ПРАГА---Десять месяцев следствия по делу Инала Джабиева, главный итог – силовиков, до смерти истерзавших молодого мужчину, и судмедэксперта Зарину Дзагоеву, задокументировавшую эти самые истязания, практически уравняли в уголовной ответственности. По версии следствия, и она, и они превысили свои полномочия. В юридических и политических перипетиях резонансного дела попробуем разобраться с гостями Некруглого стола – защитником Зарины Дзагоевой Тамарой Габараевой и политическим редактором издания «Основа» Русланом Тотровым.
– Тамара, первый вопрос к вам: что собой представляет пресловутое уголовное дело против судмедэксперта Зарины Дзагоевой с юридической точки зрения?
Тамара Габараева: Ну, пока у нас на руках имеется только уведомление, которое получила Зарина 7 июня 2021 года, и там не разъяснено, в чем конкретно выразились ее превышения должностных обязанностей. Тут она просто уведомляется, что на нее завели уголовное дело, соответственно, по части 1-й статьи 286 Уголовного кодекса. Постановление мы пока не смогли получить, поэтому я более подробно и конкретно не смогу это прокомментировать.
– Что вам сказал генпрокурор во время общения в парламенте? Он вроде не был готов с вами говорить. Почему – не знал, чем занимаются следователи в его ведомстве?
Тамара Габараева: Насколько мне известно, опять-таки из уведомления, уголовное дело заведено с согласия генерального прокурора.
– То есть он все-таки знал, но воздержался?
Тамара Габараева: Да, воздержался, скорее всего, и, может быть, не был готов – я не могу просто ответить, что тогда произошло.
– А что он сказал?
Тамара Габараева: Он сказал, когда спросили депутаты, в чем все-таки обвиняется Зарина Дзагоева, дело в справке или в чем, он сказал: «Справка, и не только». То есть вот это «не только» пока что не знаем, в чем конкретно выразились ее действия…
– …Не стал выдавать «тайну следствия», в чем бы она ни заключалась. Дзагоева рассказала депутатам о давлении, в частности, как следователь грозил, что она пять лет не увидит своего ребенка. Что происходит сейчас, в какой реальности ей приходится жить – угрозы в ее адрес продолжают поступать?
Тамара Габараева: Угроз пока никаких не было, но она, в принципе, в своем заявлении на имя генерального прокурора, парламента и КГБ написала о том, что на нее оказывалось давление. Там она более подробно это описала и, скорее, сама будет освещать в средствах массовой информации, поэтому я тоже более подробно за нее здесь не отвечу.
– Руслан, почему, на ваш взгляд, югоосетинские власти пошли на это очевидное обострение, по сути, бросили вызов обществу? На что расчет?
Руслан Тотров: Мне кажется, это очевидно. Дело в том, что власти Южной Осетии, в частности, Анатолий Бибилов как начинающий диктатор, но уже более или менее становящийся на ноги, понял, что пришла идеальная пора переломить ситуацию. И он, и вся его властная клика поняли, что сейчас надо переходить в наступление. Я просто напомню, что в течение какого-то времени – либо недель, либо месяца, тут уже кто как посмотрит, – ситуация для них была по большей части патовой. И было совершенно очевидно, на каком-то даже этапе в прошлом году, что Бибилову как президенту и этой всей, как я ее характеризовал, «человеческой многоножке», выстроенной им из различных карательных силовиков, приходит конец. Но вот произошло то, что произошло, и, воспользовавшись какой-то несогласованностью оппозиции, воспользовавшись в достаточной степени, кстати, и коронавирусом тоже, спровоцировавшим оцепенение народонаселения Южной Осетии, Бибилов и компания поняли, что «ну слушайте, а здесь-то можно, в принципе, любые опыты ставить над собственным народом, и надо дальше идти ва-банк». Именно поэтому теперь они переходят в наступление. Сейчас они атакуют Зарину Дзагоеву – это совершенно верная, с их точки зрения, тактика. Следующим шагом в этой коллизии я вообще увидел бы возбуждение уголовных дел против вдовы Инала Джабиева и против его мамы. Это гротеск, и это было бы абсолютно в канве того, что они сейчас делают.
– А власть преуспеет в создании своей параллельной реальности? Практически только ленивый не видел эти посмертные снимки истерзанного трупа Джабиева со следами побоев и пыток. Теперь людям говорят, что это оптический обман, объективной реальности не существует, у них свои следователи, прокуроры, эксперты, процессуальные ухищрения и уловки... То есть власти смогут провернуть это?
Любой начинающий диктатор, и Анатолий Бибилов здесь не исключение, бояться может только одного – активного противления людей вот этому бесчинству, творимому Бибиловым и его кликой. А противления нет!
Руслан Тотров: Они в течение какого-то времени уже проворачивают там абсолютно все. Смотрите, есть два ключевых момента: первый, так называемый эффект индийского менеджмента – это продавливание людей, в данном случае для того, чтобы определить, где есть эта предельная глубина, до которой можно человека опустить и после чего он начнет всплывать. В случае с народом Южной Осетии, к великому сожалению, мы видим, что вот это человеческое оцепенение в Цхинвале и его окрестностях приводит к тому, что режим Анатолия Бибилова понимает прекрасно, что сейчас можно делать все, что угодно. И отвечая на ваш вопрос, преуспеют ли они, – а они уже преуспевают. Сопротивления сколько бы ни было серьезного или вообще видимого нет. То есть еще раз я хочу повторить: любой начинающий диктатор, и Анатолий Бибилов здесь не исключение, бояться может только одного – активного противления людей вот этому бесчинству, творимому Бибиловым и его кликой. А противления нет! Соответственно, это сигнал к тому, что с этими людьми можно делать все, что заблагорассудится.
– Тамара, как в обществе воспринимается происходящее? Зарина Дзагоева чувствует поддержку сограждан?
Тамара Габараева: Конечно, непосредственно, еще немного забегая до, разговоры ходили в обществе, что на нее могут завести уголовное дело, но мы не могли подумать, по какому поводу это может произойти. А так, в обществе ходили эти разговоры, и даже тогда уже общество эти слухи будоражили. Откуда они исходили, что происходило, – тоже не могу пояснить, но даже тогда общественность поддерживала и в социальных сетях, и приходили непосредственно, говорили, что «молодец» – в общем, все слова поддержки, что вы сегодня и наблюдаете. Тем более сейчас общество находится на каком-то этапе, даже взрывоопасном, можно сказать, т.е. все готовы выйти и прямо грудью защищать Зарину Дзагоеву. Она как пример именно герой сегодня, в наших реалиях.
– Насколько я понимаю, Зарина именно за этим обратилась к депутатам, потому что она не доверяет правосудию – это так?
То, что предложил нам генеральный прокурор, что может пообщаться в своем кабинете, нам это не нужно, т.е. это должно быть прозрачно
Тамара Габараева: Да, она хотела публичного обращения к депутатам и генеральному прокурору тоже. То, что предложил нам генеральный прокурор, что может пообщаться в своем кабинете, нам это не нужно, т.е. это должно быть прозрачно и максимально видно общественности, что происходит, чтобы более не было никакого давления на нее. Потому что, возможно, то, о чем она говорила, это ее довело до такого состояния, что она вынуждена была сделать шаг именно на публичное обращение.
– Руслан, какой выбор власть сегодня оставляет югоосетинскому обществу?
Руслан Тотров: Я вынужден еще раз повторить, что у югоосетинского общества выбора на сегодняшний день нет. Югоосетинское общество в течение последних нескольких месяцев является объектом и субъектом одновременно экспериментов со стороны режима Анатолия Бибилова. Выбора у этого общества нет. То, что это общество может сделать в единстве, мы все прекрасно понимаем. Еще раз хочу подчеркнуть, что, да, 28 августа вечером, в день, когда истерзанное тело Инала Джабиева нашли в морге, люди вышли на Театральную площадь Цхинвала, и по большому счету этим закончилось. Я сейчас не будут призывать прямо к тому, к чему по большому счету нужно призвать в этой ситуации, но для меня все эти месяцы главным, поразительным с негативной коннотацией является то, что люди Цхинвала – и я понимаю, есть тому объективные причины, – люди Цхинвала, люди Южной Осетии массово не вышли - кухонные разговоры, домашние разговоры и прочее…
– А почему, на ваш взгляд, они этого не сделали? Чего опасаются эти люди и насколько обоснованы их опасения?
Люди говорят о том, что их довели до точки, когда любое, даже публичное полуслово, брошенное в воздух по этому поводу, будет воспринято как прямая атака на президента Бибилова и его режим. Люди действительно боятся
Руслан Тотров: Я задавал этот вопрос цхинвальским пассионариям, в том числе цхинвальским интеллигентам, я задавал этот вопрос очень многим людям в столице Южной Осетии, и, знаете, ответ был до болезненного одинаков от совершенно разных представителей нашего замечательного государства Алания: люди говорят о том, что они просто боятся. Люди говорят о том, что их довели до точки, когда любое, даже публичное полуслово, брошенное в воздух по этому поводу, будет воспринято как прямая атака на президента Бибилова и его режим. Люди действительно боятся. Вот это ответы, которые я получал. И страх – это именно то топливо, которым заправляет себя режим Бибилова.
– Значит, власть преуспела…
Руслан Тотров: Конечно, безусловно.
– Президент, как известно, «своих не сдает» – по крайней мере, есть такое представление об Анатолии Бибилове. Кто эти «свои», на ваш взгляд, и где проходит эта двойная сплошная, которая очерчивает неприкасаемый круг избранных? На кого он ставит?
Руслан Тотров: Здесь очень простой и короткий ответ: дело в том, что в Южной Осетии сложилась довольно парадоксальная для нормального государства ситуация, когда абсолютно весь силовой блок находится в фактическом и непосредственном управлении президента государства. Ни о каких независимых институтах в данном случае говорить невозможно, поэтому от КГБ и МВД до Генеральной прокуратуры и судебной системы – это все вотчина Анатолия Бибилова, и это все «свои». Это спрут, связанный пресловутой омертой, в данном случае мафиозный, – это очень уместное сравнение. Вот это вот те самые «свои». Слушайте, генеральный прокурор Магомед Багаев, новоназначенный, – это всего-навсего «аватар» бывшего генерального прокурора Урузмага Джагаева, пользуясь кинематографическими ассоциациями. Отсутствие Следственного комитета, Олеся Кочиева в Верховном суде – и вот вам, пожалуйста, ваши «свои». Анатолий Бибилов, еще раз говорю, как начинающий диктатор, по образу и подобию самых низменных политических режимов этого мира, прошлого и настоящего, лепит собственное дворцовое, если хотите, благополучие, и все то, что он делает, с точки зрения этого диктаторостроения, совершенно верно. Единственная штука, последняя – Анатолий Бибилов, поскольку он пребывает в какой-то абсолютно иной реальности, наверное, не помнит, чем обычно заканчиваются эти диктаторские истории, и его «многоуважаемые» коллеги по всему миру – от Бокасса до какого-нибудь Иди Амина – могли бы многое рассказать господину Бибилову о том, чем закончится его история.
– Анатолий Бибилов, судя по всему, грамотно использовал дело Джабиева против своих оппонентов. По крайней мере, очень долго югоосетинскому обществу рассказывали о связке оппозиции и криминала, чтобы уменьшить влияние оппонентов. Оппозиция сегодня слабее, чем она была, когда Анатолий Бибилов пришел во власть, сам будучи активным оппонентом предыдущего президента, или, наоборот, он усилил своих оппонентов?
Руслан Тотров: Слушайте, к его, опять же, диктаторской чести, я должен вам сказать, что, конечно же, господину Бибилову удалось в некотором смысле ослабить оппозицию. Допустим, недавний выход Давида Санакоева из партии «Ныхас» – нравится это вам или нет, но Давид Санакоев на сегодняшний день, безусловно, одно из вменяемейших лиц этой оппозиции, – этот экивок говорит о том, что действительно здесь без руки президента Бибилова, конечно же, не обошлось. И вот из таких мелочей и складывается понимание того, что, да, ему удалось оппозицию ослабить. Эти люди могли бы одержать победу, если бы предстали абсолютно единым кулаком.
На сегодняшний день оппозиция Южной Осетии какой-то такой сплачивающей доктриной, к сожалению, не обладает. И, конечно, это то поле, на котором президент Бибилов чувствует себя максимально вольготно
Понимаете, на сегодняшний день оппозиция Южной Осетии какой-то такой сплачивающей доктриной, к сожалению, не обладает. Они все преследуют (и я сейчас без негативной коннотации) довольно разрозненные, собственные интересы, и, конечно, это то поле, на котором президент Бибилов чувствует себя максимально вольготно. Оппозиция при этом, если вы посмотрите исключительно по персоналиям, наверное, за последние пару-тройку лет, безусловно, достигла большего прогресса, чем до того, но шанс, который у югоосетинской оппозиции и всего югоосетинского народа был осенью 2020 года, как по мне, этот шанс, скорее всего, почти безвозвратно утерян.
– Тамара, Зарина Дзагоева заявила о том, что будет доказывать собственную невиновность, что она не выдавала подложной справки и готова подписаться под каждым своим словом. Каковы ее шансы преуспеть в условиях, когда власть практически говорит, что что бы они ни написала, для них не имеет значения, у них есть два других заключения с противоположными выводами, удобными им? В чем будет ваша стратегия защиты?
Тамара Габараева: В данном случае речь идет не об экспертизе, а о справке, которую она выдавала непосредственно в день смерти Инала Джабиева. Как она говорит, друг к другу никакого отношения не имеют непосредственно экспертиза и справка. Справка выдавалась по наружному осмотру трупа.
– Если не имеют, тогда почему это вызвало такую реакцию со стороны власти, что они провели еще две экспертизы, чтобы опровергнуть заключение Зарины, если это такая незначительная справка?
Они не говорят о ложности заключения – по крайней мере, тогда генеральный прокурор нам не сообщил о том, что ее заключение подвергается заведомой ложности и неправильности
Тамара Габараева: Скорее всего, здесь хотят сделать тот ход, чтобы тем самым подвергнуть ее действия сомнению именно в плане компетентности, что она не имела права и вышла за рамки своих должностных полномочий. Пока что у нас нет постановления, поэтому более подробно не могу сказать, но справку, которую она выдала, она, в принципе, могла выдавать, опять-таки, исходя из ее должностных обязанностей. То есть в этом она не превысила. Вот в чем еще выразилось превышение, по части 1-й статьи 286, мы более подробно не знаем, какие еще действия ей инкриминируют в данном случае. То есть они не говорят о ложности заключения – по крайней мере, тогда генеральный прокурор нам не сообщил о том, что ее заключение подвергается заведомой ложности и неправильности.
– А были попытки с ней договориться по-хорошему со стороны следователей, власти? Такие сигналы поступали?
Тамара Габараева: Не могу ответить.
– Руслан, в следующем году в Южной Осетии пройдут президентские выборы. Анатолий Бибилов заплатит какую-либо политическую цену и от чего это зависит?
Поскольку режим Бибилова действительно полностью перехватил в настоящий момент инициативу в Южной Осетии, я полагаю, что шансы этого господина устроить себе второй срок, конечно, повысились
Руслан Тотров: По логике вещей, совершено очевидным было бы, что у Анатолия Бибилова нет никакого осязаемого шанса выиграть президентские выборы в 2022 году. То есть даже термин «аутсайдер» не в полной мере описывал бы безнадежность его электорального положения через десять месяцев. Но, поскольку (я должен эту оговорку сделать) режим Бибилова действительно полностью перехватил в настоящий момент инициативу в Южной Осетии, я полагаю, что шансы этого господина устроить себе второй срок, конечно, повысились. Что для этого надо сделать? Ну, самое простое или верное решение – это вообще не допустить до выборов никого, кроме каких-то прокси-кандидатов. Условно говоря, представьте себе ситуацию, что вместе с господином президентом в выборах будут участвовать какие-нибудь Петр Гассиев и Алан Тадтаев, допустим, т.е. потешные политические персонажи, о которых все ясно.
Понятное дело, что в этой ситуации Бибилову не будет грозить ровным счетом ничего. Для этого надо, еще раз подчеркну, просто снять с пробега условного Санакоева, условного (Алана) Гаглоева и иже с ними, т.е. любого из оппозиционных лиц, любого человека, который, безусловно, в одни ворота обыграет Бибилова в честном электоральном сражении. Либо же что может угрожать действующему президенту? Как я уже сказал, присутствие в списке кандидатов кого угодно из оппозиции, и второй момент, если указующий перст из федерального российского центра, из Москвы обратит свое внимание на Анатолия Бибилова, и эта сакральная итальянская «баста» – скажет, «ну, все, господин президент, отправляйтесь в ДНР или куда вы там любите ездить, но оставьте в покое Южную Осетию». Во всех остальных случаях в данный момент я вынужден вам сказать, что значительно менее угрожающим стало положение начинающего диктатора Анатолия Бибилова относительно следующих выборов.
– И этот политический климат, на ваш взгляд, останется для него таким безоблачным?
Руслан Тотров: Нет, нервные клетки этот господин тратит и теряет в любом случае. Поэтому говорить о безоблачности, наверное, никого смысла нет. Но, в конце концов, каждый новый день, каждый новый информационный повод, безусловно, тревожит его. Уж простите, что я, как в том анекдоте, в доме повешенного о веревке, но я совершенно не исключаю, например, что Анатолий Бибилов мог иметь прямое отношение к организации нападения на меня. Вот из таких вот неприятных для него мелочей каждый политический день складывается. Поэтому оно не безоблачное, но…
– …Гарантированно успешное?
Руслан Тотров: Нет, гарантировать Анатолию Бибилову сегодня победу на выборах через десять месяцев не сможет даже Господь Бог, при всех, казалось бы, его непогрешимости и всемогуществе. Но, с другой стороны, еще раз вам повторю, что сейчас промежуточную победу в схватке с оппозицией одерживает как раз таки – «хунтой» назвать не могу, потому что все-таки я, как человек с политологическим образованием, понимаю, что у власти не военные, поэтому это не хунта, это просто клика Анатолия Бибилова.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетии
