ПРАГА---На этой неделе в Армении завершился один из самых серьезных кризисов, случившихся здесь после революции 2018 года, – реорганизация Конституционного суда, с которым победившая власть вела изнурительную борьбу. Председатель суда смещен, избраны трое новых судей, которые, впрочем, вызвали недовольство не только у политических противников Пашиняна, но и у представителей гражданского общества. В частности, один из новых судей, Ерванд Хундкарян, будучи во времена Роберта Кочаряна членом экономического суда, был причастен к закрытию оппозиционного тогда телеканала А1+. О новом политическом повороте рассказывает армянский политолог Саро Сароян
– Премьер-министр Армении господин (Никол) Пашинян сказал, что конституционный кризис преодолен. Действительно преодолен? По мнению оппозиции, представителей гражданского общества, все не так просто.
Новые судьи – это те же самые люди, которые творили беспредел в судебной власти
– Не так просто. После избрания новых судей в обществе возникли большие сомнения по поводу пути, который партия власти для себя выбрала. И до этого были сомнения, но сейчас эти сомнения усугубились. В результате того, что называется преодолением конституционной проблемы, возникла другая проблема – эти новые чиновники будут делать свое дело, но для чего в 2018 году народ делал революцию? Задача внедрить новые ценности после революции остается или решено оставить те же самые ценности, что были при тех чиновниках, тех судьях, которых назначала на посты Республиканская партия? Новые судьи – это те же самые люди, которые творили беспредел в судебной власти.
– Что больше раздражает людей – сам факт перевыборов судей или конкретные люди, которые на эти посты выбраны? И почему власть пошла на столь непопулярные шаги и на столь непопулярные кандидатуры?
– Армения – парламентская республика, но все понимают, что парламент – ручной орган исполнительной власти, конкретно – премьер-министра. Все понимают, что это решения Никола Пашиняна. Даже тот кандидат, которого представлял президент Республики Армения, Армен Саркисян, результат его договоренности, как все понимают, с премьер-министром, это все произошло закулисно. Есть разные мнения, почему это так. Например, что у нынешней власти существует договоренность с прежней властью, есть какие-то ограничители, которые мешают принимать решения. По поводу кандидатур, которые были предложены, власть говорила: нет у нас других кандидатур. Конечно, это не так. У Никола Пашиняна есть такое решение, у него есть такие кандидатуры, и все понимают, что это люди из прежней власти с прежними отношениями, связями и т.д., в том числе, связанные с коррупцией.
– Договариваться с кем – с представителями прежней власти, с представителями оппозиции?
Есть какие-то внешние факторы, которые премьер-министр не может преодолеть, и поэтому идет такая закулисная договоренность
– Таких оппозиционных субъектов нет. Есть прежняя власть, которая имеет несколько видов ресурсов – медиаресурс, капитал, внешние связи с субъектами, которые одобряют ту политику, которую она ведет. Можно сказать, что есть какие-то внешние факторы, которые премьер-министр не может преодолеть, и поэтому идет такая закулисная договоренность. Роберт Кочарян на свободе, Серж Саргсян тоже на свободе, против него нет уголовных дел. И у народа тоже появляется вопрос: почему Сержа Саргсяна не трогают никак?
– Я правильно понял вашу мысль, что история с судьями – это продолжение компромисса между Пашиняном и Москвой?
– Да, вы правильно поняли. Но не только это, – компромисс может быть большим по масштабу, чем только армяно-российские отношения. Именно поэтому мы не видим логики. Мне кажется, масштаб настолько большой, что никто пока что политологических, конкретных ответов не может дать.
– Тогда чего добился Пашинян всей этой историей со сменой судей – он хотел сделать подконтрольным Конституционный суд для каких-то конкретных задач, в том числе, и для борьбы с прежней властью, в частности, с господином Кочаряном? Но если вы правы, то получается, что здесь он тоже ничего не добился?
– Компромисс именно в том состоит, по-моему, что эти новые судьи могут удовлетворить запросы и Никола Пашиняна, и других субъектов, которые с ним состоят сейчас в договоренности насчет тех политических судопроизводств, которые тянутся уже два года, и конец им не виден никак.
– У Пашиняна вроде бы нет проблем с политическими оппонентами, но нынешняя история вызвала недовольство гражданского общества. Насколько рискует власть, идя на подобный конфликт с ним?
Парламентское большинство в руках Пашиняна, он мог, скажем, не слушать никого и самостоятельно решать проблемы, но это не работает сейчас
– Конечно, рискует, но они – я имею в виду уже не только Пашиняна, но и всю партию власти – не смотрят на это. Для них сейчас, как мне кажется, более важна солидарность с внешними партнерами, и это связано с ситуацией не только на Южном Кавказе, но и на Ближнем Востоке. В этом отношении все внутриполитические вопросы надо решать компромиссом. Парламентское большинство в руках Пашиняна, он мог, скажем, не слушать никого и самостоятельно решать проблемы, но это не работает сейчас. У Армении есть внешние вызовы сейчас, которые в большей степени волнуют и народ, и власть.
– Вы имеете в виду: опять же речь о России или о карабахском конфликте?
– Я имею в виду то, что было с тавушским инцидентом, что происходит в отношениях между Азербайджаном и Турцией. Происходящие процессы, такие вызовы показывают, что обязательно нужно решать компромиссным путем те вопросы, которые связаны с внешними субъектами.
– В том числе и с Турцией, и Азербайджаном?
– Нет, со стратегическими партнерами. Может, не только с Москвой, у нашей власти есть и отношения с Западом, и это тоже видно – не только сейчас, все последние годы это тоже было. Со стратегическими партнерами все должно быть «о’кей».
