«Праздничный» инцидент на сухумской набережной поздно вечером 30 сентября, который как только ни называли в последние дни – и ужасным, и вопиющим, и постыдным, продолжает оставаться в центре внимания абхазского общества. Большинство комментаторов в соцсетях занимали в эти дни однозначную позицию поддержки или одной, или другой стороны конфликта, не желая слушать оппонентов. И обусловлено это, как правило, политическими симпатиями и антипатиями комментаторов. На этом фоне высказываний тех, кто старался оценить произошедшее всесторонне и беспристрастно, было не так много.
Больше того, порой они вызывали обструкцию и раздражение со стороны наиболее политизированной и категорично настроенной части общества, тех, кто считает, что правильно мыслить – это мыслить так, как они сами, и не как иначе. Многие наблюдатели отмечают вместе с тем, что в реальности в обществе гораздо больше людей придерживается именно такого, взвешенного подхода.
Член Общественной палаты Абхазии Абесалом Кварчия, выражая свое личное мнение, в интервью одному из СМИ обратил внимание на такой аспект происходящего: «Этот инцидент попал в руки политических спекулянтов, и начались разного рода спекуляции. В такой ситуации, как я вижу, защищают интересы или одной, или другой стороны. Но кто будет защищать интересы государства?.. Конфликту нельзя было давать такой резонанс».
Эксперт Центра гуманитарных программ Лиана Кварчелия поделилась в «Фейсбуке» аналогичными мыслями: «Единицы, по крайней мере, судя по тому, что публикуют и комментируют в телеграм-каналах, реагируют на инцидент с позиции важности соблюдения законности и прав человека. Большинство – с позиции той политической силы, которую представляют или поддерживают, причем некоторые (особо ретивые) совсем не стесняются в выражениях в адрес оппонентов».
Лиана Кварчелия подчеркнула, что до окончания официального расследования не хочет и не будет высказываться о деталях самого инцидента, но для нее очевидно другое. Что одни из полемизирующих действия милиции стараются представить не как превышение должностных полномочий и необоснованное применение силы, за что милиция должна понести ответственность, а как намеренную атаку именно против ветеранов войны. И что другие готовы оправдать действия милиции тем, что милиционеры – такие же абхазы и не стерпят оскорблений в свой адрес. При этом они закрывают глаза на то, что в стенах правоохранительных органов и до этого инцидента могли унизить другого человека, оскорбить его словесно или физически, ибо там, где плохо работают законы, власть может вскружить голову даже самому младшему по званию…
И вот что сказала Кварчелия в беседе с «Эхом Кавказа»:
«У нас в принципе любая ситуация политизируется, и всегда все заинтересованные стороны стараются максимум дивидендов получить. Это ослабляет наше государство, во-первых. Во-вторых, это отталкивает простых людей, избирателей, которым, честно говоря, эта турбулентность надоела. Они думают о том, чтобы у них не отключали свет, чтобы вовремя выплачивали зарплату – именно это у них в повестке дня первым вопросом. Конечно, такого рода инциденты ужасно огорчают. Сам по себе факт, что у нас вот так вот выясняют отношения – оскорбляя друг друга, избивая и так далее… Но это еще ставит в повестку дня несколько вопросов, которые давно ждут своего решения. Я согласна с Алхасом Тхагушевым, который в интервью на днях говорил о том, что давно уже надо заняться реформой правоохранительной системы. К сожалению, есть такой момент, когда правоохранители не ощущают вот этих вот рамок по отношению к людям, которых они задерживают как правонарушителей. Не всегда, конечно, но есть случаи, которые отражены в докладе Уполномоченного по правам человека. Это наболевшая проблема. Второе, что я хотела сказать… Я думаю, что надо, наверное, ужесточать законодательство в отношении ношения оружия. Никто не должен, кроме тех, кому полагается в силу профессиональной деятельности, иметь право ходить с оружием. На свадьбе человека застрелили случайно (в ресторане «Абырлаш»). Я сама как-то участвовала в конференции в зале гостиницы «Атриум Виктория». Там было очень много людей. Проезжал внизу по улице свадебный кортеж, люди стреляли на радостях. И каким-то образом пуля залетела в зал, срикошетила и приземлилась в двадцати сантиметрах от Аиды Ладария, ушла в пол. Мы рядом сидели. Фактически в тот день мы чудом избежали трагедии».
В соцсетях при обсуждении инцидента завязался, в частности, такой спор. Кое-кто высказал мнение, что сотрудникам милиции надо было вместо рукоприкладства задержать того, кто совершил правонарушение, чтобы все было по закону. Ему возразили: «Но давайте представим себе эту картину. Какая бы участь ждала МВД, если бы задержания все-таки произошли после бурно проведенного праздника!» Кварчелия в связи с этим сказала:
«Я думаю, что в любом случае, какой бы ни складывалась ситуация, надо вести себя сдержанно, в соответствии с теми требованиями, которые предъявляет тебе закон. Вот тебе предписано вести себя так – так и надо вести. Я понимаю, что нервы могут не выдержать... Но что делать, если ты идешь в систему управления, надо держать себя в руках. Другое дело, что задержать в этой ситуации людей в День Победы – это вызвало бы… Понятно, что тут патовая ситуация возникла. Но вообще в нашем обществе нетерпимость по отношению друг к другу людей, которые находятся по другую сторону политической баррикады, просто зашкаливает».
По мнению Лианы Кварчелия, давно назрел в Абхазии переход от мажоритарной системы выборов к выборам по партийным спискам или, по крайней мере, к смешанной системе. Эксперт видит такие преимущества изменения здесь выборного законодательства:
«Партийная система, пропорциональная система – это, конечно, неидеально. Все неидеально, везде есть свои риски. Но мне кажется, что она более цивилизованным делает политический процесс».
Перейти к смешанной системе пытались при пятом созыве парламента, но тогда не хватило голосов «за» в ходе тайного голосования за законопроект. А при шестом созыве к этой теме не возвращались. Может быть, седьмой созыв, который избирается весной будущего года, вернется к ней?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
