В Грузии спорят, кто проиграл и кто выиграл в новой войне за Нагорный Карабах и что это означает для нашей страны. Однозначных ответов нет.
Многие, в том числе и я, согласны, что основной победитель в войне – Россия. Она остановила войну в тот момент, когда сочла нужным. Теперь конфликт вновь будет заморожен на условиях, которые контролирует Россия. Именно благодаря ей армяне смогут жить в оставшейся части Нагорного Карабаха, именно она будет обеспечивать функционирование крайне важных транспортных коридоров между Арменией и Карабахом и Азербайджаном и Нахичеванью. Теперь от нее зависят обе стороны. До начала второй войны было не так.
Однако у успеха есть и обратная сторона. Турцию пришлось признать легитимным игроком. Каким именно будет ее роль, еще предстоит увидеть: речь идет о турецком участии в центре мониторинга конфликта, функции которого не слишком ясны. Роль России очевидно выше, но турецкое присутствие тоже придется как-то оформить.
«Смотрящие» за конфликтом – Россия и Турция. Как они договорятся – так и будет. Конечно, они могут и не договориться, тогда всем придется нервничать
Роль России и Турции повысилась за счет Запада. Пусть Турция – член НАТО, но в регионе она – совершенно самостоятельный игрок и никак не согласует свои шаги с союзниками. Минская группа, которая считалась главным форматом работы над урегулированием, и так стала формальностью, а теперь о ней можно просто забыть. «Смотрящие» за конфликтом – Россия и Турция. Как они договорятся – так и будет. Конечно, они могут и не договориться, тогда всем придется нервничать.
Теперь что касается непосредственных участников. Трудно спорить, что Азербайджан выиграл, а Армения проиграла. Азербайджан вернул бóльшую часть территорий, потерянных в начале 90-х, подавляющее большинство беженцев смогут вернуться в родные места. Армения потеряла часть Нагорного Карабаха, не говоря уже о территориях вокруг него.
Но если брать за точку отсчета ситуацию на утро 9 ноября, последний день перед перемирием, оценки могут поменяться. В тот момент Азербайджан атаковал, его военное преимущество было очевидно, он только что взял Шушу и, казалось, был близок к тому, чтобы занять весь Нагорный Карабах. Положение Армении выглядело безнадежным, начался массовый исход армянского населения из региона. Почему останавливаться в этот момент? Мы можем лишь гадать, как именно Владимир Путин склонил Ильхама Алиева к этому решению. Можно, конечно, сказать, что на войне иногда все меняется, но в тот момент создалось впечатление, что Азербайджан отказался от исторического шанса окончательно решить проблему в свою пользу. Больше такого шанса может и не быть.
Если смотреть с армянской стороны, Россия спасла часть Карабаха. Да, армяне ждали от нее гораздо бóльшего, и у них есть основания быть разочарованными. Но, в конечном счете, большинство карабахских армян останутся в своих домах, чего не случилось бы без российского вмешательства. Более того, в условиях Pax Russica у них будет меньше оснований опасаться за будущее, чем до начала второй войны. Армения проиграла, но избежала катастрофы.
Реальный статус карабахской проблемы приблизился к положению с Абхазией и Южной Осетией: формально эти конфликты остаются открытыми, но на деле трудно говорить о перспективе изменений, поскольку за статус-кво стоит Россия
Конфликт остается нерешенным. Азербайджан продолжает настаивать, что часть Карабаха, остающаяся под российско-армянским контролем, в будущем обязательно вернется под его юрисдикцию; Армения будет бороться за международное признание «Арцаха», как она называет Нагорный Карабах. Мы не знаем будущего, и многое может еще произойти. Но сегодня реальный статус карабахской проблемы приблизился к положению с Абхазией и Южной Осетией: формально эти конфликты остаются открытыми, но на деле трудно говорить о перспективе изменений, поскольку за статус-кво стоит Россия.
В этих условиях, большинство жителей Азербайджана и Армении привыкнут к мысли, что фактически создавшаяся ситуация и является решением карабахской проблемы. Оно никому полностью не понравится, но с ним можно жить. Это может изменить политические приоритеты обеих стран, хотя мы не знаем, как именно.
Происшедшее не имело прямого влияния на Грузию. Ее не может радовать дальнейшее усиление российского присутствия на Южном Кавказе, но у нее нет и ресурсов для того, чтобы как-то влиять на этот процесс. С другой стороны, если Запад заинтересован сохранять рычаги влияния на Кавказе, ценность Грузии для него может возрасти. Но если это так, насколько Грузия готова к тому, чтобы играть более активную роль?
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
