На вчерашнем заседании правительства председатель Государственного таможенного комитета Абхазии Отар Хеция сообщил, что в прошлом году из республики было вывезено 12 тысяч 66 тонн мандаринов, в этом всего лишь 5 тысяч 692 тонны. В целом в ходе нынешнего цитрусового сезона планируется экспортировать около 27 тысяч тонн мандаринов, а в прошлом сезоне Абхазии экспортировала их в Россию 68 тысяч тонн – это были рекордные показатели за последние десять лет. Что делать – очень урожайный год сменился неурожайным.
Но, так или иначе, абхазское общество очень рассчитывает, что экспорт сельхозпродукции из Абхазии будет в перспективе последовательно расти. Сегодня мы побеседовали с председателем Ассоциации аграриев Абхазии Джемалом Эшба. А побудительным мотивом к разговору стали два момента.
Мы в Абхазии привыкли к тому, что уж что-то, а «абхазские мандарины» являются в России устойчивым брендом и нередко там при продаже на рынках и в магазинах даже пытаются выдать за них привезенные из других мест. Но вот в прошлом месяце в популярном еженедельнике «Аргументы и Факты» гендиректор агентства FruitNews и Союза производителей ягод Ирина Козий заявила: «Обычно цена абхазских цитрусовых существенно ниже грузинских. Мандарины из Абхазии – одни из самых дешевых, т. к. выращиваются по устаревшим технологиям и высоким качеством не отличаются».
Джемал Эшба сказал, что относительно качества требуется более обстоятельное обсуждение, а вот насчет устаревших технологий не поспоришь. Но главная проблема цитрусоводства в Абхазии на данном этапе – это необходимость новых закладок. Эшба говорит:
«Возраст цитрусовых насаждений у нас достиг уже 50-70 лет, наши сады стареют. И, к сожалению, наступила пора, когда надо безотлагательно принимать решения. Это факт, который никто не может оспорить.
– А вообще новые закладки где-то производились в последние годы?
– Новые закладки проводились, вот когда «Фруктовая компания» была в 2009 году. Они начали, но результат мы знаем… к сожалению, потом все это забуксовало. И вот только те сады, которые тогда были заложены, а это небольшой объем…
– А в частных хозяйствах?
– В частных хозяйствах будут обновлять, но если у нас не будет «критической массы» – то есть хотя бы 15, 20 тысяч тонн не будем собирать, то никто суда за этим не придет, и вот как с хурмой произойдет. Понимаешь, в чем дело? Сейчас машины за мандаринами приезжают, потому что знают: есть объем».
Ну, а что же произошло с хурмой? До этого я поделился с Джемалом своими впечатлениями. Так получилось, что в нынешнем и прошлом ноябре я ездил в большое предгорное село Отхара в Гудаутском районе. Цитрусовых там почти нет, условия не те. Но кроны множества деревьев в садах по дороге были осыпаны пламенеющими плодами хурмы. Все село было словно задрапировано красным. Но вот какая часть из этих плодов будет собрана – большой вопрос. Какую-то часть съедят и раздадут родственникам, друзьям, какую-то кто-то продаст на рынке, какую-то пустят на производство чачи, а остальное? Хурма же не хранится долго, как орехи и даже мандарины. Житель села Динарик Аристава жаловался во время вечернего застолья у его соседей: «Приезжали недавно ко мне тут ребята, которые занимаются сушкой хурмы. Хотели взять тонну. А я говорю, что у меня четыре тонны. Нет, говорят, столько не надо»… Джемал Эшба подтвердил:
«Ну, вот реально такая ситуация, что большая часть этих плодов не собирается. Почему? Собирается определенная часть, которая идет на сухофрукты. Но при этом переработка на сухофрукты кустарным способом идет. Это не завод, не фабрика, а кто-то что-то приспособил… Да, рентабельное производство, но в ограниченным масштабах – для внутреннего рынка, включая российских туристов. Вывозить их очень сложно.
– А какова технология этой сушки?
– С плодов снимается кожура, добавляется сахарный сироп. Некоторые без этого сиропа делают. Некоторые сушат в естественных условиях, другие для больших, промышленных объемов используют печки… В один период была очень популярна хурма, вот этот сорт «бычье сердце», и люди много деревьев посадили. То есть у нас в этом плане достаточно ресурсов, чтобы наладить промышленную переработку. Если эта цепочка будет выстроена, ситуация возникнет совершенно иная. Есть новые технологии – когда из плодов вынимаются косточки, производятся джемы, добавки для детского питания большим спросом пользуются. Но там уровень переработки очень высокий, то есть нужны технологии, оборудование».
Есть сорта хурмы, говорит Эшба, которые долго дозревают и не нуждаются в быстрой транспортировке. Но тут уже вступает в дело отсутствие логистических цепочек, которые сложились еще с советских времен при транспортировке цитрусовых.
Так или иначе, жаль, что значительная часть урожая хурмы в Абхазии остается сегодня невостребованной. Латинское название этого дерева и плода – Diospyros – имеет греческое происхождение и может быть переведено как «пища богов», другое значение – «божественный огонь». Но получается так, что этот «огонь» горит осенью и зимой в садах Абхазии во многом понапрасну.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
