскиваемого Михаила Саакашвили на высшем уровне. У соответствующих ведомств была информация о его передвижении в направлении Грузии, начиная с Украины, и этот процесс был под полным контролем», – торжественно заявил в восемь часов вечера Ираклий Гарибашвили. Он напомнил общественности, что в 2012 году, 1 октября, когда «Грузинская мечта» пришла к власти, основатель партии Бидзина Иванишвили заявил, что они будут обращаться с оппонентами не так, как те заслуживают, а как это подобает стране. Поэтому долгожданный арест Михаила Саакашвили премьер-министр использовал как повод поздравить в первую очередь Бидзину Иванишвили:
«Поздравляю господина Бидзину Иванишвили с сегодняшним днем, 1 октября, и желаю нашему грузинскому народу мира и стабильного развития».
Но то, как власти повели себя по отношению к Михаилу Саакашвили потом, многие расценили как демонстрацию политической мести.
Возвращение Саакашвили мобилизовало как избирателей «Нацдвижения», так и «Грузинской мечты». 2 октября по итогам муниципальных выборов собственную победу праздновала не только партия власти, но и оппозиция.
Для «Грузинской мечты» победой было то, что в большинстве муниципалитетах, а их 64, партия набрала большинство голосов и был преодолен 43%-ный психологический барьер. Именно на это рассчитывала оппозиция, поскольку даже после того, как «Грузинская мечта» аннулировала соглашение Мишеля еще в конце июля, все еще считала, что это путевка на внеочередные парламентские выборы.
Но главной победой оппозиция считала возможность проведения второго тура выборов в двадцати муниципалитетах и во всех крупных городах страны – Тбилиси, Рустави, Кутаиси, Поти и Батуми. Для победы кандидат в мэры должен был получить более 50% голосов. В столице же, к примеру, голоса между двумя лидирующими кандидатами после подсчета более 96% бюллетеней разделились так: кандидат от «Мечты» Каха Каладзе набрал 44,96%, а председатель «Единого национального движения» Ника Мелия – 33,94%.
Ко вторым турам, назначенным на 30 октября, власть и оппозиция стали готовиться, собрав все силы.
14 октября несколько тысяч сторонников третьего президента Михаила Саакашвили потребовали его освобождения из тюрьмы. Сам Саакашвили, начавший с первого дня заключения голодовку, свое освобождение привязывал к победе на втором туре. Он призывал оппозицию к сплочению для победы над «Грузинской мечтой», а общество – к примирению, но в тот день в автомобили его активистов, пока они добирались из регионов в столицу, летели веники и костыли от представителей этого общества.
К жесткой риторике прибегали и лидеры «Грузинской мечты». Называя сторонников «Нацдвижения» уничижительно «нацами», они все время напоминали о «преступном, кровавом режиме».
Депутат от партии власти Михаил Кавелашвили с трибуны парламента в конце октября объяснял, «кому служат сторонники оппозиции»:
«Быть «нацем» – это не позор, это зло. Иметь отношение к «Нацдвижению» – это позорно. Если мы хотим покончить с поляризацией, необходимо, чтобы зло в этой стране закончилось, а зло и есть «Национальное движение».
Поляризация достигла такого пика, что политики, общественники, дипломаты, правозащитники стали писать открытые обращения и письма то грузинским политическим силам, то международному сообществу. Среди них был и Давид Сихарулидзе, бывший министр обороны, представитель НПО «Атлантический совет – Грузия»:
«Прекращение поляризации означает, что ни одна из сторон не должна говорить об исчезновении другой. Все эти призывы «покончим, истребим», все, что мы слышим, разрушительно для страны. Это может привести нас к катастрофе. Все это способствует еще большему расколу в обществе. Все эти разговоры о том, что одна сторона должна уничтожить другую полностью, – это и есть большевистское мышление, плод ленинизма и сталинизма, и ничего общего не имеет с демократией. Это прямая дорога к российскому типу тоталитаризма, как, например, Путин сумел сделать так, чтобы исчезли либералы».
Призывы к властям были тщетны. Премьер-министр Ираклий Гарибашвили даже пригрозил оппозиционерам: в случае победы на выборах мэров муниципальных городов оппозиция все равно не сможет ничего сделать без ее поддержки. А этой поддержки не будет.
За три дня до второго тура «Грузинская мечта» организовала в центре Тбилиси на площади Свободы митинг сторонников партии власти, где ораторы в очередной раз заклеймили эпоху правления «Нацдвижения».
Это возмутило политолога, бывшего советника Бидзины Иванишвили Гию Хухашвили:
«Вместо того чтобы решать стоящие перед страной тяжелейшие вызовы, правительство объявило рабочий день выходным, усадило людей в автобусы и привезло в Тбилиси митинговать. Для того чтобы вдохновить людей прийти на акцию, недостаточно говорить только о прошлом, надо вселять в людей надежду. А что мы слышим? Власти прямо говорят людям: да, настоящее, может, не очень удалось, зато у нас лучше, чем в кровавом прошлом. Разговорами о «кровавых девяти годах» не накормить людей, поэтому любая акция бесполезна, сколько бы людей на ней ни стояло».
Во втором туре местных выборов, прошедшем 30 октября, в 19 из 20 городов, победили кандидаты от правящей партии «Грузинская мечта», и только в Цаленджиха выиграл кандидат от оппозиционного «Единого национального движения».
По словам Альберта Джонсона, главы миссии наблюдателей ОБСЕ, второй тур местных выборов 30 октября в целом прошел спокойно и был хорошо организован, хотя имели место и некоторые негативные события.
«Острое неравенство в ресурсах сыграло дополнительную роль в пользу правящей партии, перевесив чашу весов на ее сторону. Частные телеканалы продолжали демонстрировать высокую поляризацию и явную предвзятость, не позволяя избирателям делать осознанный выбор. День выборов был в целом спокойным и хорошо организованным, хотя между сторонниками партии произошло несколько столкновений за пределами избирательных участков. Процесс голосования и подсчета голосов прошел в целом положительно, хотя имелись некоторые процедурные нарушения, особенно во время подсчета голосов. Наблюдатели часто выступали в роли сторонников партии, а иногда и вмешивались в процесс. Зачастую группы лиц, пытающиеся повлиять на избирателей за пределами некоторых избирательных участков, нагнетали напряжение. В целом предыдущие рекомендации ОБСЕ по преодолению ограничений избирательного права и злоупотреблений административным ресурсом вновь остались невыполненными», – подытожил Альберт Джонсон.
Второй тур выборов в Грузии не принес стране долгожданного политического мира – оппозиция намерена бороться за «украденные голоса», партия власти в ответ грозит отобрать у оппонентов и те минимальные дивиденды электорального успеха, которые они сумели получить в некоторых муниципалитетах.
Оценка итогов выборов, прозвучавшая от президента Саломе Зурабишвили 4 ноября, тоже не успокоила общество:
«Выборы прошли свободно, значительно улучшившиеся результаты оппозиции напрямую связаны со свободным волеизъявлением избирателя. Что касается утверждения оппозиции о том, что небольшая разница между результатами кандидатов в нескольких муниципалитетах является признаком «фальсификации» выборов, хочу отметить: уменьшение разницы между результатами кандидатов характерно для демократических выборов. Дестабилизация способствует только внешним силам, и деполяризации нельзя добиться посредством уличных протестов, дестабилизации, требования бесконечных выборов, повторного отказа от мандатов или бойкотов», – заключила президент.
От нее сторонники оппозиции между тем ожидали других шагов, к примеру, помилования третьего президента, что разрядило бы, по их мнению, ситуацию.
Но Саломе Зурабишвили еще в день ареста Саакашвили 1 октября ответила на этот вопрос:
«Нет. Никогда. Ни при каких обстоятельствах».
И так до конца года позиция президента была непоколебима. Несмотря на то, что за это время Минюст и пенитенциарная служба попали под огонь критики правозащитников из-за распространения видеокадров содержания Михаила Саакашвили в тюрьме и его насильственного водворения в глданскую тюремную больницу. Критика шла со стороны аппаратов Народного защитника и Госинспектора, расценивших все вышеозначенное как нарушения прав человека и заключенного.
По всей Грузии оппозиционеры в знак солидарности с Михаилом Саакашвили начали голодовку. Не прекращались и акции протеста с требованием перевода Саакашвили в многопрофильную медицинскую клинику.
Власть и Саакашвили с частью оппозиции решили взять друг друга измором.
И лишь 19 ноября, на пятидесятый день голодовки экс-президента, Минюст заявил, что Михаила Саакашвили доставят в горийский военный госпиталь. Такое решение Минюст Грузии принял в три часа дня. Есть подозрения, что властям уже было известно о принятии Страсбургским судом временного распоряжения по иску «Саакашвили против Грузии», в котором говорилось о неподобающем, приравненном к пыткам, обращении с Саакашвили.
Этому предшествовала острая реакция Госдепа США, послов ЕС и США в Грузии в связи с ухудшением состояния здоровья третьего президента страны. Чтобы как-то повлиять на власть, оппозиционер Элене Хоштария на 17-й день своей голодовки в знак солидарности с Саакашвили отказалась от лечения, поддерживающего жизнеспособность организма.
Лидер «Грузинской мечты» Ираклий Кобахидзе тогда не скрыл беспокойства за мать четверых детей – Элене Хоштария:
«Для нас главное – ценности, которые нами движут: это человек, его жизнь и здоровье. Мы увидели, к примеру, что ухудшилось состояние здоровья той же Элене Хоштария, которая голодает более двух недель. Исходя из этого, мы должны были принять какое-нибудь конкретное решение без промедления. И сегодня был такой день».
С учетом всех предыдущих заявлений Кобахидзе, оппоненты назвали решение запоздалым, но позитивным. Однако позже появилось предположение, что одной из причин отставки в декабре министра здравоохранения Екатерины Тикарадзе стало ее разногласие с премьер-министром Ираклием Гарибашвили, и не только в вопросах обязательной вакцинации и ограничений против коронавирусной пандемии. Министр Тикарадзе учла мнение независимых экспертов в вопросе госпитализации Михаила Саакашвили. 19 ноября Тикарадзе лично убедилась, что горийский госпиталь соответствует необходимым для экс-президента условиям, и заявила:
«Мы получили «эпидемию голодовки», которая была недопустима. Несмотря на то, что мы старались уделить максимальное внимание каждому голодающему, состояние здоровья у многих наших депутатов очень ухудшилось. Вы знаете, что было принято решение перевести третьего президента в горийский госпиталь, где ему будет оказана назначенная врачами необходимая медицинская помощь. Он обещал, что в этом случае он прекратит голодовку, соответственно, та череда голодовок, которую мы получили за последнее время, также будет прекращена по всей стране».
Политолог Вахтанг Дзабирадзе считает, что тайный приезд Саакашвили в страну застал «Грузинскую мечту» врасплох, а дальнейшее поведение властей сделало очевидным для него следующее:
«Грузинская мечта» обещала поразительную демократию в стране, но никакой демократии нет, есть просто поразительная страна. Мы на проблемы смотрим поверхностно. На самом деле мы ведь живем при той государственной, судебной системе, которую создавал даже не Саакашвили, а создавали коммунисты Советского Союза. Демократические институты не работали ни при одной власти. Можно говорить о маленьком различии: во время правления Саакашвили государство было более агрессивным, чем сегодня. Но за последнее время «Грузинская мечта» показала: если захочет, она будет такой же агрессивной, как прежняя власть, власть Саакашвили, и для этого ей ничего даже не придется менять – вот в чем проблема».
Проблемой было и то, что после прекращения голодовки Михаил Саакашвили по мере восстановления сил стал активно выдвигать и свою политическую повестку дня: для его освобождения должен быть создан национальный комитет, а «Нацдвижение» параллельно должно возглавить акции протеста вместе с остальной частью оппозиции с требованием досрочных парламентских выборов.
Идеи и тезисы Саакашвили не воодушевили большую часть оппозиционного спектра. И в тех партиях, которые во время голодовки экс-президента вместе с «Нацдвижением» требовали его перевода в гражданскую клинику, четко дали понять: ни к инициативной группе по освобождению Саакашвили, ни к планируемым акциям протеста в его поддержку они присоединяться не намерены. Об этом сказала депутат, лидер Республиканской партии Хатуна Самнидзе:
«Кампания #FreeMisha, то есть за освобождение Миши, касается сторонников Михаила Саакашвили, «Нацдвижения», и это не входит в повестку дня большей части остальной оппозиции. Думаю, это увидел и третий президент, поэтому предложил вести по этому вопросу отдельную кампанию. Что же касается нашей повестки дня, то она заключается в том, чтобы добиться внеочередных парламентских выборов».
Хатуна Самнидзе не стала вдаваться в подробности, как названная ею большая часть оппозиции намерена действовать дальше: будут ли они выступать единым фронтом или под зонтом «Нацдвижения». И в «Нацдвижении» пока не говорят, как будут действовать в этом направлении. Как и о том, когда они собираются прервать очередной бойкот парламенту. Лидер «Нацдвижения» Ника Мелия еще до выборов сдал свой депутатский мандат.
После выборов от мандатов отказались лидер «Гирчи – больше свободы» Зураб Джапаридзе и лидер «Лело» Мамука Хазарадзе. Против последнего и его однопартийца Бадри Джапаридзе в суде возобновились слушания по делу об отмывании денег. Дело оппоненты власти считают политизированным и не исключают в ближайшем будущем очередных шумных задержаний оппозиционеров.
Сам Саакашвили, выступив в суде 29 ноября и 2 декабря, а потом и через соцсети, продолжал проталкивать идею всеобщего примирения, политической амнистии, при этом не забывая в ультимативном тоне обращаться к «Грузинской мечте» с советом поскорее одуматься. Ему ответил лидер «Грузинской мечты» Ираклий Кобахидзе:
«Основа примирения – это покаяние. А мы не видим никаких признаков этого, особенно со стороны Саакашвили. Он очень часто угрожает. А когда виноватый угрожает, разговоры о примирении излишни. Они должны признать и покаяться за свои преступления, в том числе и в том тяжелейшем коррупционном преступлении, о котором говорилось на последнем судебном процессе. В таком случае теоретически возможно начать думать о примирении. Но у нас по этому поводу нет никакой надежды и оснований для оптимизма».
И к концу года президент Саломе Зурабишвили четко дала понять, что не собирается встречаться со сторонниками экс-президента по поводу его помилования. Она даже упрекнула общественность в том, что та в последнее время больше переживает за интересы политических сил, не замечая, как обостряется ситуация вокруг Украины. Из ее заявления о солидарности с Украиной на фоне очередной эскалации со стороны России многие заключили: Саломе Зурабишвили переживает за Украину, но не за гражданина Украины Михаила Саакашвили.
Тем не менее президент Саломе Зурабишвили, выступая 10 декабря на саммите демократии, организованным президентом США Джо Байденом, неожиданно заявила:
«Как президент Грузии, я обязуюсь инициировать инклюзивный процесс, общенациональную дискуссию с участием всего общества, чтобы найти способ достичь общего понимания нашей новейшей истории, помочь преодолеть боль и двигаться вперед».
Как заключили многие, это было сказано для сохранения имиджа Грузии и лично самого президента в глазах западных партнеров.
Михаил Саакашвили не преминул воспользоваться сказанным и пригласил Саломе Зурабишвили, а с ней и четвертого президента Грузии Георгия Маргвелашвили на встречу с ним в горийском госпитале.
Георгий Маргвелашвили не против встретиться, хотя сомневается, что сам, будучи на месте Зурабишвили, помиловал бы Саакашвили. С учетом ее слов – «нет, никогда», многие не ждут скорого и положительного ответа пятого президента на приглашение третьего президента.
Как и не ожидается, что процесс примирения начнется в обозримом будущем.
В конце 2021 года сторонники идеи о необходимости возвращения Михаила Саакашвили на родину, а также ухода из политики Бидзины Иванишвили, оказались в буквальном смысле у разбитого политического корыта: «Бидзина ушел, Миша вернулся», а Грузия и ныне там, в глубоком политическом кризисе при крайней поляризации общества.
