Бывший глава аппарата правительства Южной Осетии Олег Гаглоев подал в суд на Генпрокуратуру. Он намерен добиваться отмены постановления ведомства о возбуждении против него уголовного дела как незаконного.
8 октября Олег Гаглоев опубликовал на своей странице в Facebook постановление Генеральной прокуратуры о возбуждении уголовного дела против него и начальника управления бухгалтерского учета и отчетности аппарата Ланды Абаевой. Они обвиняются в нецелевом расходовании бюджетных средств в размере 4 830 094 рублей.
С тех пор Гаглоев неоднократно заявлял, что дело политическое и, по информации его бывших сослуживцев, находится на личном контроле президента. Вчера около семнадцати часов (МСК) бывший глава аппарата правительства разместил на своей странице в Facebook видеообращение, в котором заявил, что его адвокат подал иск в Цхинвальский городской суд против Генеральной прокуратуры. Истец требует отменить постановление о возбуждении против него уголовного дела как незаконное.
На вопрос «Эха Кавказа», почему Олег Гаглоев так считает, он ответил, что постановление не содержит признаков преступления:
«Там все шито белыми нитками. Из содержания документа непонятно, в чем состоит преступление, которое мне вменяется. Я и до этого говорил, что не было состава преступления ни в моих действиях, ни в действиях моего главного бухгалтера. Поэтому мы и обратились в суд, чтобы, во-первых, запросить документы, на основании которых возбудили уголовное дело, – их почему-то засекретили. А во-вторых, само постановление нарушает не одну норму уголовно-процессуального законодательства. Поэтому мы будет требовать, чтобы его признали незаконным.
– На каком основании было возбуждено уголовное дело?
– На основании акта проверки Контрольно-счетной палаты, который составили в июне. После трехмесячной проверки сначала со стороны прокуратуры и КГБ, а потом уже Контрольно-счетной палаты. Сам акт находится под грифом «секретно», поэтому нам не дают с ним ознакомиться, хотя и работники Контрольно-счетной палаты, и прокуратуры, и аппарата правительства – все говорят, что там ничего нет. Есть какие-то мелкие замечания, но ничего такого, что тянуло бы на уголовное дело или даже на административку, там точно нет».
Олег Гаглоев работал главой аппарата правительства с июля 2013 года, то есть начинал еще при президенте Леониде Тибилове. Его уволили 30 декабря 2020 года – такая необычная отставка в канун нового года. По мнению югоосетинских наблюдателей, незадолго до увольнения Гаглоев был замечен на Театральной площади, где проводила акцию протеста семья Инала Джабиева – 30 летнего парня, похищенного и до смерти замученного силовиками.
Как комментировали тогда отставку Олега Гаглоева в Цхинвале, он навлек на себя гнев президента тем, что проявил солидарность с семьей Джабиевых. Сам он эту версию считает притянутой и говорит, что случайно встретился с матерью Джабиева в парке, поздоровался. Впрочем, пояснения Гаглоева не исключают, что его в этом момент могли заметить соглядатаи и неверно истолковать поведение чиновника.
Олегу Гаглоеву инкриминируют деяния, которые, по версии следствия, он якобы совершил с 1 января 2018 года по 31 декабря 2020 года. По утверждению Гаглоева, из этих трех лет два года – 2018 и 2019-й, проверяла Счетная палата России и никаких нарушений не обнаружила.
Все три года проверили аудиторы Федерального казначейства – и снова никаких претензий к аппарату правительства. Это та самая проверка, результаты которой руководство республики засекретило. Уже после них в июне 2021 года аппарат правительства проверила Контрольно-счетная палата РЮО.
По сложившейся практике, подчеркивает Олег Гаглоев, проверку проводят по текущее время, то есть ревизоры должны были проверить и первое полугодие 2021 года, но ограничились лишь тем периодом, в котором работал Олег Гаглоев. Это, по мнению экс-чиновника, косвенно указывает на то, что поверяли именно его деятельность. Еще одна, мягко говоря, странность в этой истории. Акт проверки в случае обнаружения признаков преступления передается в прокуратуру, где в течение десяти дней принимают решение о возбуждении уголовного дела. Но прокуратура возбудила уголовное дело лишь через три месяца. Получается, считает Олег Гаглоев, три месяца вертели документ и ломали голову, к чему бы прицепиться.
Ознакомиться с актом не представляется возможным, потому что его засекретили, говорит Гаглоев.
«Там были формальные основания для засекречивания документа, да и то не всего акта проверки, но лишь небольшой его части – это фонд оплаты труда сотрудников, имеющих допуск к государственной тайне. Но все, что мне вменяется, не содержит тайны и не должно быть засекречено. Но в любом случае сейчас суд должен запросить и предоставить нам эти документы. Дело в том, что там и обнародовать нечего. Если вы читали постановление, которое я опубликовал, там за исключением покупки кофемашины и продуктов питания абсолютно ничего не указывается.
– Я читал постановление. Там обозначены некие суммы и указано, что они были потрачены не по назначению. Но при этом никаких подробностей, что называется, средства не расписаны.
– Любой юрист знает, что эти цифры должны быть не просто расписаны по направлениям, куда эти 4,8 млн рублей ушли, но должны быть указаны реквизиты платежных документов, на основании которых эти деньги уходили со счетов. Они должны быть прикреплены, чтобы я видел: да, это действительно я подписывал эти документы, я совершил это деяние и так далее.
– Если нарушения засекречены, то получается, что вы и ваш адвокат можете их обсуждать только со следствием. Общественность об этом знать не имеет права. Значит, вы в принципе не имеете возможности апеллировать к общественному мнению, открыто доказывать свою невиновность, потому что в этом случае вас могут обвинить в разглашении гостайны, а это еще более тяжелое преступление.
– Мы будем оспаривать, постараемся снять гриф секретности, чтобы эти документы можно было опубликовать. Посмотрим, как суд будет рассматривать эти вопросы. В наших планах сначала признать постановление незаконным, а затем будем разбираться уже с самим актом проверки.
– Вашу проверку засекретили и на акт российского казначейства наложили гриф «для служебного пользования». Это распространенная практика в РЮО?
– Я могу сказать, что это не первый приезд российского казначейства, и никогда на актах проверки не ставили гриф «для служебного пользования». Не знаю, по какой причине сейчас ограничивают доступ к актам проверок, но раньше никогда такого не было».
В югоосетинской практике не было еще и подобных исков – это первый случай, когда постановление Генпрокуратуры о возбуждении уголовного дела обжалуется в суде как противозаконное деяние.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
