Вот уже почти два года в Абхазии, как и во всем мире, идут, можно сказать, затяжные боевые действия с беспощадным врагом – новой коронавирусной инфекцией COVID-19. Основную нагрузку здесь несут, естественно, работники здравоохранения. Но вот сухумчанка, кандидат искусствоведения, театровед и директор Дома-музея им. Дмитрия Гулиа Светлана Корсая – вовсе не медик, но ее тоже можно отнести к неутомимым борцам с пандемией. Уже только за ее активность на эту тему в соцсетях.
На мой вопрос о том, что побудило ее стать вот таким волонтером на этом поприще, интернет-пропагандистом за строгое соблюдение ограничительных мер и массовую вакцинацию, Светлана ответила, что ей вообще свойственно на все остро реагировать, но на ковид она реагирует особенно. Борьба с пандемией – это война, а людям нашего поколения в Абхазии, подчеркнула она, хорошо памятна настоящая война, которая полыхала здесь в начале 90-х; когда мы почти полтора года теряли близких людей. И сейчас уже больше полутора лет теряем. При этом ковид – это не рак, не инфаркт, он него вполне реально защититься, если соблюдать предписания медиков. Корсая говорит:
«Мы читаем вот эти вот сообщения оперативного штаба по борьбе с коронавирусом… Да, многие не читают, потому что им это неинтересно, как бы не касается их… А те, которые читают, мы тоже стали воспринимать это уже как обычную статистику. Ну, подумаешь там, пять человек умерло за сутки… Три человека, пять человек, семь человек вот даже недавно было. И мы это воспринимаем уже как само собой разумеющееся. А ведь на самом деле уже давным-давно надо кричать SOS. Потому что при численности населения в 240 тысяч человек страна, где погибает только от ковида семь человек в сутки…
– Тогда, по-моему, семь – это за двое суток было. Но все равно это очень много.
– Хорошо, да.
– Но пять – это постоянно.
– Да, четыре, пять – постоянно. То есть у нас, я лично считаю, очень сложная ситуация, архисложная».
Лет десять назад в абхазском обществе активно ходила фраза, что после войны у нас в автоавариях погибло больше людей, чем пало во время войны. Конечно, это было не так: аварийность и смертность на дорогах республики очень высокая, но не до такой степени. Во время войны за год с небольшим с абхазской стороны погибло чуть меньше трех тысяч человек, автоаварии же после войны забирали в среднем 60-70 жизней ежегодно. Но вот коронавирусная пандемия с ее начала в Абхазии унесла уже почти пятьсот (точнее – 492) жизней только по официальной статистике, причем смертность особо высока именно в последние месяцы. И это в разы больше смертности в ДТП…
Светлана Вианоровна не может без возмущения говорить о безответственности многих наших сограждан:
«Да, я понимаю, что похороны не отменишь. И на некоторые похороны никак нельзя не пойти. Но, пожалуйста, на тех же похоронах можно соблюдать дистанцию, можно соблюдать масочный режим и так далее, и так далее. Но свадьбы, компании огромные, дни рождения… Ведь это же можно делать без этого размаха и оградить себя и других… Это же в самом деле невозможно, потому что мы не можем позволить себе такую роскошь – терять столько людей. Я даже знаю такой факт, что в семье был ковид, они лечились…. Заболели ковидом за несколько дней до назначенной ими свадьбы, но свадьбу все же провели, после чего заболело тридцать их гостей, а двое из них умерли. И как эти люди должны жить и смотреть в глаза своим соседям, которым они не сказали, что болеют ковидом, – это уже другой вопрос, вопрос нравственности. Вы знаете, мне кажется, что ковид нам ниспослан сверху, чтобы испытать нас. И вот это испытание мы, к сожалению, не прошли. Испытание это заключается хотя бы в том, чтобы ограничить какие-то свои желания на определенный отрезок времени».
Мы говорим о волнах коронавирусной пандемии. Но одновременно можно наблюдать и за волнами внимания властей к соблюдению карантинных мер. Причем гребни этих волн совсем не совпадают. Были моменты, когда гаишники старательно проверяли наличие масок у водителей и пассажиров общественного транспорта в Сухуме. Сейчас заболеваемость ничуть не меньше, чем тогда, но никто ничего не проверяет. И водители, и пассажиры носят маски «через одного».
В Абхазии пока удручающе низок процент вакцинированных, потому, говорит Корсая, на ковид-фронте без перемен к лучшему. И по-прежнему ей приходится постоянно вступать в дискуссии и с антиваксерами, и с ковид-диссидентами. Вот случаи, которые она вспоминает:
«Я еду на работу, опаздываю, и взяла такси. Попросила таксиста надеть маску. Вообще, это правило в период карантинных мер: водитель должен быть в маске, и пассажир должен быть в маске. Я-то, конечно, в маске. А молодой человек, водитель, говорит: «Я не буду надевать, потому что я не люблю носить маску». А вы представляете, сколько человек за день он перевозит на своей машине, со сколькими сталкивается! И я не стала его стыдить, потому что это абсолютно бесполезно, а сказала: «Я тебя очень прошу, у меня сердце больное, мне никак нельзя заразиться». «Но я же не болею!» – сказал он мне. В конце концов, я дала ему маску из пачки. Я всегда ношу с собой пачку, на случай если люди не могут найти пяти рублей на маску. И он, пожалев меня, надел это маску, сделав то, что обязан был сделать сразу… Или вот захожу я в магазин одежды на проспекте Аиааира, причем, конечно, в маске. А вот ни одна продавщица там не наденет маску. Почему-то все люди из сферы услуг у нас – сплошь ковид-диссиденты. И я в этом магазинчике завела разговор со знакомой: «Ну, конечно, вакцинироваться надо» – говорю. И продавщица вдруг: «Как? Как вы могли? Это же все такая ерунда! Как можно влить в себя такую гадость?» Я говорю: «А болеть такой гадостью, как ковид, можно?» Она говорит: «Ну, это уже от Бога». То есть ковид от Бога, а прививка – от сатаны. Вот такая идет промывка мозгов».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
